Фонарь – во тьме,
Чуть видимый во мгле
Безжалостно хохочущего снега.
Скамейка, занесённая по гребень,
Следы, что остывают, словно небыль,
Как будто я исчез, идя к тебе,
Хоть призраком ещё ни разу не был.

Метель – в кругах.
В нелепых взмахах рук
Слепой зимы, колдующей над миром.
О, что пророчат нам мотивы вьюг,
И как их можно разобрать на слух,
Когда они не в такт, не в лад, не вдруг
Свои пророчества несут волной игривой?

Мороз – в игле,
Что колет, как клинок,
Приставленный к распахнутому горлу,
В сугробах, в инее, в звенящей тишине,
В скелетном скрипе вывесок во сне,
В нахохлившихся совах на стене,
В дрожащем свете фонаря, во мне.
В той ревности, что душу держит голой.

Любовь – во льду,
Что душит, как аркан,
Наброшенный на улицы и скверы,
Он пахнет серой, пагубой и скверной,
Он превращает площади в пещеры,
С труб водосточных скалится химерой,
Блестя, как отраженье жизни бренной,
В его сплошной попавшейся капкан.

Нет жизни места. Смерти нет конца.
И немы в нас иззябшие сердца.
Весны и света вестник и звонарь,-
Как висельник, качается фонарь.