День не задался с самого утра. Холодные серые тучи волочились по небу, цепляясь толстым дождливым брюхом за мачты, и навевая тоску. Сегодня последний переход в этом отпуске, и осознание того, что волшебство заканчивается, неприятно глодало внутренности.
Билли тоже суров – в схватке интеллекта с картой для гармина пока побеждает карта. Сначала она не скачивалась, теперь не открывается, и что с этим делать – совершенно непонятно. Конечно, у Билли есть бумажные карты, секстан и ворох карандашей, но все это не слишком украшает жизнь, если ты один сам себе и капитан и штурман, а вокруг изощренный рельеф, судоходство и течения. К тому же карта внизу, а окружающий мир снаружи, и между ними несколько крутых ступенек – фитнес на грани мазохизма.
За завтраком мне нагорело за ножик в масле, оброненный на стол. Я в очередной раз забыла постелить салфетку, а подложка на столе сетчатая и большая, поэтому отмывать её в яхтенной тесноте достаточно проблемно. Вообще время не щадит никого, надо признать – например, то, что у плиты мало закрыть газ, а надо еще и отключать ее от сети, я окончательно усвоила примерно на десятый день, и истерично дергалась глазом каждый раз, как кто-нибудь бросал взгляд в сторону левого борта.
Остальные прикинулись мебелью, проглотили недопроглоченное и энергично посвятили себя сборам, отчего всеобщий порядок настал досрочно, и выход внезапно случился на час раньше, чему капитан удивился уже на стадии заведенного двигателя.
Прекрасные сухие и теплые штаны за ночь успели отсыреть, но других все равно не было, а погода шептала, поэтому натянули на себя все, что нашлось. Шотландия, так Шотландия. Горцы вон вообще без штанов по репьям бегали.
Остался позади скалистый мыс, за которым скрылся гостеприимный Балликасл и очаровательные женщины из инфоцентра, которым мы даже не успели сказать спасибо за путеводную нить. Из пролива подуло, Билли поднял парус, «Алабай» взбодрился, и весело заскакал по невысоким волнам. Наша цель сегодня – полуостров Кинтайр, печально свисающий с нижнего края Шотландского Хайленда.
Через час горизонт поменялся, и небо стало похоже на крышку котелка: облачная середина прямо над нами, и голубые края по всему горизонту. Ветер крепчал, крышка поднималась всё выше, и в конце концов распалась на тощие клочья, которые унесло прочь. Праздничная лазурь снова затопила мир.
В этом переходе, как никогда, окрестности кишели птицами. Стайки не то уток, не то гусей проносились над водой в разных направлениях. Построившись в затылок, они с бешеной скоростью появлялись и исчезали буквально из ничего, не ломая строя ни на секунду – как будто были нанизаны на одну веревку.
Мыс придвинулся ближе, и из голубого стал зеленым. Удивительное дело – Ирландию и Шотландию разделяют здесь всего каких-то двадцать километров, а вид такой, будто вообще другая земля. Никакой аккуратной причёсанности разлинованных полей, одни только дикие лохматые скалы, да проплешины каменных осыпей. Вытянутые перья тонких облаков вдруг сложились в явно обозначенный профиль: глаза, нос, подбородок… Небеса посмотрели на горы!
Внезапно на берегу обозначились белые домики и ряды пляжных зонтов. Отель! Мамадорогая, настоящий отель с пляжем! Картинка, как из рекламного буклета какого-нибудь пышного турагентства. Ничего более неожиданного и придумать было нельзя, особенно зонтики. Хотя, наверное, от дождя будет неплохо.
Под прикрытием мыса море угомонилось, и мы воспользовались моментом, чтобы быстро перекусить, а потом разлеглись по бортам, и впали в сладостный транс от пейзажей.
Это переход у нас самый короткий, и на месте мы будем еще засветло, так что есть надежда успеть в магазин, и погулять по городу. Единственное, что тревожит Билли – будет ли место, чтобы встать у пирса, или надо будет болтаться на буйке. Пять лет назад в Кэмбелтауне из благ цивилизации был только одинокий причал с калиткой, но в Большой Важной Книге, где насписана вся правда о яхтенных стоянках королевства, упоминалась реконструкция. Правда, не очень было понятно - реконструкция уже состоялась, или только планируется, и поэтому неизвестность добавляла нервозности в сияющий день.
Подход к Кэмбелтауну охраняет остров Даваар, словно накрытый зеленым одеялом. Белый маяк на мысу, обрывистый ребристый берег с одной стороны, покатые бархатные склоны с другой, и мелкие крапинки, разбросанные там и сям – овцы. Остров соединяется с берегом длинной косой, обсыхающей в отлив.
- Там есть пещеры. Штуки три или четыре, не помню. – поведал нам Билли.
- Оооо, пещеры… Нам туда надо! А они большие? А сколько туда идти?
- Да полдня, не меньше – ты посмотри, даже города еще толком не видно! Только к вечеру доковылять.
- Да ну, ерунда - мы ходили. Никаких полдня. Надо только в прилив не попасть, а то придется там ночевать на этом острове. Или по пояс возвращаться.
- А когда тут прилив?
- Не знаю. Надо будет посмотреть. Ну вон сейчас косу всю видно, значит, прилив утром был.
Мимо в туче чаек пронесся рыбак. Птицы со страшным гвалтом кружили над судном - словно в фильме ужасов.
- О, рыбу повез нам на ужин
- Да прям, «нам». Опять евросоюз всю рыбу заграбастает – сирот по квотам кормить.
- Вы вот другого времени не нашли, чтобы фотографировать. Кранцы доставайте! Похоже, реконструкция завершилась.
