Сегодня ровно неделя с тех пор, как мы открыли глаза в Лондоне. С нами ли это было? Как будто целая жизнь прошла.
Утро впервые за три дня тихое и безветренное - ледяной сирокко угомонился, но это затишье перед бурей. Граница двух антициклонов к обеду пройдет аккурат над проливом, и согласно прогнозу, ветер будет встречный: фоном 20, а порывами до 25 узлов. Поэтому сидим на попе ровно - "Алабай" не помыт, плова у нас теперь целая кастрюля, и вот отличный шанс пойти, наконец, на натурные этюды, а не просто черкать в блокноте, чтобы потом дома срисовывать с фото.
(Хехе, только написала про штиль, как в пять минут раздуло до звона в вантах)
Минут десять я пряталась от ветра, ползая по кокпиту за солнечным пятном, но зловещее дыхание Арктики настигало везде, и пришлось-таки спуститься внутрь вместе с ноутбуком и недопитым чаем. Раз так, можно посвятить себя филантропии и приготовить завтрак, тем более что у нас лишняя упаковка грибов прозябает с самого Дугласа – не протухли бы, холера их забери, а то холодильник при смерти, и холод в нем в основном от пивных и сидровых бутылок. Выудила из «буфета» луковицу, вытащила наружу яйца, грибы (живы ещё, ты подумай), подцепила молоко – и заподозрила недоброе. Так и есть: молоко не плескалось, а переваливалось в бутылке с боку набок. А ведь говорила же – не набирайте столько, где его хранить? Целая, ити её, бутылка в полтора литра! Повышенной жирности!
Мало что бесит меня так, как испортившиеся продукты и еда. На самом деле, меня вообще много всего бесит, но продукты в призовой пятерке. Покупай, да выбрасывай – вот развлечение. Должно быть, крестьянские корни сказываются. В общем, ахнула все молоко в кастрюлю, и принялась варить творог. Сыворотка скоро отсеклась – это здорово, Но вот процеживать через что? Я уже было всерьез задумалась, не постирать ли бандану, как вдруг нашла в ящике со столовыми приборами маленькое ситечко, чуть побольше, чем для чая. Ура!
Основную массу вычерпала и умяла в комок ложкой, остаток процедила, прилепила к основному кому, а потом накрыла пиалу блюдцем и слила еще раз. Получилось грамм триста творога – бонус к завтраку.
Пока жарился омлет, проснулся капитан.
- Это у тебя что? Творог? Молоко скисло, что ли?
- Ага
- А процеживала через что?
- Через ситечко
- У меня на яхте есть ситечко?! – Билли был потрясен.
Правда, творог капитан есть всё равно отказался, и мы его (творог, не капитана) поделили на троих, намазав джемом.
После завтрака поступила команда: мыть всё. Мы с Птенцом, как наименее сопливые, были отправлены наверх, а Наденьке достался пылесос. Весело скакать босиком по ледяной воде не слишком хотелось, и я выпросила у капитана сапоги. Однако первая же порция воды, налитая себе на ноги в попытках узнать, как действует пуск на водяном пистолете, показала, что смертный час обувки пробил, и довольно давно – резина рассохлась, треснула и отошла от подкладки (Полина, прости!) Пришлось все же разуваться, и греться только за счет скорости передвижения. Это было очень быстрое мытье – не хуже смены колес на F1.
После аврала навестили марину – чтобы погреться, ну и выйти потом в люди в пристойном виде, а заодно по своему дикарскому обычаю посушить штаны феном. Душевая в Бангоре совмещена с туалетами, но по счастью, разнополая. В плане представляет из себя букву «П», у которой по короткой стороне умывальники, по одной ноге душевые, по второй – туалетные кабинки, напротив них на стене крючки для одежды, а под ними лавочка. Тут же автомат по продаже ээээ... всего. В зависимости от настроения, можно приобрести аспирин, презервативы, либо средства гигиены: "Какого рода увеселения вы предпочитаете в это время суток?"
