Тем, что я приехал с первой чеченской живым, я в первую очередь обязан своему комбату. Я так мыслю, процентов на пятьдесят. Еще процентов на тридцать – патологической наглости при принятии тактических решений. Ну и процентов двадцать, наверное, следует отнести на запредельное везение, я об этом потом ещё расскажу.
В Грозном я увидел, что воевать можно очень по-разному. Я имею в виду, не «на карте», а, как говорится, в натуре. Сложно даже представить, насколько сильно отличается «почерк» у различных родов войск.
Мотострелки (они же «мабута») – это нечто. Смех сквозь слёзы. Увидят духовский пулемёт – и давай: «Уря-а-а-а!!!». Куда «уря», зачем «уря» – непонятно. Без артиллерии, без поддержки, без флангов. Хотя понять-то можно, вспомните армию периода «расцвета развала». Тут, как говорится, комментарии излишни.
Потом пересекаешься с каким-нибудь ветераном из этих за «рюмкой супа» и слушаешь героическое повествование с рефреном: «Да у нас на Минутке вся рота легла!!!» - а про себя думаешь: «Ну и чем тут гордиться-то?»
ВДВ-шники – это песня. «С неба об землю – и в бой!» У этих парней, как говорится, «страха нет – один задор». Пройдут ночью, «на цырлах», найдут чёрт-те где дом, где духов побольше, пошинкуют всех в капусту, займут оборону – и начинают вокруг штабеля трупов наваливать. Через пару дней – артиллерию на себя, и по рации: «Погибаю, но не сдаюсь!» Героические парни, но они не виноваты – их так учили. Классическая высадка воздушного десанта на объект.
Морская пехота - это "евреи в коммуналке". Причем так у всех, независимо от принадлежности к конкретному флоту. Займут один подъездик и начинают бедных духов ме-е-е-едленно, но настойчиво с жилплощади выживать. Те, бедные, оглянуться не успеют, а им уже говорят: «Идите-ка нахер, в этом квартале вы не проживаете». Тоже всё как в учебнике – захват и расширение плацдарма высадки.
Спецназёры... Эти постоянно делали несчастным духам всяческие гадости. И нет бы просто похулиганили, слово там из трёх букв намалевали на заборе или ещё чего – так нет. Они же ещё и хозяев этого забора поубивают - и всё по-тихому так, как будто и не было там никого. Очень их духи не любили, и я их по-человечески даже могу понять.
Примерно через неделю войны все вдруг поняли, что для боя в городе отделения мало, а взвода – много. Поэтому все взводы разбили на две части, а получившиеся группы усилили – придали снайпера и пулемётчика с ПКМ. Но, сами понимаете, встал вопрос: где взять офицеров? Во-первых, столько офицеров просто нет по штату, ну а во-вторых - ещё и боевые потери имеются. Вот и получилось, что в двух случаях из трёх группами командовали наиболее наглые и подготовленные сержанты. Я оказался как раз из этой категории.
Дело было в середине января, только-только на Дудаевский дворец морпехи тельняшку повесили. Его и не штурмовали - духи сами поняли, что "аллес", обложили - и завтра точно грохнут. Тут уже надо, как говорят в Германии, «хапен зи шмотки, уёбен зи битте». Ну они подумали и по-тихому свалили.
У нас как раз закончился период отдыха. Я уж не знаю, какие маты раздавались в штабе группировки при постановке задач Балтийскому ДШБ, но у комбата было железное правило: выполнили боевую задачу – получили пару дней на отожраться – отоспаться - почиститься - зарядиться. Ну и тут уже начинало действовать другое железное правило: «незанятый по службе боец – потенциальный преступник», поэтому периоды отдыха были недлинными.
Вызвал меня комбат в штаб батальона, он в соседнем доме располагался, в тылу (тут смеяться не надо, для войны в городе это нормально — с одной стороны дома воюют чуть ли не в рукопашную, а с другой спокойно спят).
- Разрешите? Здравия желаю, товарищ гвардии майор! Вызывали?
- И тебе не сёдня сдохнуть! Доставай карту, смотри. Сегодня ночью вот этот дом, угловой, займёшь, пулемёт во фланг - вот сюда поставишь. И через тебя наутро рота по этой улице пройдёт. Потом собираешься - только растяжки свои сними - и тоже самое, но уже вот здесь, впереди. Садишься плотно, дня на три. С собой двойной БК, да и вообще бери, сколько упрёшь, не маленький.
