Старший лейтенант юстиции Марченко Роман Петрович дорабатывал положенные по закону две недели после подачи заявления об увольнении из следствия. Начальник отдела, подполковник юстиции Долгова Оксана Олеговна, всеми способами старалась оставить значимого следователя. Были использованы все кнуты и пряники. Даже была предложена в ближайшем будущем должность заместителя начальника отдела. Следователь Марченко никого не посвящал в свои жизненные планы и твёрдо стоял на своём: «Ухожу в народное хозяйство». Хотя народное хозяйство в стране уже давно растаскивалось ваучерами, акциями и долями по личным закромам и сусекам оборотистых граждан. Подполковник Долгова смирилась и подписала заявление, напоследок загрузив делами непокорного сотрудника по самое не балуй. Роман по-своему уважал Оксану Олеговну за профессионализм и решительность, не стал перечить начальнице и принялся разгребать порученную работу. Это был его дембельский аккорд.
Дело по краже документов и печати из нотариальной конторы тоже подходило к завершению. Роман не знал, и не хотел знать, как договорились нотариус с адвокатом и папой Альберта, но мировое соглашение было заключено, оставалось заверить документ в присутствии следователя и вынести постановление о прекращении уголовного дела за примирением сторон. Оба помощника нотариуса уволились по собственному желанию, и биография обоих была чиста. Опера «срубили палку», то есть поставили галочку в зачёт раскрытых преступлений в отделе и неплохо оттянулись в конце тяжелого рабочего дня вместе со следователем и адвокатом.
Все были довольны, все почти смеялись. Вот только нотариусу Серебрянскому было не до смеха. Приближался день расчёта со следователем Марченко, и прожжённый жизнью Сергей Соломонович, всё никак не мог взять в толк – чего же с него попросит Роман Петрович? Захотел бы деньги, уже давно была бы обозначена цифра. Нотариус был человек обязательный, да и ему самому понравилось эффектное раскрытие кражи. Бланки и печать быстро вернулись в контору, Вице – Президент Нотариальной Палаты сам принёс ему извинения за свои рекомендованные кадры. Папа Сунгарина смог выйти по своим каналам на самого Президента Нотариальной Палаты, который лично, без секретаря, попросил Сергея Соломоновича оказать ему услугу и пойти навстречу этому сотруднику городской администрации. Рейтинг нотариуса Серебрянского в своих узких нотариальных кругах резко поднялся до максимума. Обычно следствие по таким преступлениям тянулось долго и далеко не всегда увенчались успехом. А тут раскрытие за два дня, и прекращение уголовного дела за месяц. Значит, смог нотариус Серебрянский найти правильный подход к сотрудникам внутренних дел и решить вопрос быстро.
В кабинете следователя собрались все участники уголовного дела: обвиняемый со своим адвокатом, потерпевший и следователь. Не было только подозреваемой Соколовской, которая согласно вновь открывшимся обстоятельствам дела была переведена в разряд свидетелей. Мировое соглашение было подписано, обвиняемый с потерпевшим пожали друг – другу руки, адвокат Честикин вытащил из портфеля литровую бутылку «Метаксы» и со словами: «Это лично от папы, он недавно в Греции отдыхал» вручил следователю. Конечно же, Роман, не стал отказываться. Да и в ближайшем будущем намечалась большая «отвальная». Следователь Марченко поблагодарил всех за удачное завершение уголовного дела:
- Всем спасибо! Все могут быть свободны. А Вас, Сергей Соломонович, я попрошу остаться.
Нотариус со следователем остались вдвоём. Сергей Соломонович вытащил из портфеля уже однажды предложенную бутылку виски и вопросительно посмотрел на Романа. Следователь встал из-за стола, закрыл дверь кабинета на ключ и вытащил из сейфа пару рюмок и начатую плитку шоколада:
- Больше ничего нет.
- А мы только по чуть – чуть. Впереди рабочий день, да и я за рулём, - нотариус аккуратно разлил благородный напиток, - за здоровье, Роман Петрович!
- И Вам не хворать, Сергей Соломонович!
Глотнули, заели шоколадом. Роман начал говорить первым:
- Знаете, коллега, ухожу я со службы. Устал, надоело!
