От автора.
Это правда фантастический рассказ, причем достаточно большой, так что если кто фантастику не любит – не взыщите, я предупредил.
Это - попытка описать со стороны, оценить «чужим», так сказать, взглядом, сообщество людей, любящих и ценящих ветер, их нравы и привычки… И, конечно, все это разбавлено юмором и философией…
1
Друзья приехали к морю в сентябре, преодолев неблизкую дорогу. Не просто загорать и купаться, а заниматься любимыми экстремальными видами спорта - виндсерфингом и кайтбордингом. Приехали на нескольких машинах, были и семейные пары, и одиночки, и влюбленные парочки... Место было выбрано известное и удобное – длинная узкая коса, покрытая песчаными дюнами и скудной растительностью, разделяющая обширный мелкий лиман и привычное Черное море.
Расположились прямо на песке в палатках, машины стояли здесь же. Растянули тенты, защищающие от солнца и непогоды. Закрепляли все основательно, с расчетом на сильные ветра, за которыми, собственно, и приехали. Жить собирались пару недель – обычный срок для традиционного осеннего выезда.
На лимане хорошо было учиться новичкам, а так же отрабатывать различные трюки – этому способствовало отсутствие волны и небольшие глубины (не более чем по пояс). Любители «вэйва» (катания по волнам) предпочитали море, особенно когда был прижимной ветер.
Погода не подкачала – уже который день дул ровный сильный южак с моря с заходами на юго-запад (8-10 м/с) – как раз то, что нужно для хорошей каталки. При этом постоянно светило солнце и было по-особенному, как бывает только на юге осенью, тепло, но без излишней жары. К вечеру ветер ослабевал (как раз настолько, чтобы сдувать назойливых насекомых, но чтобы при этом никому не было холодно).
Дни начинались привычным спокойным пробуждением, далее следовал легкий завтрак, затем катальщики, в зависимости от предпочтений, надув кайты или снарядив парусные доски, постепенно выходили на воду. Первые дни катались подолгу – все не могли накататься после «голодного» ветрового пайка средней полосы России, поэтому обедали уже ближе к вечеру, когда солнце все ниже опускалось к поверхности моря, рисуя на его поверхности привычную золотистую дорогу. Те, кто не катался, занимались обычными «пляжными» делами – загорали, купались, играли в мяч, готовили пищу, иногда выбирались за продуктами и пресной водой в ближайшую деревню.
Вечерами, когда темнело, разжигали большой костер, благо сушняка, выброшенного морем, было в достатке, и в наличии имелась бензопила. Все устраивались вокруг на складных стульях, пели и слушали песни под гитару, пили пиво и вино, делились впечатлениями о прошедшем дне и новых трюках – в общем, наслаждались именно такой жизнью, за которой сюда и приехали. Дни шли за днями, и состояние всех членов этой дружной компании можно было назвать близким к идиллическому….
2
Объект, похожий на старую ржавую бочку, неподвижно лежал среди дюн, наполовину погрузившись в сыпучий грунт. Но на этом внешнее сходство с земным предметом заканчивалось – это был корабль-разведчик высокотехнологичной расы Чимм, вот уже почти год изучающей Землю и разумную жизнь на ней. Выглядел корабль так непритязательно по одной тривиальной причине – в случае аварии маскировка должна была обеспечиваться любой ценой.
Экипаж состоял из Чимуа женского пола – зрелой и все еще очаровательной Майро Пилс, и 2-х молодых Чимуа мужского-секундо пола, Гриса и Свилта. Майро была капитаном этой злосчастной, с ее точки зрения, разведывательной посудины. Своих подчиненных – молодых инженеров – она считала неопытными и малополезными субъектами, годящимися только для исполнения стандартных заданий.
Хотя годы уже брали свое над внешностью капитанши – рыжеватый мех на холке немного поредел и начал приобретать сероватый оттенок, влажный кончик носа не блестел так живо и задорно, как у ее более молодых коллег, но черные бусинки глаз светились глубиной мысли, и в них временами проглядывал легкий огонек самоиронии. То, что представители расы Чимм очень сильно напоминали земных млекопитающих рода лисиц - скорее забавляло, нежели раздражало капитана Майро, хотя среди ее соплеменников встречалось немало особей, воспринимающих эту схожесть почти как личное оскорбление.