Мы заметались по яхте, готовясь к швартовке - город приближался быстрее, чем хотелось. Билли запросил вход, получил добро, и сбавив обороты, стал притираться к самому концу длинного пирса, заставленного яхтами.
Дитя десантировалась на причал.
- Первым нос, или корму?
- Нос!
Наденька вышвырнула за борт швартов, дитя подхватила, зацепила за утку, и быстро накинула пару петель.
«Алабай», продолжая движение, потянулся вперед, разворачиваясь на канате.
«Бамммм…» Нос ткнулся в понтон, запищали жалобно кранцы под навалившимся бортом.
- Да итить!!!!
Билли перекинул ход на задний, чтобы оттянуть нос. Офигевшая дитя с испугу сбросила петлю, и отпустила швартов, а потом выбрала слабину, и как только яхта снова пошла вперед, опять захлестнула его за утку.
«Баммм…»
«Сегодня не день для клефтико» - сказал нам много лет назад официант в греческом ресторане, когда мы пытались заказать шедевр средиземноморской кухни. Видимо, нынешний день тоже был из этих.
Внезапно на понтоне появился красавец-мужчина в растянутой футболке. Он отпихнул наш нос обратно, аккуратно забрал швартов из рук детки, окончательно превратившейся в соляной столп, навернул его на утку, перешел к корме, и зачалил яхту как положено. Все это спокойно, уверенно, без лишних движений, и в какой-то момент мне даже показалось, что он погладил безутешную деву по голове.
Билли, мрачнее санкционного прогноза, заглушил двигатель
- Ну, и что вот это сейчас было? Надо же с кормы начинать!
- Я же спрашивала, что первое!
- И что?
- Вы сказали – нос.
Билли озадачено поглядел на нас.
- Я сказал – нос?
Мы с Наденькой кивнули.
- И все это слышали?
Мы опять кивнули.
- Мда. Это я был неправ.
Пока Билли пристегивал воду и электричество, вернулся наш ослепительный спаситель, и принес конверт. Ага, так это харбормастер, главный человек «в этом гостинице»
В конверт была вложена бумажка, на которой нужно было написать название, время стоянки, вложить деньги, и пойти сунуть его в щелочку двери на лодке, стоящей через три борта от нашей. Простые нравы, непринужденная обстановка.
На последнее свободное место за нашей кормой подошла ещё одна яхта. Билли, руки в боки, строго следил за разворачивающимися событиями.
- Щас они сделают то же самое, что и мы, смотри.
Я выглянула у Билли из-за плеча ровно в тот момент, когда яхта, уже привязанная за ноздрю, уверенно таранила понтон.
«Бамммм…»
- Ну, хоть в задницу нам не въехали, и то спасибо.
Я постучала по крыше каюты.
- Дитя! Хорош страдать, выгляни наружу.
Дитя, удрученная событиями, показалась наверху, и тут же соседи треснулись второй раз. Харбормастер, не успевший далеко отойти, повторил свою спасательную миссию.
- Алоэ, Птенчик! Что ж вы так убиваетесь, вы так никогда не убьётесь. Посмотри, мы не одни такие.
- Ты не понимаешь. Это же была последняя швартовка, и так позорно все прошло.
- Ну, что уж теперь поделать. Шит хеппенс, и все это вот.
Однако дитя была безутешна.
Половина четвертого – самое время для вечернего чая перед походом в магазин. Припасы иссякают, мы на грани голода, а стоять до послезавтра, да завтра еще прибудет новый экипаж. Точнее, прибудет он уже сегодня, но ночуют ребята в гостинице.
Вездесущий «Теско» нам в помощь, особенно алкогольный отдел – мы по-прежнему не выполнили норму по сувенирам. Не в Эдинбурге же по магазинам бегать? Ужасные муки выбора, кстати: вывозить можно не более литра крепкого алкоголя, а нафасовки у всех виски – по 0,7. Ни богу свечка, ни черту кочерга.
Хотели было обзавестись творогом, чтобы наделать сырников на завтрак, но привычный нам творог тут редкость, и пришлось обойтись здоровенной баклажкой йогурта. На ужин будут котлеты и сидр.
Пока солнце не закатилось, Билли объявил аврал по отмыванию лодки. Нам с Наденькой достались гальюны, дитя же захватила шланг и швабру, и принялась надраивать палубу. Сам капитан заглянул в шкафчик под раковиной, и в некотором шоке обнаружил там пару ведер воды, весело плескавшейся посреди труб. Словом, занятие нашлось каждому.
Минут через сорок, едва не отравив Билли миазмами бытовой химии, помывку закончили, и только присели передохнуть, как на борт прибыла смена – новая команда пришла знакомиться.
За разговорами, а потом готовкой ужина время пролетело незаметно. Билли сменил гостевой флаг на шотландскии́, попутно устроив нам викторину "угадай страну". Опознали много - примерно две трети флагов, но вот про некоторые даже и не слышали никогда.
В девять вечера пришел оранжевый бот спасательной службы, и встал к стенке напротив весьма оригинальным образом - вытащив со дна за канат якорную цепь, чем поразили Билли в самую середину души. Команда сошла на берег, не оставив даже дежурного, и мы воочию смогли оценить расхожее выражение: "море на замок" Интересно, а если вдруг какая нужда будет поспешить на помощь ночью, тогда как?
Перед сном, когда совсем стемнело, я понесла на берег мусор, норовивший вывалиться из ведра. В офисе спасателей царила непроглядная темень. На торце пирса гудели какие-то агрегаты, и оттуда, из темноты, мимо меня прошмурыгали желтыми резиновыми сапогами не то малайцы, не то мелкие индусы - должно быть, с рыборазделки, или что там у них в ангарах. По краям бухты горели редкие огоньки города, а у выхода угадывалась темная спина острова.
Завтра. Завтра мы пойдем туда.
