А как у вас обстоят дела с ловкостью рук? Ну не в том смысле, можете ли вы украсть часы или незаметно вытащить бумажник, а в том -  умеете ли вы что-нибудь делать руками. Что-нибудь этакое. Я ужас как уважаю рукастых людей, вообще любых. Строгаешь красивые табуретки, чинишь автомобили, жонглируешь булавами с огнём или рисуешь картину - велкам ко мне в список уважаемых личностей! Сам-то я не то чтобы жопорукий - стандартный набор: забить гвоздь-отремонтировать кран-переустановить виндоус -  освоен мной на 146 и даже больше процентов, но вот чтобы что-нибудь особенное - это не ко мне.

     А Борисыч вот мог. Несмотря на свое интеллигентное происхождение из Питера, рукастый был воин. Хотя, думаю я, что что-то он скрывал про свои корни. Ну разве может у питерского интеллигента на антресолях потеряться на три года ящик сгущёнки? А у Борисыча и такой случай был. А тут - приспичило ему пойти на охоту.

      Времена тогда тяжёлые были, и за мясо у нас полагались американские куриные окорочка, и то в основном по праздникам. И водился в экипаже один заядлый охотник - комсомолец по имени Олег. Сам он был из местных, то есть родился и вырос в Западной Лице, оттуда поступил в училище и туда же вернулся служить, а чем ещё вот вы бы занимались в "городе" с населением 10 тыс. человек и одним ДОФом в радиусе ста километров? Не, ну понятно, что водку бы пили, ну а в остальное время? Вот поэтому у нас много было рыбаков, охотников и прочих собирателей золотого корня.        Олег как раз купил себе новый карабин, не то Сайгу, не то Тигра, точно уже не помню, и собирался выходить на полевые его испытания. Ну и Борисыч напросился пойти с ним, помогать там чистить ружьё, подавать боеприпасы и, за это войти в долю на убитую добычу. Конечно, сказал Олег, вдвоём-то веселее животных убивать!       Как и любое благое начинание это происходило зимой. Мы стояли на рубке, курили и смотрели на белые клубы тумана, которые стелились по воде залива. Братишка - Гольфстрим, он же, как и подводники, не любил зиму и всячески с нею боролся. Залив, например, никогда у нас не замерзал, а  когда морозы были особенно крепки, он дымился. Доходило до того, что иногда, стоя на рубке, можно было на секунду отключить мозг и представить, что стоишь ты не на атомной подводной лодке, а на огромном дирижабле, который своим чёрным пузом плывёт по белой, плотной шапке облаков и везёт тебя куда-нибудь в место, где все твои мечты наконец-то обретут форму, цвет, вкус и запах. Но это если не смотреть в сторону берега. Гольфстрим, конечно, старался и посылал свою туманную армию и на берег, но всё, что ему удавалось - это на несколько метров от берега делать из плотной снежной шапки ноздреватую пемзу. - Слушай, - возбуждённо спрашивал Борисыч Олега, - а сколько патронов у нас? Хватит?
- Да штук пять у меня есть, хватит, конечно.
- А чего так мало-то? А вдруг там добычи будет: во!
- Они же денег стоят, Борисыч, хватит нам и пяти, я тебе говорю!
- Не, не, не. Пять - это вообще ни о чём! Штук десять-пятнадцать точно надо брать, чувствую!
- Зачем, Борисыч?
- Да ты ничего не понимаешь своим мозгом замполитским! Вот смотри: пару рябчиков, олень и гусь какой-нибудь! Вот тебе и все патроны! А если ещё олень?
- Здесь не водятся рябчики, Борисыч.
- Хорошо, три оленя!
Олег захихикал:
- Эдик, успокой его!
- Как? Нашёл тут фенозепам себе! Это же Борисыч, его и паровым катком не остановишь!
- Борисыч, ну смотри, - нашёл аргумент Олег, - если мы столько наубиваем всех, то мы это даже как тащить-то будем? Нам же не одну сотню километров шпилить!
- Да, блядь, что за детский сад, Олег! Надо же иметь специальные санки для этого! Как ты вообще таким неподготовленным к процессу подходишь!!! Никакого системного подхода и планирования!
- Да всю жизнь так подхожу! Нет у меня санок - отстань!
Борисыч на секунду задумался.
- Будут у нас санки, Олег. Будут.
- Звери сами в них прыгать будут! - орал он, уже спускаясь в рубочный люк.
- Как на дирижабле, да? - сказал Олег мне и показал в сторону залива.
- Ну. Как раз пять минут назад об этом подумал.
У нас обычно помощником дежурного по кораблю стоял кто-то из старшин команд. Практически все они были у нас старшими мичманами, не одну пятилетку отсидевшими "на железе", и доверием пользовались в достаточном количестве, чтобы поручать им охрану ПЛ с 2 до 6 ночи. Но в исключительных случаях помощниками ставили и офицеров.
- Завтра помощником со мной заступаешь! - довёл до меня Борисыч.