Тем не менее, разведчикам такое сходство было на руку. Согласно требованиям Устава Наблюдательной Службы, в случае обнаружения или захвата особей Чимуа землянами, они должны были полностью перестроить поведенческую линию – попросту говоря, прикидываться земными лисами абсолютно без зачатков разума, даже под угрозой уничтожения. Да, нелегка была служба разведчиков-наблюдателей…
Сейчас и корабль, и экипаж находились в сложной ситуации. На борту вышел из строя блок ЭМПР - можно сказать, основа всего корабля, обеспечивающий судно тягой, и поддерживающий в расчетном режиме генератор маскировочного поля. ЭМПР (эмпатические преобразователи) были предметом гордости всей космической промышленности Чимуа, их надежность вошла в поговорки… Ноль целых ноль десятых процентов отказов за последние десятилетия.
Как работает этот блок? Уникальная технология, позволяющая преобразовывать эманации мозга любых разумных существ в специальный вид тяги, который не выделяет никаких видов излучений и производит ничтожно мало воздействий на материю и окружающее пространство. ЭМПР практически не поддается обнаружению известными видами сканирующих устройств. Находясь в непосредственной близости от любой планеты, населенной разумными существами, подобный преобразователь является неиссякаемым источником энергии движения, если плотность эмпатического потока выше необходимого минимума. Пусть мощность ЭМПР невелика – скауты специально проектируются небольших размеров и с минимальным весом. Чимуа по праву гордятся этой технологией, подобного изобретения нет ни у одной из известных разумных рас, и доверие к ЭМПР – почти абсолютно.
И тут аномалия – при совершении планового разведывательного полета в режиме маскировки, между морем и мелким озером, вдоль разделяющих их полосы осадочной породы желтоватого цвета (состав – преимущественно диоксид кремния, местное название – «песок»), преобразователь вдруг резко и без видимых причин прекратил свою работу.
Место было ничем не примечательно, разве что мелькнули перед самым падением внизу купола временных жилищ каких-то полудиких землян и их транспортные средства, хаотично расставленные на песке….
Корабль «Ю-7», такой совершенный и технологичный, из-за потери маскировки ставший похожим на огромную жестяную бочку, плюхнулся на поверхность, пропахал по инерции длинную борозду и замер, подняв облако пыли. Несмотря на жесткую посадку, из экипажа никто не пострадал - все Чимуа, работавшие в экипажах космических кораблей, имели генетическую адаптацию, позволяющую без заметного вреда для здоровья переносить значительные перегрузки, низкие температуры, близкое к нулю содержание кислорода в атмосфере, наличие токсичных примесей и учитывала еще множество факторов, от которых не должны были страдать члены экипажа.
Первоочередные аварийные процедуры были произведены с опережением графика, люк был открыт вручную, и когда несчастные члены экипажа осторожно высунули свои носы наружу, их органы чувств буквально захлебнулись от обилия ощущений. Светило и довольно сильно припекало местное солнце – желтый карлик спектрального класса G, атмосфера отливала нежнейшими голубыми оттенками, впереди простерлась уходящая к горизонту полоса нагретого излучением морского песка, справа шумно накатывали на берег волны местного моря, слева, за широким озером, виднелись невысокие холмы. С моря дул сильный ветер, раскачивая небольшие чахлые кустики, со стороны озера, несмотря на направление воздушных потоков, временами доносился сильный запах гниющей водной растительности.
