Пират… Какие мысли у вас рождаются, когда вы слышите это слово? Одноглазый, бородатый моряк-бандит в грязной одежде. Возможно, с бутылкой рома в руке и орущий после каждого глотка: «Йо-хо-хо! Тысяча чертей на сундук мертвеца! (и-и-ик) И бутылка р-р-рома!» Возможно, вы вспомните про абордажи и яростные бои на захваченных кораблях…

А знаете ли вы, что повязка на глазу, в большинстве случаев, не означала отсутствие глаза. Во время захвата чужих кораблей, а особенно в дневное время суток, когда пират врывался в темные трюмы, то резкий перепад света и темноты делал его временно незрячим. И пока глаза привыкнут к полумраку помещений, можно было тысячу раз умереть. И вот в такие моменты – повязка срывалась или перекидывалась на другой глаз. Отличное зрение в темноте – гарантировано.

А еще «Остров сокровищ»… И, особенно, советский мультик…

Мои ассоциации со словом пират не такие. И все потому, что я видел пирата живьем. Грязная и помятая одежда, до ужаса неправильный прикус, да такой, что в нижнюю челюсть можно было бы вставлять карандаши, и они бы стояли… Вечная, растущая клочьями, щетина... Волосы до плеч, да, естественно, грязные и жирные. Половина зубов из желтого металла… Золото? Не думаю…

Он жил в конце нашего родного поселка и был другом отца с детства. Говорили, что будучи маленьким мальчиком, Пират запихал себе в член мелких камушков, играя в песочнице, и что-то пошло не так… И пришло к тому, что в тридцать лет у Пирата не было ни жены, ни детей и никаких перспектив на личном фронте. Жил со старенькой мамой, пил водку и …. всё. Вот такой персонаж. Возможно жив еще...

- Пшивет, дети! – прогундосил папин друг Пират (для нас - дядя Володя).
- Проходи, бля! – папа нарочито гостеприимно хлопнул Пирата по лопатке и толкнул таким образом к нам в прихожую. – Щас отдохнем, как надо!
Я развернулся и пошел в нашу с братом комнату.
- Где мама? – услышал батин вопрос.
- На работе! – огрызнулся я.
- Не пизди! – в ответ огрызнулся отец. – Она к теще поехала…. Но мы тут тихо!
И он приложил указательный палец к губам, прошипев несколько шипящих звуков.
- Иди в зал уже, заебал! – распоряжался хозяин, пиная улыбающегося Пирата. – Я приду сейчас.
- Иду, иду, - гыгыкая ответил Пират.
Я закрыл дверь в свою комнату и оперся на нее, глядя на брата. Мы понимали друг друга без слов. Что нас ждет? Они начнут пить, потом врубать музыку, потом…. Хорошо, если милицию не придётся вызывать.

Дверь с силой открылась, и я отлетел в сторону. Это был отец.
- Дети! – он говорил с полуулыбкой. – Маме говорить не надо. Понятно? Я вам вот что купил!
И бросил на диван несколько стеклянных конфет-сосулек.
- Сидите тихо! – думая, что купил нас. – Чтоб в девять спать легли! Цыц!
И захлопнул дверь.

Я сел читать книгу. Брат рисовал и что-то там еще делал. За стенкой громко разговаривали взрослые. Слышно было прекрасно. Звенели стаканы. И вдруг заорали здоровенные колонки, заботливо присоединенные к кассетному магнитофону «Беларусь» (да-да, в нашей стране были не только одноименные тракторы):

«- Безнадега, безнадега, безнадега….
От тебя к надежде долгая дорога!
Запрягайте золотую колесницу!
Я поеду в дальний край за синей птицей…»

Громкость была страшной! Мне брат пытался что-то сказать, но я его не слышал на расстоянии двух метров! По знакам я понял, что мне нужно бежать туда и попытаться выключить этот звук.

В зале творилось то, что и планировалось отцом. Они сидели на диване перед низким журнальным столиком и пили водку. Музыка, казалось, висела в воздухе и сквозь нее мне нужно было прорваться к кнопке выключения. Пират сидел откинувшись на спинку дивана, опустив голову на грудь. Массивная нижняя челюсть двигалась в такт музыке. Отец разливал водку по рюмкам.