Душ двухсекционный: зашел, закрыл дверь, сложил добро на откидную табуретку или повесил на крючки, и добро пожаловать во второй отсек, где за занавесочкой находится сама лейка. Задернул занавеску, и плещись себе на здоровье без риска полить водой приготовленный кринолин. Все это я узнала потом, а сначала, увидев крючки, вспомнила школьный бассейн и принялась рефлекторно раздеваться, пока дитя не прогнала меня за угол. Но штаны мои всё же остались висеть на всеобщее обозрение.
В душе не было кнопок на стенах, но поливалка тоже жестко закреплена где-то в высоте, а вода регулируется двумя рычагами: один делает напор, второй температуру. Я включила кипяток, и радостно сунулась в тепло. Через полторы минуты, когда я даже не приступила к мылу, горячая вода закончилась. Отлично! Проклиная проклятую экологичность, завернула кран совсем, и принялась мылиться, как есть, уповая на то, что горячая вода все же вернется. Надежды оказались напрасными – при следующем включении вода была холодна, словно я на званом обеде в её присутствии взяла десертную вилку к рыбе. Чертыхаясь, снова закрыла кран, и подождала ещё немного. В щель под дверью ощутимо дуло, и призрак инженера Щукина замаячил перед глазами.
Спасительная мысль ослепила, как ослепляет идеальное своей простотой – надо перейти в другой душ! Уж один-то из восьми наверняка таит в себе горячую воду? Тем более, я слышала, как несколько минут назад напротив плескалась какая-то дама, и вода лилась явно больше, чем сто секунд. Хотя, конечно, может быть это как раз она всю воду и слила, зараза такая.
Только я приготовилась перебежать за соседнюю перегородку, как хлопнула входная дверь. Да чтоб тебя. Я затаилась, ожидая, что вошедшие запрутся в туалете, но они принялись неистово мыть руки. Становилось все холоднее. Я мысленно перешла на матюки – да сколько можно плескаться? Наконец настала тишина. Раненым барсом переметнулась за другую дверь, роняя с себя хлопья пены, и пихнула рычаг. Ура! Горячая вода! Я гений!
Оставалась я им ровно две минуты, пока не включился режим закаливания, но мне уже было все равно. Осталось вернуться к вещам, и тут туалет снова наводнили посетители. Беда в том, что вся стена над умывальниками была зеркальная. Угол падения, как мы помним, равен углу отражения, и метания моих хорошо поджаренных телес из душа в душ прекрасно просматривались со всех точек туалета, а на мне были только тапочки и полотенце размером с кухонное. Походный вариант, да – для вытирания, а не оборачивания. Ну и зачем мне такая дешевая слава?
В конце концов, мы благополучно воссоединились с бельем и прочими предметами одежды, и только-только я успела натянуть штаны, которые ждали меня снаружи, как дверь открылась, и в туалет вплыла маменька породы «онажемать», за которой следовали дитятки мужеского полу, причем если одному было лет пять, и как бы бог с ним, то зачем в женском туалете коняра десяти лет от роду, я вообще не вкуриваю. Вот бы славно получилось, если бы они открыли дверь, а там дорогая Хухоль в наряде Ундины.
А, чего еще вспомнила, про душ – только приехав, мы среди ночи в лондонской квартире втроем разглядывали в ванной два душа, растущие из стены без всяких признаков кранов и всех остальных привычных нам аксессуаров. И я на голубом глазу внушила остальному курятничку, что это народный английский душ, как краны в раковине – в одном горячая, а в другом холодная вода. Потом, правда, оказалось, что один просто с нагревателем - для экстренных случаев, а второй включается краном, исполненным заподлицо со штангой. Тогда мы значения этому делу не придали, а зря, как оказалось. Британская сантехника – это что-то особенного.
Причесанные и умытые, мы вышли в город - поразить окрестности своим цветущим видом. На посошок Билли снабдил нас заданием купить нового интернета для модема - старый куда-то внезапно выжрался закончился, а мэнская симка здесь не работает. Ну и хлеба заодно, раз уж все равно в магазин идти. Мы кивнули, и пошли в другую сторону. Ну не гулять же, в самом деле, с батоном подмышкой?