- Коллега, в Ваши - то годы уставать? Да и бросать такую карьеру! Роман Петрович, после нашего первого разговора я навёл о Вас справки, мне же надо было знать, с кем я имею дело. Все отзывы о Вас были исключительно положительными. Да и адвокат Честикин к Вам относится со всем уважением, хотя одного его клиента Вы, Роман Сергеевич, всё же посадили.
- Суд посадил, а не я, - печально улыбнулся следователь, - Сергей Соломонович, разве я не размышлял о своей карьере? Знаете, мне тут даже предложили должность начальника отдела.
- И Вы отказались?
- Отказался. Сергей Соломонович, когда я пришёл работать в следствие, у следователей была норма – отправить в суд три уголовных дела в месяц. Отправлял больше, давали премию. Сейчас норма пять уголовных дел. Вынь да полож! С Вашим делом у нас быстро всё получилось, опера грамотно сработали. А у меня в основном дела с банками, предприятиями и квартирами. А это финансовые документы и бухгалтерия. Я не прихожу домой раньше девяти вечера, часто работаю в выходные. А ещё дежурства!
Роман старался говорить искренне. Нотариус разлил ещё по грамульке. Маханули. Следователь продолжил:
- Сергей Соломонович, Вы не думайте, я вам не жалуюсь. Но, у меня практически нет личной жизни. Да у меня даже девушки нет! А что у меня есть в перспективе? В лучшем случае, под пенсию должность начальника следствия районного отдела. Всё! И потом что делать? Одна дорога в адвокаты по уголовным делам. Не все бывшие следователи могут полностью переключиться с уголовно – правовой сферы на гражданско – правовую. И опять суды да тюрьмы, и снова здравствуй, уголовный мир. Замкнутый круг получается.
- Тут согласен! Пока молодой, надо бы и для себя пожить.
- Вот я об этом и думаю постоянно. И, Сергей Соломонович, у меня есть к Вам по этому поводу небольшая просьба.
Заведующий нотариальной конторой откинулся на стуле. Старший лейтенант юстиции посмотрел в глаза собеседнику:
- Благодаря моим стараниям у Вас образовались две вакантные должности. Сергей Соломонович, я хорошо понимаю, что к Вам на работу с улицы не попасть. Вот и прошу зарезервировать одну вакансию для меня. Мне осталось работать в отделе две недели. Очень прошу, Сергей Соломонович!
Оба замолчали и задумались. Роман начал просчитывать свою речь, не ошибся ли со своими доводами с опытным человеком? Да вроде всё правильно сказал, почти честно. А Сергей Соломонович вспомнил все последние просьбы о трудоустройстве своих чад со стороны нужных людей. Информация об открытых вакансиях быстро просочилась в определённых кругах города. Каждый старался устроить своего ребёнка на хлебное место. И у каждого были свои убедительные аргументы по поводу своего сына или дочери. Нотариус взял виски и сам разлил «на посошок»:
- Да пошли они все! Роман Петрович, я согласен. Должность моего помощника Ваша! И жду Вас с нетерпением на новом рабочем месте.
Договорившиеся стороны пожали друг – другу руки. Видавший в своей жизни многое Серебрянский так и не смог просчитать все риски, связанные с новым сотрудником. Откуда он мог знать о преобладании тёмной стороны души следователя Марченко? Да и говорил этот молодой человек о себе так убедительно и искренне. А убеждать Роман умел и уже давно признался сам себе, что поставил свою цель обогащения главным критерием своего настроения и удовлетворения. И сейчас молодой человек был полностью удовлетворён, что смог шагнуть на следующую ступень смоделированной только для себя жизни. Всем остальным не было места в этом будущем мире миллионера Ромы. Люди для него были только инструментом на пути к идеальной сумме денег.