Капитан Майро печально перебирала в мыслях возможные исходы этой внезапной аварии. Вероятность положительного исхода ремонтных работ невелика, ведь эмпатический преобразователь – сложнейший агрегат, требующий высокоточной настройки в стационарных лабораториях. Впрочем, необходимо дождаться темноты и произвести разведку окрестностей, возможно, удастся хотя бы приблизительно понять причины отказа ЭМПР. А подчиненных необходимо озадачить в плане поиска пусть ничтожно малых, но все же существующих возможностей ремонта… Пусть ребята попробуют доказать, что недаром свой инженерский паек жуют…
3
Наступил вечер, и в лагере все шло своим чередом – кто-то неспешно доедал поздний обед, кто-то организовывал костер, последние из катальщиков укладывали оборудование для хранения на ночь и развешивали гидрокостюмы для просушки. Солнце все ниже клонилось к горизонту, ветер стихал, море постепенно успокаивалось. И вот солнечный диск, пустив напоследок несколько ярких лучей, полностью исчез за краем моря. Быстро промелькнули сумерки, и вступила в свои права темная южная ночь, небо засияло мириадами звезд, над горизонтом поднялся желтоватый серп Луны.
Языки костра бросали отсветы на лица друзей, с шипением открывались пивные бутылки, слышны были звуки наливающейся в стаканы жидкости. Андрей перебирал струны гитары, готовясь спеть одну из привычных и любимых песен, его жена Женя, сходив в палатку за теплой курткой, устраивалась поудобнее на складном стуле. Сергей и Миша обсуждали подробности дневной каталки, Ира, жена Сергея, уложив сына Павлушку спать, присоединилась к компании. Оксане нездоровилось – она приехала уже слегка заболевшая. Против ожидания, южное солнце пока не сумело прогнать хворь из ее организма, и она, покашливая и зябко кутаясь в спальник, сидела рядом с костром.
Ее муж Алексей со своим другом, тезкой – высоким и худым парнем (друзья для отличия звали его Лехой Большим), уже выпив некоторое количество любимого сухого белого вина, скептически оглядывали костер. Им казалось, что огонь горел слабо и вяло, и хотелось многократно усилить этот процесс. Но дров накануне припасено было немного – как раз для поддержания костра на минимально необходимом уровне. Посовещавшись тихими голосами и пропустив еще по стаканчику белого, оба Алексея решительно направились к внедорожнику «Паджеро», не говоря никому ни слова, завели его и укатили вдоль по косе в темноту. Подруга Лехи Большого Вера, переглянувшись с Оксаной, тревожно поглядела им вслед. Мужчины тоже с улыбкой переглянулись – «Сейчас Лехи притащат целый вагон дров и устроят пионерский костер».
Не прошло и получаса, как, с натугой урча, преодолевая сопротивление сухого сыпучего песка, «Паджеро» вернулся, таща на тросе связку здоровенных бревен. Парни выглядели довольными. Отвязав добычу, они немедленно положили несколько поленьев поперек костра. Дерево было сухим, как порох, и быстро занялось. Присутствующим пришлось отодвинуться подальше, так как жар стал слишком велик.
Пламя поднялось вверх более чем на метр, и окрестные дюны озарились изменчивыми отсветами. Дерево горело странным зеленоватым огнем – виной тому была морская соль, пропитавшая древесину. Отодвигаясь от огня, Оксана внезапно увидела на вершине ближайшей дюны пушистого зверька, в глазах которого отражался свет костра.
- Смотрите, кто это, собака? – удивленно спросила Оксана.
- Нет, больше похоже на лису. Говорят, здесь водятся, роют норы в дюнах и живут, - ответил Сергей.
Зверек не спешил убегать и разглядывал людей с не меньшим интересом, чем они его.
- Давайте ее покормим, - предложил кто-то, но пушистое существо развернулось, махнув напоследок пушистым хвостом, и растворилось в темноте.
4
Майро Пилс (а это была она) в очередной раз вернулась к кораблю после вечерних наблюдений за лагерем этих странных отдыхающих землян, предпочитающих обитать чуть ли не под открытым небом и занимающимися странными манипуляциями на водоемах…. Сегодня уже 3-й день наблюдений, и кое-что начинает проясняться.