Начали с волнолома, который путеводитель описывает, как "сложное сооружение, призванное защитить вход в бухту". У его начала стоит старинный каменный сарай, в котором нынче размещается база королевских спасателей, и оранжевый пепелац с ушком - в прошлом спасательный буй, а нынче - гигантская копилка для пожертвований.
Сам пирс - довольно высокая бетонная стена с уступом, на который ведут маленькие лестницы. Если подняться на уступ, можно увидеть море, или если лениво подниматься, можно просто сидеть внизу на лавочке, защищенной от ветра. Стены украшены мозаичными панно, повествующими о том, как президент Эйзенхауэр (чьим именем и назван этот пирс) из этих самых мест послал в Европу Великую Армаду, приблизившую день освобождения от коричневой чумы, и прочее бла-бла. Ну и так же присутствуют морские аллегории и изображения местного животного мира, включая редких черных кайр, прозванных бангорскими пингвинами. Кайры эти, к слову, в большом количестве проживают в трубах водостока у стенки марина-офиса, и превосходно себя чувствуют.
Все эти познавательные сведения я почерпнула из независимых источников, потому что мы сначала отвлеклись на дом с зайцами на площади, а потом на кабриолеты на стоянке, и на пирс в итоге не пошли, поэтому мозаик так и не увидели. Кабриолеты здесь в почете, прямо так и шныряют. Что удивительно - все праворукие, хоть и континентальные марки. В кабриолетах ездят все, от пенсионеров до мОлодежи - можно подумать, что Средиземка кругом, а не Ирландское море.
Повели Наденьку по вчерашнему маршруту - через променад вдоль побережья. Видели маленький паровоз из парка развлечений - он притащил за собой состав, набитый детишками и родителями, довез его до разворотного круга, потом машинист, сидевший на паровозе верхом, отцепил вагоны, запихнул паровоз на круг, руками развернул его, и переехал в голову поезда, где прицепил состав обратно, загудел, и утащил его обратно в кусты. Очень смешно, особенно когда паровоз пыхтит, как настоящий.
Далеко ходить мы не стали - обошли ближайший мыс, и устроились в каменистой бухте. Дитя улеглась загорать в камнях, я засела за рисование, а Наденька с фотоаппаратом лазила где-то по кустам. С моря по-прежнему дул сильный ветер, но уже не такой ледяной, да и за спиной был высокий берег, поэтому ощущения были почти комфортные, и все занялись своим делом.
Через полтора часа я поняла, что зад у меня сейчас отвалится. Очередной "быстрый этюд" снова занял времени в шесть раз дольше нормативного, и вообще надо было бы остановиться. Дитя уже дымилась в камнях, а у нас еще интернет не куплен.
С трудом оторвались от моря, и пошли нога за ногу в супермаркет, рассматривая по дороге прохожих. Концентрация рыжих, надо сказать, здесь значительно выше, чем случилась за всю предыдущую неделю - примерно каждый десятый встречный если не откровенно оранжевый, то уж точно медный или золотистый. Один ребенок - редкость, всё больше по двое-трое, и гуляют в основном семьями: мама-папа, и выводок детей. Если родитель один, то мама это или папа - совершенно неважно. Папы делят бремя воскресных увеселений пополам с мамами, и тех и других одинаково, причем даже с грудничками.