Следователь Марченко заканчивал очередное уголовное дело своего дембельского аккорда. Дело было арестантским, обвиняемый содержался в «Крестах» и в настоящее время в присутствии своего адвоката знакомился с материалами уголовного дела в следственном кабинете изолятора. В тесном и душном кабинете было накурено, Роман решил просвежиться и прогуляться по коридору в надежде встретить знакомых следователей или адвокатов с целью скоротать время и поговорить о новостях последних в следственно – адвокатском мире. Где ещё можно встретить районному следователю своих знакомых, как не в тюрьме? И когда ещё удастся будущему помощнику нотариуса оказаться в этом легендарном изоляторе? Следователь Марченко вначале столкнулся со своим однокашником по милицейской вышке, старшим лейтенантом Юрием Юрченко, в курсантских кругах более известным как «ЮЮ». Юра работал старшим опером в «Крестах» и не раз помогал своему сокурснику в его следственных делах. А следователь периодически баловал опера дорогим алкоголем. Сокурсники обрадовались случайной встрече, и на вопрос: «Рома, как жизнь - жестянка?» приятель ответил с улыбкой:
- Всё, Юра! Трендец, ухожу я, две недели осталось доработать.
- Ну, вот и ни хера себе! Редеют наши ряды. И куда если не секрет?
- Пока помощником нотариуса.
- Ну, вот и не хера себе! На дочке нотариуса женился, ловкач?
- Пока нет. Вот женюсь и приглашу на свадьбу, - улыбнулся Роман.
- Марченко, ты у нас всегда отвечал за базар. А я костюм новый, серый в полосочку куплю к твоей свадьбе. И пусть твоя невеста пригласит побольше своих подружек – дочек нотариусов. Договорились, Рома? – тюремный опер пожал руку пока ещё районному следователю, - всё, корешок, спешу я. Сходка у начальника отдела.
Приятели попрощались. Роман проанализировал эту случайную встречу и в самом деле решил пригласить сокурсника на свою свадьбу. О том, что эта свадьба состоится у целеустремлённого молодого человека не было никаких сомнений. Да и Юрченко вроде шёл на повышение по службе. Нужный человек всегда пригодится. Следователь Марченко задумчиво стоял в конце коридора, ведущего в главный «Крест» изолятора. Вдоль стены, между кабинетами, были расположены так называемые «стаканы» - металлические шкафы – камеры для одного человека с небольшими зарешечёнными окошками, в которых мог находиться только один арестант. Сидельцев, закончивших следственные действия или встречу с адвокатом, запирали на время в этих «стаканах» и затем по группам с сопровождающим распределяли по этажам изолятора. Как вдруг со стоящего рядом «стакана» раздалось:
- Ромчик, ты ли это? Это я Вовчик!
Следователь подошёл вплотную, пригляделся к окошку и узнал своего одноклассника Вову Харитонова. Когда семья Марченко получили отдельную квартиру другом районе и пятиклассник Рома пришёл в новую школу, первым кто подрался с ним оказался этот Вова. Первого сентября Рома пришёл домой с разбитым носом, папа не стал допытываться о боевых ранах, всё понял сам и отвёл сына в секцию бокса. Ровно через год, на следующее Первое сентября Роман молча и хладнокровно отделал своего одноклассника. С тех пор пацаны заключили пакт о ненападении и стали звать друг – друга: Ромчик и Вовчик. Бывший одноклассник улыбнулся из окошка:
- Пипец какой то! Не думал, что тебя в «Крестах» встречу.
- Тесен этот мир, Вовчик! Особенно для тебя в этом «стакане».
- Ты то, Ромчик, тоже в тюремных стенах оказался. Слышал я, что ты в ментовку пошёл работать.
- Володя, каждый выбирает свой путь.
- Поможешь мне по старой памяти? Не прошу, просто спрашиваю. Рома, откажешься, не обижусь.
- Говори, - следователь придвинулся ближе к «стакану» и махнул рукой знакомому цирику, мол, всё в порядке. Охрана хорошо знала следователя, водившего дружбу с тюремными операми, и не стали торопить арестанта в хату.
- Ромчик, я по Центральному району прохожу, по 159 часть 4. Мы там одного лоха на квартиру развести хотели, да у него, блин, сестра ментом оказалась. Там же, в районе работает в дежурной части. Она и подняла шухер. Нас прямо при сдаче документов в ГБР и замели.
- Вовчик, а у тебя адвокат есть?
- Мать наняла одного. Толку от него ноль. Деньги только у матери клянчит, да сигареты с шоколадками в изолятор носит.
- Уголовное дело давно возбудили? Сколько человек по делу проходит? Кто следователь?
- Уже с неделю, нас трое по делу. Следователь Воропаева Вера Ивановна.