Падение скаута произошло совсем недалеко от лагеря, но, к счастью, осталось незамеченным. Ее помощники (кстати, они оказались не такими уж безнадежными – Свилт вообще головастый парень) немедленно уничтожили все следы аварийной посадки. Они сноровисто закопали и присыпали сухим грунтом борозду, восстановили вырванные кусты – благо они оказались невелики и выглядели почти засохшими, прикопали корпус корабля и набросали вокруг найденный мусор, так что скаут стал еще больше напоминать старую брошенную местную бочку.
Что имеется в активе: земляне, живущие в лагере – видимо, особый социальный тип – весь день проводят на воде, используя спортивные суда и снаряды, приводимые в движение силой ветра, развивают при катании большие скорости, совершают прыжки и повороты, при всем этом – не боятся опасности, по всей видимости, получают огромное удовольствие, и больше им ничего не нужно.
Вечером они рассаживаются вокруг большого огня, пьют местные дурманящие средства, приходят в еще более веселое расположение духа, шутят друг над другом, делятся впечатлениями об особенно безумных действиях на воде, играют в какие-то псевдоинтеллектуальные игры.
Очень часто звучит термин, что то похожее на «листирующий вордевин» - видимо отработке этого трюка катающиеся уделяют особое внимание… Женские особи иногда ссорятся с мужскими, а иногда, укрывшись в шатрах, занимаются с ними же воспроизводительной деятельностью. Ни мужские, ни женские особи в гомофилии не замечены, тройственные союзы, как принято у Чимуа (женская особь, мужская-прим и мужская-секундо), никто не образует.
Ведя наблюдения, Майро несколько раз оказывалась замеченной всей этой компанией, после второго или третьего раза кто-то придумал, видимо, ей прозвище – как это… «чмеколиса»! Абсолютно очевидно, что это прозвище происходит от названия гниющей растительности с берегов озера-лимана. «Чмек» - вот как на своем сленге называют эти земляне пучки гниющей травы, лежащей толстым слоем на берегах и источающей густой, ни с чем не сравнимый тяжелый запах.
Не очень-то лестно осознавать, что вид Майро ассоциируется у них с этой вонючей субстанцией, хотя этимология слова «чмеколиса», видимо, кроется в другом. Они предполагают, что местные млекопитающие рода лисиц давно и спокойно обитают в песчаных дюнах, несмотря на запах, и принимают Майро Пилс за одного из представителей пушистых рыжих аборигенов. Странно, но экипаж до сих пор не обнаружил местных лисьих, впрочем, земляне горазды на заблуждения, и впадают в них легко, на основании сомнительных предположений… Да, запах силен, впрочем, по прошествии 3-х дней, он уже не кажется столь назойливым…
Никого из странной компании отдыхающих не интересует вещание передач по радиоканалам, которое они могут прослушивать при помощи радиоприемников своих транспортных средств, а телеприемников вообще не имеется. Это выгодно отличает их от традиционных обитателей мегаполисов. Но зато обитатели лагеря любят горланить песни. Именно, горланить, а не петь.
Последнее время им нравится в дело и не в дело упоминать при исполнении песен это пахучее прозвище «чмеколиса». В один из вечеров длинноволосый темный парень, остальные называют его «Миньок», приняв достаточное количество веселящих напитков, вместе с симпатичной девицей по имени «Женка», приплясывая на песке и слаженно виляя тазобедренными суставами, образовали группу голосового сопровождения для другого парня – крупного, волосатого и бородатого – видимо, партнера (или мужа) той девицы. «Андрюх», кажется, так его называли друзья, все вечера не расстается с музыкальным инструментом, и, видимо, единственный, кто владеет им в достаточной мере, и при этом неплохо поет.