Совершенно забыв, что сегодня воскресенье, и в магазинах короткий день, мы дотащились до супермаркета, и поцеловали замок. Бумажка, наклеенная на стекло, сообщала, что пользоваться следует воротами со стороны двора. Мы обогнули дом, воспользовались воротами, и принялись разглядывать витрины - помимо хлеба у меня еще был припасен список разных необязательных вещей, включая воду, ну и прикупить что-нибудь домой в подарок. Не прошло и пяти минут, как в зале брякнул звонок аварийной тревоги. Внезапно осознав, что у нас есть всего десять минут, мы заметались между полок, сразу забыв, где что лежит, а за нами следом бегала служительница в зеленой форме, и что-то выкрикивала. В панике я схватила с витрины адский коричневый багет, сиротливо чахнущий в одиночестве, дитя вцепилась в воду, а Наденька прибежала с пакетом яблок. Кассы тут же закрылись, кассиры исчезли, и осталось одно самообслуживание, с которым мы уже имели печальный опыт общения. Но деваться было некуда, и кое-как накормив проклятый ящик монетами, мы выскочили в захлопывающиеся двери - без нормального хлеба, без интернета, и без памяти. Какой-то фильм ужасов, только светящейся зеленым жижи не хватает.
Ничего не поделаешь, придется возвращаться, как есть. Мы сделали попытку докупить недостающее в "спаре", с которым познакомились в вечер прихода, но он был так же пустынен и никчёмен, как и в первый раз. Не солоно хлебавши, вернулись на "Алабая", где Билли встретил нас с машинкой для стрижки и мусорным мешком.
- Глебвикторыч, мы виноваты! Мы не оправдали доверия, и у нас нет интернета! Клятый островитянский профсоюз не разрешает трудиться в воскресенье. Вот, только багет успели ухватить.
Капитан осудил бестолковый экипаж, заперся в гальюне с машинкой, и состриг себе бороду в пакет. Не всю, каэшна, но индекс танкопроходимости здорово подскочил.
После ужина, страдая муками совести (Билли обязательно нужно было скачать новую карту побережья), я прихватила детку, и мы ушли вдоль моря искать заправку, на которой, по слухам, можно было пополнять карты.
Желтеющее солнце клонилось к горизонту, и придавало череде домов на набережной романтический вид. Одинаковые фасады, глядящие на море, хозяева разнообразили, кто во что горазд. Здесь та же картина, что и вчера – занавешенные окна первого этажа, а эркеры второго используются вместо витрины. Модели яхт, парусников, букеты цветов, деревянные и металлические скульптуры - чего только не увидишь, даже чучело медведя в полный рост.
Несмотря на холодный ветер, лишь слегка затихший к вечеру, у домов было оживленно. Кто сидел на крошечных верандах, кто прогуливался по тротуару, перебрасываясь фразами с соседями. Непринужденная обстановка маленького города, где все давно живут бок о бок и всё про всех знают.
Мы прошли не меньше километра. Изумляющая вонь водорослей осталась позади, потом закончились жилые дома. Ну, теперь-то уж бензоколонки не миновать, решили мы, и прибавили шагу – только лишь для того, чтобы перевалив небольшую горочку, увидеть перед собой парковку с видом на море, голый мыс с несколькими скамейками, и буек с флажком, торчащий из газона. Красота! Должно быть, здешние влюбленные приезжают сюда на романтический ужин из коробочки.
За мысом лежала мелкая бухта, по которой катили белые волны, и в них бултыхался одинокий кайтер. Никакой бензоколонки и в помине не было, как не было и смысла возвращаться обратной дорогой. Мы решительно свернули вдоль мыса, и пошли к видневшимся вдалеке домам. Городок небольшой, зайдем в него с другой стороны. Авось, и бензоколонка где-нибудь отыщется.
Когда мы прошли еще с полкилометра, уверенность внезапно покинула Птенца, и она начала бухтеть, что мы идем бог знает куда, и не лучше бы вернуться, пока не стемнело, и интернет, в конце концов, может потерпеть и до утра. Пришлось напоминать, чьими фоточками кишит фейсбук, и как они туда попали.
Миновали забор с гордой вывеской «Яхт-клуб», за которым плотными рядами стояли крошки-кораблики, размером чуток побольше «Оптимиста» - ни дать, ни взять питомник для подращивания молоди больших яхт. Прошли какой-то понтовый дом – то ли гостиница, то ли кондоминиум, извините за грубое слово. Стеклянные балконы и панорамные окна куда как хороши зимой при виде на море. Внезапно в сторону отвернула дорога, и мы, не сговариваясь, пошли по ней – уж больно надоел грохот ветра в ушах, да и путь сократим немного. Мы углубились в жилые кварталы.