- Всё, Вовчик, понял. Адвоката заменим, со следователем попробую поговорить.
Окошки в «стаканах» были расположены выше среднего роста. Вовчик встал на цыпочки и ткнул лицо в решётку:
- Рома, век воли не видать, сукой буду, поможешь – в долгу не останусь!
- Ты выйди вначале, - улыбнулся одноклассник и пошёл в свой следственный кабинет, где уже заждались подследственный с адвокатом.
Следователь СУ при Адмиралтейском УВД старший лейтенант юстиции Марченко был знаком со старшим следователем СУ при Центральном УВД майором юстиции Воропаевой. На торжественном вечере, посвященном Дню Милиции, оба сотрудника, как лучшие районные следователи, были награждены грамотами и оказались за одним праздничным столом. Там и познакомились. Роман был наслышан о Вере Ивановне, бывшей учительнице биологии, следователе с высшим педагогическом образованием, которая в конце восьмидесятых начала свою милицейскую карьеру в отделе по делам несовершеннолетних и постепенно выросла до старшего следователя. И даже с течением такого карьерного роста в старшем следователе всегда доминировал педагог. Каждый свой допрос Вера Ивановна начинала с лекции на тему: «Что такое хорошо, и что такое плохо». И если опытным операм не всегда удавалось расколоть матёрых преступников, то педагогический допрос вперемешку с лекциями и нотациями часто приводил к успеху в раскрываемости преступлений.
Следователь Марченко аккуратно постучал и заглянул в кабинет старшего следователя Воропаевой. Хотя в кабинете шёл допрос, Вера Ивановна приветливо замахала ручкой:
- Заходите, Ромочка, присаживайтесь. Сейчас мы с Коленькой закончим нашу беседу, и я освобожусь, - следователь повернулась к молодому мужчине, сидевшему напротив, - Коля, сядь, пожалуйста, прямо! У тебя же будет искривлённый позвоночник. Мальчик, ты захотел получить патологию в моём кабинете?
Тридцатилетний Коля не хотел патологии и испуганно выпрямился на стуле.
- Вот так! Хороший мальчик. Коля, тебя задержали ночью с чужими вещами на железнодорожных путях Московского вокзала. Мальчик, а если бы тебя переехал поезд? Ты о матери подумал? Коля, ты решил остаться без ног и быть инвалидом?
Задержанный испуганно посмотрел на следователя:
- Вера Ивановна, да не хочу я быть инвалидом!
- Тогда, что ты там делал ночью на железнодорожных путях?
- Гулял просто.
- Кто тебе разрешил одному гулять ночью на вокзале? Коля, а может ты решил пойти по кривой дорожке?
Николай опустил голову и уставился в пол.
- Я сказала сидеть прямо! – следователь хлопнула ладошкой по столу, - тебе стыдно стало, и ты захотел что-то мне сказать?
Подозреваемый в совершении преступления кивнул головой. Вера Ивановна протянула конфету со стола:
- На, Коля, конфетку. Если стало стыдно и думаешь о матери, ты ещё не потерянный человек.
- Вера Ивановна, покурить бы.
- Коля, для твоего неокрепшего организма никотин вреден. Ешь конфету. И теперь скажи, зачем ты взял чужие вещи? Мальчик, ты же знаешь, что чужие вещи брать нехорошо. Знаешь или нет?
Николай опять утвердительно покивал головой. Следователь продолжил:
- Коля, если бы тебя в самом деле ночью поезд переехал, как бы ты домой добрался?
- Серёга бы дотащил.
- Так вас двое было? Коленька, посмотри мне, пожалуйста, в глаза. Ты маму любишь?
- Люблю.
- У тебя даже на руке написано: «Не забуду мать родную». Коля, а твоя мама сидит сейчас в коридоре и плачет. Вот что мне ей сказать? Что ты, Коля, плохой?
- Я всё понял, Вера Ивановна.
- Тогда, мальчик, больше не будем обманывать тётю Веру, и будем говорить правду.
По окончании допроса Коля был награждён сигареткой и отправлен в ИВС. Старший следователь Воропаева поставила чайник, следователь Марченко аккуратно вынул из портфеля небольшую упаковку крохотных пирожных «Ленинградский набор». Коллега удивилась:
- Ромочка, откуда такая роскошь?