И вот буквально в каждой звучащей в тот вечер песне, почти после каждого взятого аккорда, эта парочка - Миньок и Женка, тонкими ломающимися голосами припевали «Чмеколиса-а, чмеколиса-а», хотя истинные слова песен были, видимо, о другом. Этим завывающая пара пыталась рассмешить остальных, но смеялась больше всех сама, иногда даже чуть не впадая в истерию. В тот вечер капитан Майро Пилс пораньше оставила свой наблюдательный пост, устав от этих завываний, но еще добрые полночи до замаскированного корабля доносились нетрезвые выкрики…
Во время своих наблюдений Майро иногда представляла, как она сформировала бы тройственные союзы из землян… Да, на ее вкус, этой женщине Женке хорошо подходил на роль самца-прима этот громила-музыкант с обворожительной улыбкой, а самцом-секундо ей следовало выбрать более изящного волосатого парня по имени Миньок. Хотя… Невысокий и худой землянин с пронзительным взглядом, умеющий исполнять особенно сложные прыжки при катании по воде, кажется «Палыш», весьма хорош психологически, возможно, ему стоило бы занять ведущую роль в некоторых ситуациях… Впрочем, он в прочном союзе с милой и душевно открытой особью Ириной, и у них замечательный малыш… Про остальных тоже интересно – такие все непохожие… Два самца Леки, их женщины Осанна и Вера, приходящая днем немногословная пара Саньок и Тана, какие можно было бы составить сочетания… Мысли, приходящие в голову капитану Майро, были совсем не месту при наблюдениях за чужими расами, еще немного – и в пору к своим соплеменникам-инженерам обращаться, представляя одного из них самцом-примо…
Майро отбросила фривольные мысли.
Выводы напрашиваются неожиданные – вся эта компания (или ее большая часть) имеет в эмпатическом спектре своего мозга новые, доселе неизученные Чимуа, составляющие, которые и превратили блок ЭМПР в бесполезную груду агрегатов. Выводы подтвердились, когда этот умница Свилт, взяв в помощники Гриса, и, рискуя быть разоблаченным, рано утром прокрался незамеченным в лагерь. Ловя первые слабые лучи восходящего солнца плоскостями солнечной батареи, он сумел запитать ЭХ-анализатор и произвел синхронный замер эмпатических потоков спящих в шатрах землян, одновременно производя анализ биоматериалов с нескольких экземпляров принадлежащей им обуви, разбросанных неподалеку.
Да, сочетание необычное – абсолютно невозможные показатели эмпатии, от которых зашкаливает портативный ЭХ-анализатор, в сочетании с не менее своеобразными характеристиками исследуемых биоматериалов… Но, кажется, есть еще и третий компонент, пока непонятно какой… Ничего, скоро удастся развернуть оборудование посерьезнее, и, возможно, на основании очередных замеров получится синтезировать новый вид материала для катализа, который сможет вернуть к жизни блок ЭМПР…
5
Минек медленно просыпался, слыша привычный свист ветра в растяжках своей палатки и приглушенный шум прибоя. Да, вчера вечером неплохо посидели, впрочем как и всегда… Судя по звукам, «штырит» как обычно, значит каталка обеспечена. Ура, день задался, хотя тянуть не следует – вдруг после обеда скиснет? Нужно по-быстрому окунуться в море, это освежит организм, потом экспресс-завтрак. Далее надо определить, какой парусок сегодня будет в самый раз, и вперед - в море…
Такие мысли занимали голову, пока Минек расстегивал палатку и пытался найти кроссовки, брошенные накануне у входа. Одна лежала совсем рядом, но вторая начисто отсутствовала. Не найдя так же тапочек-сланцев и чертыхнувшись, Михаил босиком вступил на уже ставший горячим песок, и, делая быстрые короткие шаги, чтобы не обжечься, произвел поиск вокруг палатки. Кроссовка отсутствовала. Тапочки обнаружились около потухшего костра. Быстро добежав до них, Минек обулся, и уже более степенным шагом проследовал к линии прибоя.
Выскочив из тапочек, он с уханьем прыгнул с головой в набегающую изумрудную волну, сделал несколько гребков и быстро вернулся обратно. Выбравшись на берег, Михаил, взмахом головы стряхнув воду с волос и не вытираясь, обулся обратно в тапочки. Заметно посвежевший, он проследовал к столу под брезентовым навесом. Там уже неторопливо пил свежезаваренный кофе проснувшийся чуть ранее Палыч.
- Странно, кроссовка куда-то делась, - подсаживаясь к столу, пожаловался Минек.
- Ты по кустам поищи - может, вчера в темноте ходил до ветра, да запнулся и потерял? – мудро посоветовал Палыч.