Я посмотрел в карту, хотя она мне в принципе не очень и нужна, я же местный. В Грозном родился, а потом с 82-го по 88-й жил. Мама моя тоже родом оттуда, терская казачка. Пока смотрел, зрело во мне ощущение, что приближается военно-морской зверь — чёрный песец. На морде у меня всё, видимо, было явно написано, потому что комбат тут же заговорил снова:
-Да ладно, сержант, гранат побольше возьми, растяжек понаставишь. И миномётка огни подготовит. Ну а я тебе точно «отвагу» гарантирую.
- Спасибо, она будет прекрасно смотреться на крышке моего гроба.
- Всё, заткнись! Собирайся, через час выдвигаешься.
- Есть!
Пришёл к своим, объяснил «ситуёвину». Ну что делать? Приказ есть приказ. Благо, хоть дом «ничейный». У духов что-то тоже отморозков не нашлось, чтобы его удерживать. Хорошо хоть, что нам только «ночь простоять, да день продержаться».
Боеприпасов нахапали столько, что даже рассказывать не буду — всё равно не поверите. Прошли в этот дом, осмотрелись. На первом этаже — большой мебельный магазин. Рядом - отдельный вход в складское помещение. Не ожидая ничего феноменального, на всякий случай вскрыли дверь - и впали в ступор. За дверью оказался приличных размеров склад алкоголя, причём не дешёвого бухла (помните ведь, что в девяностые под видом алкогольной продукции продавали всё, что горит), а весьма качественных напитков. Ладно, думаю, склад этом мы потом «разъясним», сначала надо с обороной разобраться. Растяжки ставили по отработанной схеме: сначала цепью выползли на рубеж и потом начали ставить, постепенно отползая к своей позиции, ну, чтобы по своим же растяжкам не ползать. Ну и про глубину минирования забывать не надо.
Очень в этом деле нам всяческая мебельная фурнитура помогла из магазина, что на первом этаже. Но ночью всё равно очень плохо видно, хоть и ракеты осветительные висят. Да и до духовских позиций метров двести. «Громыхнёшь кастрюлями» и всё, причешут из пулемёта. Тут я вижу, что Табаки, наш гранатомётчик, отстал и ковыряется, никак не может колышек с гранатой пристроить. «Табаки» его прозвали за то, что был он как персонаж из всем известного мультика - мелкий и вредный.
Обматерил я его шёпотом, вроде зашуршал поактивнее и справился. Всё, готово, наконец можно выдыхать.
Пришло время решать вопрос с крутым алкоголем. С собой всё взять нереально, да и некуда, а оставлять — просто выше моих сил. Но как ни крути, а больше чем по две бутылки унести не получится. Я себе выбрал пару бутылок - шотландский виски и бурбон. Ну а как светать начало, стали через себя группы пропускать, которые дальше проходили. Пропускали всех строго через этот склад, естественно. И всё равно даже четверти не вынесли. Так он штабу батальона и достался. У комбата, когда от меня этот склад принимали, аж слёзы на глазах выступили от умиления.
Нет, вы не подумайте, никто сразу же устраивать пьянку даже и не собирался — идиотов нет. Пьяным воевать – это, считай, гарантированный билет на тот свет.
Пока пропускали группы, я обратил внимание на то, что все, кто через нас проходили обязательно отпускали замечания странного характера:
- Видели отморозков! Но таких, как вы надо в цирке показывать, а потом в дурку закрыть!
Наконец я не выдержал и спросил:
- Да объясните вы толком! Чё вы все как сговорились?
- А ты вон в то окно посмотри на перекрёсток.
Опа, это же там, где мы вчера ночью растяжки ставили. Присмотрелся внимательно, даже в бинокль. Хотя там, в принципе, и без бинокля разглядеть можно было...
Я, наконец, понял, отчего так долго возился с растяжкой Табаки. На абсолютно чистом участке дороги лежал лицом вниз труп духа. А из него из задницы торчал металический колышек с привязанной гранатой и проволочкой. Весь этот натюрморт был очень трогательно замаскирован битым кирпичом на абсолютно чистом участке дороги. Н-да, миленько, бля...
А по поводу занятия дома я, как выяснилось, зря паниковал. Нашу роту духи прошляпили. Так все на новые позиции и сели практически без боя. Командира духовского мне даже жалко стало: много потом, наверное, ему начальники интересных слов сказали.
В следующие три дня было «затишье перед бурей», я потом уже понял, что командование очередную гадость для духов вынашивало.