Дома здесь явно побогаче, чем в той части города, где мы бывали в предыдущие два дня. Каждый стоит хоть и на крохотном, но отдельном участке, везде чистота, цветники и живые изгороди. Тишина гробовая – перед каждым крыльцом машина или две, но либо все уже спят, либо шляются по кабакам. Ни звуков, ни запахов – как сдохло всё.
- Представляешь, дитя – мы с тобой черт знает где, в Ирландии, на какой-то местной Рублевке, вокруг нас одни иностранцы, а мы идем с тобой по улице, и трындим по-русски
- А они смотрят на нас в щелочки занавесок и думают: «Черт, какая холера вообще их сюда занесла?»
- Да, я тоже примерно так же думаю.
Несмотря на зловещие деткины предсказания, мы не заблудились, а, повернув пару раз на пустынных перекрестках, снова вышли практически туда, откуда начали – к молу. Тут я решила, что это знак, и пока солнце окончательно не села, я се же час на этот мол залезу, и сделаю фото, которое собиралась сделать уже трижды, но все время меня проносило мимо.
Мы спустились к воде, прошли по мелкой гальке, которая быстро превратилась в здоровенные валуны, и полезли на мол. Сразу скажу, затея эта была идиотская – впрочем, в этой поездке далеко не первая моя глупость. Громадные полутораметровые бетонные кубы, сначала утопленные в грунт (или скалы?) к верхушке волнолома закономерно повышались, а поскольку в каждом из них была метровая дыра, то прогулка по такому решету при неловком движении грозила переломанными ногами в самом лучшем случае. Пожалев многократно о своем решении, я наспех сделала пару кадров, и сползла вниз с легким чувством тошноты, опасаясь больше за детку, чем за себя. Но ДМ пупсику благоволило, и даже вручило ей в подарок теннисный мяч, практически новый – дитя с радостным криком вытащила его из щели в камнях.
Однако же, за чем нас посылали, мы так и не обрели, поэтому просто для проверки мы двинулись по другой улице – вдруг там найдется какой-нибудь действующий магазин? Прошли несколько пабов с разудалыми мелодиями, льющимися из открытых дверей и окон, прошли фонд подготовки собак-поводырей, контору по найму микроавтобусов, запертую лавочку с мороженым и педобиром на вывеске, а так же несчитанное множество опущенных металлических жалюзи без опознавательных знаков.
Наконец впереди забрезжил луч надежды – ликёрка с небольшой группой страдающих от жажды аборигенов. Мы честно отстояли очередь, и я потыкала в продавца картой, в танце передавая послание. Дядька оказался подкованный – должно быть, в таком магазине они уже натасканы понимать, какого лешего желает клиент. Он жестами послал нас в нужном направлении, мы вышли из дверей, прошли двадцать шагов – и за небольшим перегибом местности увидели… ту самую бензоколонку, которую искали двумя километрами левее.
Дальше все прошло, как по маслу – пока я дожидалась у кассира зачисления денег, дитя захватила в плен кофейный автомат и выжала из него капучино, чтобы вдохнуть в себя сил дойти до яхты. Я взяла орешков, чтобы задобрить капитана, и печенья – просто из жадности. Хлеба не было и здесь.
Обратно под горку добежали почти бегом, ловко огибая по дороге дядек со стеклянным взором, которых заботливые дамы под ручку выводили из пабов. Веселье гремело в полный рост, и капитан, умиротворенный интернетом, снова оставил нас без присмотра, чтобы примкнуть к разгулу. Ну а мы, упустив последний шанс как следует накидаться покутить в настоящем ирландском пабе, снова бездарно залегли спать. (предъявляет слегка обглоданный локоть в этом месте)