- Кофе сначала хлебну, потом пойду искать. Кипяток остался?
- Вроде был. Если что – вскипяти еще. – Палыч указал на портативную газовую горелку и небольшой котелок. – Кстати, не слышал ночью странные звуки – как будто кто-то шарился по кустам вокруг палаток и машин?
- Помилуй, Палыч, я не помню как до палатки-то добрался, а ты про звуки спрашиваешь. Ничего не слышал, спал как убитый.
Минек разжился горячей водой, бросил туда пару ложек кофе, кубик сахара, и с наслаждением начал прихлебывать обжигающий напиток.
Постепенно начали просыпаться другие обитатели лагеря. Оксана, жена Алексея, выбралась из семейной палатки, стоявшей рядом с принадлежащим им «Паджеро». Осмотревшись, она так же, как и Минек, не обнаружила одну из своих сандалий. Оксана до сих пор прихварывала, настроение было не очень – положительных эмоций от сильного ветра она не испытывала, так как сама не каталась, а тут еще и с обувью какой-то доброжелатель решил пошутить. Громким, чуть хриплым голосом она поинтересовалась, какого, извините, хрена нужно этим шутникам, которые прячут обувь.
Минек примирительно сообщил, что не она одна в беде – скоро выяснится, кто шутник и куда делась обувь. Муж Алексей, не выходя из палатки, сделал замечательное предположение:
- Оксана, это чмеколиса утащила вашу с Миньком обувь ночью в свою нору, и теперь лисята на них точат молодые зубы!
- Леш, я смешного ничего не вижу, – раздраженно ответила Оксана. - Ты же знаешь, эти сандалии из натуральной кожи, я купила их неделю назад весьма недешево.
- Блин, и мой кроссовок тоже кожаный, - удивленно сообщил Минек.
- Ну все, у нас в лагере кожаная обувь скоро станет дефицитом! – со свойственным ему ехидным скепсисом заметил Палыч.
- Странно, что по одной штуке только исчезло из каждой пары, - звонко и по южному певуче проговорила Ирина. – А у остальных ничего не пропало?
Палыч высказался в том смысле, что если бы они с Ирой и Павлушкой оставляли на ночь без присмотра такие предметы, как стулья, гидрокостюмы, обувь, ножи, газовые горелки, соски-пустышки, то он давно бы разорился. Павлушка, их 7-месячный сын, тихо играющий рядом в тенечке, заслышав голос отца и свое имя, ненадолго прервался, беззубо улыбнулся взрослым и издал краткий клич. Родители удовлетворенно переглянулись – вряд ли в такой дружной семье могло что-либо пропасть.
Среди остальных присутствующих произошло некоторое шевеление, при котором каждый постарался убедиться в полной комплектности личной обуви. К процессу присоединились и остальные проснувшиеся. Итог проверки оказался таков: кожаная обувь больше ни у кого не пропала, но у Алексея и Андрея исчезли по одной резиновой гидротапке. Однако, вскоре гидрообувь обнаружилась неподалеку под машинами.
Михаил и Оксана произвели беспрецедентный по масштабу поиск вокруг лагеря – почти час они прочесывали окрестные дюны и кусты. Нору, в которую прячется «чмеколиса» с предполагаемым потомством, они не нашли. Зато было замечено множество бесполезного мусора – какие-то ржавые бочки, рама от грузовика, доски, бревна, старые покрышки… Обувь отсутствовала. Опечаленные, они вернулись в лагерь, и Оксана в сердцах и с чувством произнесла фразу, ставшую в последствии крылатой среди членов компании: «ЛИСА – П…ДА!».