- Вера Ивановна, да я с утра специально для Вас в «Метрополь» забежал. И Вам от мамы привет!
Ещё когда семья Марченко жили в центре, мама Романа работала в одной школе с будущим следователем. Мир удивительно тесен, а Санкт – Петербург маленький провинциальный городишко, где его граждане постоянно сталкиваются по жизни друг с другом. И воспоминания о молодых годах всегда приятные:
- Ой, ей тоже от меня приветик! Как она там, всё русскому языку учит?
- И литературе, - улыбнулся примерный сын.
Чай был разлит, первые пироженки съедены, и следователь Марченко приступил к главному:
- Вера Ивановна, у Вас в производстве имеется одно уголовное дело по части 4 статьи 159, там проходит некий Харитонов. Это мой одноклассник и школьный товарищ. Нас мама вместе учила.
Роман правильно выбрал тактику разговора, где ключевыми словами были школа, одноклассник, учёба и мама. Бывший педагог вздохнула:
- Учила, учила и недоучила! Рома, они же хотели обмануть на квартиру брата нашей Клавдии Петровны, в дежурной части у нас работает. Разве так можно, оставить без единственного жилья пожилого человека?
- Так нельзя, Вера Ивановна! – также вздохнул следователь Марченко, - но я Володю с детства знаю, выросли вместе. Вот не верю я, что он мог сам пойти на такое преступление. Наверняка, кто – то сбил с правильного пути.
Следователи допили чаю, часть набора пироженых была убрана в шкафчик. Вера Ивановна достала из сейфа нужное уголовное дело и раскрыла перед коллегой:
- Смотри, Рома, твой одноклассник с двумя подельниками вселились в квартиру под видом аренды и с месяц обхаживали пожилого человека, постоянно его поили. Затем выкрали у него паспорт и правоустанавливающие документы на квартиру, нашли похожего человека на брата Клавдии и оформили договор купли-продажи у своего знакомого нотариуса.
Старший следователь отвлеклась от материалов уголовного дела и строго посмотрела на коллегу:
- Нотариуса мы привлечь не смогли. У него, видите ли, слабое зрение оказалось, и он просто добросовестно заблуждался. Сцену тут ещё у меня устроил, законопослушного гражданина изображал…
И тут у бывшего педагога вырвалось:
- Сука такая! Это он всё организовал и должен был паровозом по делу пойти. А подельники вместе с твоим одноклассником так и не выдали своего организатора.
Роман ещё больше утвердился в своём желании вытащить из – под ареста Вовчика и внимательно проглядывал листы уголовного дела:
- Не говорите, Вера Ивановна! Так, получается этот нотариус сбил мальчишек с правильного пути?
- Он основной злодей, молодёжь на подхвате у него была. Сами бы они не догадались.
- А как фамилия нотариуса?
- Ромочка, а зачем он тебе?
- Вера Ивановна, от таких людей надо держаться подальше, - один следователь посмотрел другому в глаза, - вдруг случайно наткнусь.
- Болдарян, его фамилия, зовут Сергей Сережаевич. Нехороший он человек, Рома.
- Вера Ивановна, так что с моим одноклассником будем делать?
Майор юстиции вздохнула и посмотрела на уголовное дело:
- В первую очередь меняйте адвоката. Этот ни рыба, ни мясо. И постоянно приходит с похмелья на следственные действия, тупит страшно. А на очных ставках я задам правильные вопросы, твой дружок пусть тоже не тупит с ответами. Глядишь к концу следствия и изменим меру пресечения. Твой одноклассник маму любит?
- Очень! – впервые искренне ответил Роман.
- Ладненько, Ромочка! Для тебя сделаю. Может быть, в самом деле, твой Харитонов за ум возьмётся после отсидки.
Всё остальное было делом техники. Опытному следователю хватило одного взгляда на материалы уголовного дела, чтобы определиться с основной тактикой защиты. Защитник был заменён на адвоката Честикина, гонорар которого был озвучен матери Вовчика только наполовину. Остальные деньги Роман добавил сам. Дело стоило этих затрат. Через два месяца Харитонов вышел из «Крестов» под подписку о невыезде. И в будущей организации помощника нотариуса Марченко появился ещё один участник.