- А что за на?
- Важное дело! Я со старпомом договорился!
Оооооо, думаю я себе,  окок, хоть высплюсь от души.
- Но стоять будешь ты все сутки! У меня важное дело! - обломал Борисыч мою сладкую мечту на взлёте.
- Борисыч, да что за на?
- Годковщина, брат, не взыщи уж! Заступили. Сел я, унылый, в центральном посту, и тут началось. Матросы-трюмные потащили на верх... всё. Я с удивлением смотрел, как трое этих муравьишек прут доски, пластик, железо, тряпки, кувалды, зубила, пилы и ещё всякое, по мелочи.
Потом в центральный ввалился упакованный в водолазное бельё, ватник, шапку и перчатки Борисыч.
- Если что, я на пирсе! Служи по уставу, завоюешь честь и славу! Меня не беспокоить!
- А если атомная война?
- Похуй! Сам воюй, взрослый уже! На пирсе Борисыч начал Творить. Он пилил, строгал, забивал, гнул, сверлил, закручивал, подгонял, вставлял, отрезал, наращивал, развальцовывал и даже резал. Потом он смотрел, что у него получилось, спихивал это в залив и начинал заново. Залюбуешься просто, доложу я вам! Огонь, вода и чужая работа: ну вы меня понимаете. - Эдииик, - жалобно пропищал Борисыч в Лиственницу через пару часов, - вынеси чаю-то хоть! На улице уже начало смеркаться. На пирсах и вдоль приливной черты берега включили прожектора, и плотный белый туман стал ещё загадочнее, мало того что он клубился и  как будто жил, он ещё начал блестеть. "Мать моя женщина, красота-то какая!", - подумал я, поднявшись на рубку с горячим чаем в кружке типа "привет губам". Ну точно сейчас приплывём куда-нибудь, если чудовища не сожрут, потому как в таком тумане ну явно они должны водиться! - Эбля! - заорал Борисыч с пирса.- Чо ты там торчишь как хуй на свадьбе?! Неси чай, пока не остыл!!! Если вы не видели, как выглядят суровые подводники, когда вокруг мороз и влажность, то вы не поймёте того умильного выражения лица, которое было на мне, когда я подавал Борисычу чай. Так-то он выглядел сурово, я уже писал. Борец, с гориллообразной фигурой, сломанными ушами и отсутствием волос на затылке и боках головы, а ещё у него была фикса железная. Но тут: белый пушистый иней на бровях, в носу и на щетине делал из него такого няшечку (хотя слво такое нам тогда было неизвестно).
- Чо ты лыбишься? Кружки нормальной не было? - спросила меня няшечка.
- Нормальная кружка! Должен же я тебе отомстить как-то!
- Плюнул туда ещё, небось?
- А как же!
- Ну. Как тебе? Борисыч спрашивал про санки, модель номер четыре которых стояла у его ног. Санки были, конечно, что надо санки! Не то, что олень, я и сам бы лёг на них умирать! К загнутым носам широких алюминиевых полозьев крепилась хитрая система ремней и стяжек на грудь и плечи, само тело санок крепилось на полозья металлическими стоечками и было собрано из плотно подогнанных досок и обшито пластиком (чтоб кровь легче отмывать, сказал Борисыч), а ещё имело низенький бортик с системой крепления туши.
- Да ты опасен, чорт! - только и смог я выдавить из себя. - Я теперь опасаюсь, что живу с тобой в соседнем подъезде! А чо они такого размера-то? Слона завалить планируешь?
- А какого размера олени?
- Ну вот такого, - развёл я руки в стороны.
- Не, ты чё! Они же здоровые, как лоси!
- Борисыч! Это лоси здоровые ,как лоси! А олени, они размером с оленей!
- Ты ничего не понимаешь! Двух положим или трёх влёгкую! Тебе тоже, может, кусок оленятины подгоню, если будешь себя хорошо вести и слушаться старших!
- Всегда же так делаю!
- Ну тогда считай, что мясо в кармане у тебя! Ушли они на охоту на три дня и вернулись с тем же количеством патронов, что и уходили. - Блядь, одного паука встретили за все эти тыщщу километров!!! - горевал потом Борисыч. - Похихикал он с нас, стрельнул сигаретку и убежал!
- Он-то вас и сдал оленям, бля буду! - резюмировал Антоныч. - Надо было валить! Хоть бы санки зря не таскали с собой!
- Ай ну вас! - отмахивался Борисыч, - вам лишь бы поржать! Но зато Олег сказал, что Борисыч вёл себя на охоте достойно: не ныл, не просился домой и не пил сверх нормы. Не то что старпом по БУ, который через пару-тройку сотен километров сел на снег и попросил "Олег, пожалуйста, только давай не будем никого убивать!". А на санках потом матросы с сопок катались и Борисыча благодарили: хоть какое-то развлечение в короткую воcьмимесячную зиму без солнца, женщин и перспектив. Ну, конечно, самые достойные из них, которым саночки выдавались в качестве поощрения за какой-нибудь локальный повод. И не иначе.

Оставить комментарий можно вот здесь, если есть желание.