6
Майро Пилс вполне могла чувствовать себя удовлетворенной – ее размышления по поводу аномального отказа оборудования постепенно обретали четкие очертания, и не за горами была возможность решить сложную техническую задачу по восстановлению работоспособности корабля…
Земляне, занимающиеся экстремальными видами спорта – вот в чем разгадка проблем с ЭМПР. Возможно, не каждый из них, но достаточное количество. Возможно, не везде, а в определенных зонах и районах планеты…
Умение сочетать навыки мгновенных решений с истинным наслаждением от единения с ветром, водой, природой, и в то же время - мудрое и неспешное созерцание жизни. Плюс к этому – легчайшее освобождение от возможного накопленного негатива, выражающееся в кажущемся дурашливым поведении, и одновременно тонком понимании грани между банальным и великим… Умение быстро расслабиться и еще быстрее сосредоточиться… Вот примерный перечень качеств разумных существ, которые могут, сами того не ощущая, вывести из строя эмпатические блоки кораблей Чимуа…
«Ветрозависимые» - так решила называть Майро землян, живущие в этом странном лагере…
Но пора было приниматься за дело. Была середина ночи, земляне уже угомонились в своем лагере. Свилт осторожно сходил на разведку. Вернувшись, он доложил, что из палаток доносятся звуки, означающие глубокий сон землян. Немедленно была развернута эмпатико-химическая лаборатория (ЭХЛ), и работа закипела.
Если кто-нибудь из землян в лагере случайно бы проснулся и решил осветить место стоянки, он не поверил бы своим глазам. По территории лагеря и вокруг него тихо сновали пушистые животные, похожие на лис, абсолютно не производя никакого шума. Но некоторые особенности их внешнего вида заставили бы усомниться в здравости ума наблюдающего - больше всего это напоминало группу питомцев дрессировщика Куклачева в момент исполнения самых футуристических номеров. Иногда на головах пушистиков оказывались странные шлемы, маски или очки, иногда в лапах оказывались предметы, напоминающие фантастическое оружие, а уж тележки с агрегатами, испускающими зловещее фиолетовое сияние, могли кого угодно вогнать в оторопь...
Но наблюдать за манипуляциями Чимуа было некому. Даже бдительный Палыч, слышащий слабые шорохи, и некоторое время раздумывающий об их источнике, сейчас уже перевернулся на другой бок и спокойно спал.
Чимуа работали. Замеры эмпатических полей спящих, всех без исключения, с раздельной записью результатов и с записью совместных интерферирующих полей близких особей. Взятие химических проб грунта, воздуха, воды в море и в лимане, растительной органики… Далее более сложные комплексные тесты, основанные на условном балансе между полями испытуемого и химическими особенностями биологических веществ, используемых им, окружающих его или появляющихся в результате работы систем выделения… Исследование остаточных полей, оставляемых на личных предметах в отсутствие хозяина…
Пришлось даже пойти на отчаянный шаг – забрать с собой несколько экземпляров обуви землян, разбросанной вокруг палаток. Предметы из синтетических материалов пришлось отбросить, т.к. они абсолютно не оставляли на себе следов эмпатических полей своих хозяев. Этот шаг нес в себе большой риск – хозяева могли устроить серьезный поиск в окрестностях лагеря. Оставалось уповать на мастерство маскировки своих инженеров …
С рассветом сбор данных закончили. Покинули лагерь землян, уничтожив все следы пребывания. Предстояла серьезная работа – загрузить результаты в интеллектуальный блок ЭХЛ, дать ему поработать с материалами, и с появлением предварительных результатов постараться установить, что и как заставит блоки ЭМПР работать стабильно в эмпатическом поле этих землян, так сильно выбивающихся из среднестатистических рядов своих соплеменников…
И вот сейчас, по прошествии почти всего светового дня, результат почти готов! Все славно поработали, какие только немыслимые комбинации факторов и веществ не задавали они интеллект-блоку лаборатории! Конечно, пришлось пережить несколько неприятных минут, когда двое обитателей лагеря (эта простуженная Осанна с недобрым взглядом и волосатый, но не лишенный шарма Миньок) в поисках своей обуви подошли к кораблю. Принимая его за бочку, тем не менее, они так пристально всматривались, что всем членам экипажей стало не по себе. Но опасность миновала, земляне ушли, а результат – вот он!
