-Ну как там Вова?
- Нормально.
- В говно, по-прежнему?
- Скорее в говнище, Сей Саныч.
- Ну собирай тогда дежурных в центральном.
Объявляю по "Лиственнице":
- Дежурным по ПЛ собраться в центральном посту!

Наш старпом в это время рисует на бумажках буквы "Хэ", а на одной букву "Дэ" и складывает эти бумажки себе в шапку. Дежурные собираются в центральном с пакетиками, только двое приходят с пустыми руками - один вчера сменился, а второй завтра заступает. Прелюдия.
Вова должен сегодня сменить меня с дежурства по кораблю, но вчера абсолютно неожиданно он купил себе автомобиль и, естественно, всю ночь его обмывал. Помня про свой долг сменить товарища он, каким-то чудом добрался до корабля к обеду и выдохнув парами спиртзавода на полной мощности мне в центральный: "Эдык, вснрмально. Я нместе. Щаз псплю часик и буду как агуретсъ!" Потерял сознание и связь с обоими мирами.

    Я сразу загрустил, конечно. Устав имеет изящный и точный выход из данной ситуации: не сменили, стой дальше, но у нас по традиции это не практиковались, и людей всегда меняли с вахты. Грустил я ещё и потому, что надо было как-то придумать и подать старпому информацию о том, что Вова мертвецки пьян, при этом не сильно подставив Вову. Тоже традиция - всегда защищать товарища. Спасибо старпому, что он меня выручил и за пару часов до смены затребовал к себе Вову на какой-то срочный инструктаж. Я, конечно, прошептал команду по громкоговорящей связи, чтоб, не дай бог, не разбудить Вову, но старпом у нас резкий, как пуля и, не дождавшись Вову в течение пары минут, сам ринулся к нему в каюту, а жил он как раз под Вовой.  Потом позвонил мне:

- Я дверь открыл и чуть сознание не потерял. Чо ты мне сразу-то не сказал? Чо ты сопишь в трубку, как вошь? Что за круговая порука, блядь?! Вот и стой теперь вторые сутки, раз ты такой перец!
И трубку бросил. Облегчённо вздыхаю - знаю, что отойдёт через полчасика, примерно.

     Дежурные собираются в центральном понурые, потому как историю про новоиспечённого автомобилиста уже все знают. В пакетах у них еда - у кого бутерброд, у кого печеньки, у кого ещё что - кому-то же из них придётся неожиданно заступить, а хоть военный моряк и может не есть месяцами, но не война же сейчас, поэтому отдадут еду тому, кто заступит.

- Все? - уточняет старпом. - Кто вчера сменился и завтра заступает - свободны, остальные - прошу к шапке. У кого буквы "Хуй", тому не повезло - они пойдут домой разлагаться семейным бытом, а счастливчик с буквой "Дежурный" примет из мозолистых рук Эдуарда флаг корабля на следующие сутки.
Определились, кто заступает:
- Ну всё, везунчик, подмывайся, брейся - и на развод! Эдуард, переписывай книгу выдачи оружия и дежурства по кораблю, - говорит старпом, - я подпишу.
- А я и не заполнял ещё, -отвечаю.
- Вот же хитрая ты жопа! Я ж тебе сказал, что ты на вторые сутки заступаешь!
- Так точно! - браво и абсолютно не в тему рапортую я, потому что сказать же что-то надо (традиция уважать старших), а сказать-то и нечего.

За Вову не переживайте. Он отстоит потом и свою вахту, и вахту того, кто стоял за него. А раз пришёл на корабль, то старпом его наказывать не станет - рвение к службе и желание не подвести товарища абсолютно на лицо, поэтому и наказывать не за что. По традиции, опять же.     А вообще Вова не то чтобы пил много и часто, но когда пил, почти всегда попадал в нелепые ситуации. Например, в автономке решили они с комсомольцем релакснуть свои истерзанные нервные системы  при помощи алкоголя.  А что? Что тот бездельник, что этот, в общем -то. Ну сели, дёрнули по стакану, и всё у них неожиданно  закончилось. А, блин, ну раззадорились же уже - хочется. Нашли у начхима (он жил в каюте с комсомольцем) бутылку с настойкой золотого корня (родиолы розовой по-научному) и вполне резонно, как им тогда показалось, рассудили, что лишний тонус их молодым и здоровым организмам не повредит, а начхим поорёт, да забудет. Но не учли они, что концентрацию этой самой родиолы начхим сделал атомной по рецепту "одна капля на стадо" и, вдув её в два своих хобота, абсолютно потеряли сон, спокойствие, аппетит и тягу к прекрасному. Двое суток ходили они по кораблю, как зомби, с потрескавшимися красными глазами и дрожью в конечностях, а все над ними при этом смеялись вслух. Потому как смеяться над товарищами - это тоже флотская традиция.  А у Вовы потом ещё пару лет спрашивали:
- Владимир, Вам наливать, или Вы без родиолы розовой не употребляете?

Вообще традиций на флоте много. Они важнее уставов и прямых приказаний начальников, потому что исполняя традиции, моряк выказывает уважения всем тем, кто покорял моря до него, и чтит память военно-морских предков.
Например, у подводников есть традиция в море, выходя наверх в надводном положении, докладывать на мостик:
- Капитан-лейтенант Овечкин поднялся наверх!
И потом:
- Капитан-лейтенант Овечкин спустился вниз!
Понятно, что на лодке с экипажем человек под двести человек (из них сорок на вахте, а сто шестьдесят слоняются)  эта информация вряд ли несёт какую-то ценность для вахтенного офицера, который в это самое время одновременно руководит корабельной вахтой, управляет подводной лодкой, следит за надводной обстановкой, суточным распорядком, графиком связи и мечтает о своей тёплой и мягкой в некоторых местах  жене Марине, но иногда с мостика даже отвечают "Есть" или "Принято".

Или, опять же по традиции, на любой доклад командиру  должен быть дан четкий ответ и/или распоряжение. Знаете, что отвечает командир на доклад вахтенного офицера: "Наблюдаю рыболовецкое судно. Ходом таким-то на параллельном курсе с безопасной дистанцией следует в Ура-губу"?  Он отвечает: "Не препятствуй!" Как будто вахтенный офицер в это время уже достал свой абордажный крюк и оскалил зубы. Потому что - традиция.

Автор акварели - Мария Филатова.