Я подошел к проигрывателю и убавил громкость до уровня, при котором меня было бы слышно. Отец глянул на меня глазами, полными безумия.
- Ты что, мля! – язык здорово заплетался уже. – А ну включи н-назад м-не! Нахуй.
- Пап! Мы же спать хотим! Не надо так громко! – жалобно заскулил я. – Уже девять часов!
Он рефлекторно посмотрел на часы, которые всегда стояли, так как их никто не заводил…. Потом на руку свою, где раньше были командирские часы, но в один из прошлых запоев обменянные на водку… Так и не поняв, вру я или нет (я увеличил время на полтора часа, чтобы он вел себя тише) открыл рот:
- Иди с-спать тогда! – рявкнул он. – И «Безнадегу» мне в-включи. Быстро!
Эту идиотскую песню он крутил подряд бесконечное количество раз. Потом мы догадаемся обрезать шнур к колонкам, и он довольствовался звуком из родных динамиков магнитофона… Тоже не тихих, кстати.
Я прибавил громкости.
- Так? – он кивнул. И я уточняю: - А когда дядя Володя пойдет домой?
Батя вскинул брови и сделав фыркающий звук, ответил:
- Он т-тут останется! И ниибет! Да, Пират? – и отец снова пнул друга рукой.
- А? Шшш-то? – Пират вышел из пьяного сна, скрипя челюстью и цепляясь ею за шкаф.
- Спи у меня, говорю, тетеря глухая!
-Не-не! Мне домой надо… Там мама…
К слову сказать, шел дождь. Периодически гремел гром и сверкали молнии. А дорога на поселок пролегала через лес, а до леса был огромный склон, по которому шла грунтовая дорога. В общем, непростой путь во время дождя…
- Какая мама? – батя был ошарашен ответом. – Сколько тебе лет, Вова?
Челюсть Пирата пыталась ухватить звуки, которые издавала гортань, сквозь бульканье слюны.
- Мама… и-иик… мама там ждёт там…. Одна. Вол-нуе-са-ца-ша. Бля….
- Иди спать! – этот рык отца уже относился ко мне. – Не мешай т-тут!
Я развернулся и убежал в комнату, по пути убавив громкости немного.
- Подождем пока батя отрубится, - сказал я брату, когда зашел в комнату. – А потом выгоним Пирата.
Тот сидел с мокрыми от слез глазами. Мамы нет. А за стенкой – два абсолютно чужих и страшных человека превращались в зверей. Мне было жалко и его, и себя.
Страх был, но он не был конкретным. Мы просто не знали, чего боятся. Что для ребенка значит пьяный отец? Источник опасности для жизни или здоровья? Нет. Враг? Нет. Непонятное чувство тревоги от лицезрения неадекватных людей? Что-то вроде этого. Я слабо помнил запои, хотя они и были по две недели через месяц. Организм оградил мою психику. Какие-то внутренние блокировки. Загадка, в общем.
Музыка прекратилась! Я встал с кровати и прижал ухо к своей двери. Тишина. Неслышно отворил дверь и заглянул в зал… Пират позу не поменял. Слюни обильно стекали на волосатую грудь, а сопли до груди не доходили. Вспомните его челюсть и сделайте логические выводы. А батя завалился на бок и храпел уже. Я начал расталкивать Пирата.
- Дядя Володя! – тыкаю палкой от какой-то детской игрушки. – Вставайте! Дядя Володя!!!
- Аааа! – застонал алкаш.
Глаза его открылись. Он шумно втянул в себя слюни и шмыгнул носом.
- Ш-ш-то такоебля? – он, казалось, хвастался своим умением держать зрачки на переносице.
- Идите домой! Уже поздно! – я продолжал отгонять от него сон палкой. – Мама скоро придет…
Да, я сразу зашел с козырей. Ибо маму мою Пират очень уважал и не мог, даже в пьяном угаре, оскорбить ее своим видом…
Он начал подниматься с дивана и даже отобрал у меня пластмассовую палку, чтобы опереться. Успешно сломав ее, Пират свалился на пол.
- Ползите в прихожую! – вызвался я указать путь. – За мной!
Он неуклюже пополз. Нащупав плечом косяк, Пират поднялся во весь рост. Это был подвиг в его состоянии. Еще несколько шагов и вот он у выходной двери, которую я благополучно распахнул. Пиратское тело заполнило собой весь проем и схватилось клешнями за косяки.