Уже удалось запустить блок ЭМПР на минимальной мощности. Для этого было использовано вновь синтезированное вещество. Какие параметры, какие элементы стали основой для него? Эмпатические характеристики серферов – это раз. В сочетании с уникально долго сохраняющимся остаточным полем на предметах, им принадлежащим – это два! Потенциал поля от обуви этого волосатого землянина упал за половину земных суток едва на 5 процентов! Но третий компонент, вот оно удивительное, которое рядом! Гниющие водоросли на лиманах – пресловутый «чмек», и не сам по себе, а то, как он влияет на людей, если они чувствуют этот запах!
Блестящее предположение Свилта, подтвердившееся после сравнения характеристик индивидуальных полей землян, спящих на разных расстояниях от лимана. Ближе всего к лиману размещался Миньок, а дальше всего - земляне, спящие практически на линии морского прибоя (Лека и Вера, ночующие в своем транспортом средстве синего цвета).
Вкратце сформулировать можно так: если землянин является экстремалом, зависящим от ветра, при этом он вдыхает воздух, пропитанный сильным запахом «чмека», и у него одновременно сильно работают системы выделения (например, потеют нижние конечности), то блоки ЭМПР, настроенные по-старому, в определенном радиусе откажут на 100%.
Теперь причина найдена, катализатор, исправляющий рабочий режим эмпатических преобразователей, синтезирован, пора готовиться к возврату! После наступления сумерек можно будет потихоньку стартовать.
Капитан Майро Пилс чувствовала, как гора ответственности постепенно валится с плеч. Им удалось решить проблему, еще немного, и они вернутся на далекую базу с новыми данными. Безопасность полетов всех чимуа будет вновь обеспечена. Пожалуй, теперь их всех ждет повышение! Майро постепенно преисполнилась симпатии к этим смешным и необычным землянам. Вины их здесь абсолютно нет – Майро чувствовала к ним нечто вроде благодарности. Может, как-то неявно показать им свое расположение, возможно слегка отойдя от требований Устава... Тем более, что на скауте установлено некоторое нестандартное оборудование… Нужно посоветоваться со Свилтом, может что-нибудь и придумает этот проницательный секундо…
7
Наступили сумерки. В лагере все протекало как обычно – ужин, пиво, песни, неспешные беседы, обсуждение каталки… С пропажей обуви почти смирились. Серферы – народ философски настроенный на действительность – раз обувь пропала - значит, это кому-то было нужно.
И вдруг, прорезав тишину южного вечера, совсем рядом раздался мощный взрыв, подобный звуку запуска салюта из мортиры большого калибра, только еще сильнее. И в свете призрачного фиолетового огня, над косой поднялся вертикально цилиндрических сверкающий предмет, похожий на бочку.
Земляне завороженно наблюдали за необычным объектом. А он, поднявшись на достаточную высоту, замедлил подъем и выстрелил во все стороны ослепительными вспышками разных цветов, подобно верхнему разрыву снаряда для салюта. Но светящиеся разноцветные сгустки, оставляя горящие следы, не разлетелись в стороны, а сплелись в четкое изображение. Земляне с удивлением увидели огненно-рыжий контур животного, похожего на лису, а рядом – детальные изображения пропавшей обуви. Через долю секунды образы растаяли, а на их месте появился из темноты еще один знакомый всем символ – знак пацифистов, представляющий окружность с вписанным в нее по вертикали диаметром и двумя радиусами, симметрично наклоненными в обе стороны вниз от горизонтали…
Символ постепенно погас, а предмет, похожий на бочку, бесшумно исчез еще раньше.
- Бл…, это были инопланетяне… вот это да! - завороженно протянул Палыч.
- Давайте не будем никому об увиденном рассказывать, – Минек выглядел одновременно подавленно и восторженно. – Все равно никто не поверит!
- Да, лучше пусть уж будут чмеколисы, которые утащили обувь для лисят, - согласился Леха.
Вечер перетекал в ночь, а обитатели лагеря все обсуждали увиденное. Как это было прекрасно – помочь в трудную минуту собратьям по разуму…
Рождалась новая легенда…
-
Андрей Шпунт, 2010 г.
__________________
Надышаться можно только ветром...