Первый день – отъедались, отсыпались, чистились. Ну а потом встала проблема - чем заняться.
Первое развлечение - пообщаться с противной стороной на предмет разговоров «за жизнь». Ну сами понимаете, беседы проходили просто, без изысков. Всё сводилось к банальному «раком поставим, уроды черножопые» - с нашей стороны, и «будэм рэзат» - с их. На духовских частотах такие «хоры им. Пятницкого» собирались, что любо-дорого. Но поскольку разнообразием эти разговоры не отличались, то скоро они поднадоели, и воспринимались уже как рутина. И вот один раз «беседуем» и слышим:
- Я «Город»! С частоты ушли все!
«Город» - это был позывной комбрига, он с батальоном на войну приехал, как говорится, «порулить в бою». Ну и не выдержало сердце строевого полковника. Решил внести свою лепту и поучить молодёжь.
Эта была Песня. С большой буквы "П". Жаль, что запись не сохранилась для потомков. Её надо было бы задокументировать и в военных училищах изучать, как шедевр военно-прикладного ораторского искусства.
Начал комбриг непосредственно с духов, делая упор на их сексуальные привычки, затем плавно перешёл на свой половой опыт при общении с их родными и близкими. Говорил он всё это скучным, монотонным голосом минут десять - и ни разу не повторился. Ну а когда он затронул тему своего сексуального опыта при контактах с предметами интерьера духовских аулов, те просто начали биться в истерике типа: «Зарэжим, да!». Ну куда им, с кем связались. Котята. Потом как-то эти «литературные посиделки» сошли на нет. Появилось новое развлечение - начали играть в «круглые холодильники».
Суть игры проста и незатейлива. Из холодильника вытаскивается всё, за исключением одной центральной полки, затем на неё кладётся граната без кольца, так чтобы она своим весом прижимала предохранительную скобу. После чего надо аккуратно подпереть дверь холодильника и пнуть его ногой, чтобы граната с этого неустойчивого положения скатилась. После подрыва холодильник «надувается». У кого самый круглый - тот и выиграл. Да, если вдруг будете играть – выбирайте РГД-5, они самые маломощные.
Алкоголь тоже вниманием не обходили, но на войне очень быстро все понимают, что значит «знать меру». Хотя случаи, конечно, всякие бывали.
Помню, я в тот день в гости к другой группе пошёл. У них в подъезде в одной квартире была очень хорошая библиотека, захотелось порыться. И вот перебираю я книги и слышу разговор за столом в соседней комнате, где народ «ужинает»:
- ...да я легко могу из гранаты кольцо выдернуть, скобу отпустить, и пока запал горит - его выкрутить!
- Не, не успеешь...
- Да!? Не успею?! Смотри!
Через пять секунд слышу щелчок запала. Но из комнаты никто перед этим не выходил. То есть они всей тёплой компанией, сидя за одним столом, проверяли – успеет их боевой товарищ вывернуть запал или нет.
Вот такие контуженые герои бывают. Что им духи, да и нахер они им сдались - такие и без духов найдут место для подвигов.
Ну а мы всё-таки доотдыхались. На следующий день с утра, толком ещё не проснувшись, я стоял в ванной - пользовался услугами унитаза. Ввиду того, что санузел был совмещенный, рядом в ванне были грудой свалены все «мухи» и «шмели». Ну а поскольку дело было на войне, то части наружной стены в санузле не было. И вот через этот пролом я вдруг замечаю, что какая-то толпа очень грамотно, перебежками перемещается к нашему дому. Я некоторое время наблюдал за этой группой. Извиняет меня, пожалуй, то, что со сна соображал я не особо быстро, да и сектор наблюдения был не наш. Вот, думаю, кому-то делать нехер, не могли в ППД потренироваться. И тут меня вдруг пробило: ДА ЭТО ЖЕ ДУХИ, БЛЯДЬ!!! Начинаю хватать из ванны всё подряд и в этот пролом разряжать. С такого будильника все, конечно, проснулись. Духов на ноль помножили.
Позже выяснилось, что пулемётчик у соседней группы на посту заснул. На войне такие вещи не прощают, избили его потом жестоко. А я где-то после пятого выстрела сознание потерял. Помещение было маленькое и замкнутое, поэтому меня волной при выстреле и накрывало. Кровь потом из ушей, рта и горла шла. Записали мне это как первую контузию. Ну да ничего, за день вроде отлежался. Только при разговорах орал ещё с неделю, слышал очень плохо.