Молния за окном сверкала не переставая. Оцинкованный водоотлив за окном усиливал шум дождя…
- Аштотам ошшть штоли??? – услышал я вопросительный скрип и шелест из пасти Пирата.
В его тоне послышалось удивление, сомнение и нарастающая неуверенность в дальнейших действиях. И он, сделав шаг на бетонный пол длинного коридора общаги, начал разворачиваться обратно. «Только не это!» – успел подумать я. И тут раздался крик Сеньки, полный злости, отчаяния и страха:
- Да уходите уже отсюда!
И мимо меня в направлении Пирата выбегает мой брат. И со всей дури толкает огромного дядьку в живот, вкладывая в толчок весь свой вес. Я успел только рот открыть. А дальше произошло то, что врезалось мне в мозг, видимо, навсегда. Пират вскинул руки вверх и начал падать спиной назад. Его безобразное лицо обезобразилось еще больше. Одну ногу алкаш пытался отставить для равновесия, но в его состоянии это было бесполезно. С высоты почти двух метров пиратская голова впечаталась затылком в бетонный пол. Гул был страшный. Звук «ОХ!» в унисон удару добавил картине мрачных красок.
- Дядя Володя! Дядя Володя! – первое что выкрикнул я, отталкивая брата в глубь прихожей, и нагибаясь над Пиратом.
Он смотрел в потолок самым трезвым взглядом.
- Бля-я! – выдохнул он и начал подниматься. – Я домой… Пойду…
На полу оставил пятно крови. Встал, опираясь на стенку… И пошел, шатаясь, на свет из холла. А я видел, как на его рубашку текла кровь…
- Уффф…. – выдохнул я. – Чуть не убили!
Вернулся к себе, попутно удостоверившись, что батя спал мертвым сном. Сенька ждал, сидя в углу дивана.
- Ну, ты, малый, даешь! – я рассмеялся. Нервно, скорее всего. – Пират чуть не сдох!
- А, пусть бы и сдох! – зло, и как-то по-взрослому, сказал Сенька. – Не жалко…
Мы перед сном попили чаю, поиграли в какую-то настольную игру и, спустя час после падения Пирата, собрались спать, как во входную дверь сильно и резко постучали.
Мы с Сенькой переглянулись и сжались от страха. Такой паралич вдруг охватывает все тело. А сердце начинает выламывать ребра изнутри. Особенно, когда одни дома. Почти в полночь.
- Откройте! Это я, Володя! Дядя, бля, ваш!!! Пустите! – дверь ходила ходуном.
Мы не понимали, как он прошел через вахту! Верхняя часть деревянного дверного полотна выгибалась в нашу сторону от ударов.
- Открывайте, ебаные дети! Я посплю только у вас тут…
Сенька скулил и метался по комнате. Я тоже кусал локти и не знал, что делать. Даже начал расталкивать спящего отца, чтобы тот разрулил и защитил… Бесполезно! Гремел гром. А дверь выламывал Пират…
- Отойди от двери, пьянь! Я уже милицию вызвала! - вдруг послышался крик Нины Матвеевны, нашей вахтерши. – Ты детей пугаешь!!! Не стыдно, а? Бугай такой…
Стуки прекратились.
- Пошша отшуда! – взревел Пират. – Иди спать!
Звук его крика уже был не возле двери. Я осмелился открыть, чтобы оценить обстановку. Пират был в грязи о головы до пят… Как потом выяснилось, дорогу на поселок сильно развезло, и он упал со склона, проехав несколько метров по грязи. Таким образом, отойдя от общаги не более чем на триста метров, он принял решение вернуться обратно.
И сейчас он наступал на Нину Матвеевну, которая отвлекала его на себя. Пират дойдя до нее, пытался ухватить женщину за волосы, но она ловко уходила, пятясь в сторону выхода. Мы уже не таясь, вышли на коридор, понимая, что вахтерша нас спасет. Милиционеры появились минуты три спустя и, заломив пиратские руки, увезли это чудище в «обезьянник».
А Нина Матвеевна, добрейшей души бабушка, пришла к нам в комнату и оставалась там до тех пор, пока мы не заснули…
А утром, я разбудив Сеньку, сказал:
- Мы едем к маме! Я тут больше не останусь! Собирайся!
Самое интересное, что на тот момент, я знал только город куда должен приехать поезд. И название деревни, где была наша мама… Больше ничего. Но жить хотелось больше.