Говорил я вам - доведут кабаки и бабы до цугундера!
© Горбатый

В первый день весны, в день котиков, выгнанные собакой такой арендодателем за всего лишь годичную неуплату из офиса, выездную сессию коллоквиума проводили на пленере. В близлежащем Петровском сквере, на лавочке, прямо у старинной чугунной пушки, под сенью бронзового во весь рост памятника царю-выпивохе, мудро сказавшему как-то: “На ассамблеи - зелье же пить вволю, понеже ноги держат. Буде откажут - пить сидя.”

Сервировали по нынешнему суровому времени просто роскошно. Стелили меж собой на лавочку скатеркой спёртый из чужого почтового ящика свежий номер газеты “Солипсист Дона”. Рачительно спрятанные от люто алчущего чужого кулацкого подпевалы по карманам в момент изгнания щербатые рюмашки заботливо протирали почти свежим носовым платком. Закуску -  спёртое быстроногим Младшим Научным Сотрудником у пожилой и не спортивной уличной торговки наливное румяное яблочко математически точно кромсали на шестьдесят четыре части. Придавшись оголтелому эстетизму втыкали в дольки яблока шпажки из зубочисток, позаимствованных со столов ближайшего кафетерия. Смелую воду не покупали, а по нынешней бедности дегустировали выклянченный в долг у товарища Арта вкуснейший самогон, настоянный на лимоне и имбире. Гурманно отмечали замечательную мягкость и горячо хвалили необыкновенно приятное послевкусие напитка.

При приближении с неутомимостью пингвинов барражирующих сквер патрульных немедля прятали рюмки за спины. С преувеличенно пристальным вниманием беззастенчиво разглядывали сопровождающих полицейских полезных прямоходящих существ сверху донизу увитых лампасами, глызарями, папахами и плётками. Громко и с показательно правильной артикуляцией, обращаясь друг к другу не иначе как “коллега” или “уважаемый оппонент”, затевали жаркий спор о тонких нюансах построения на сайтах государственных учреждений версий для слепых, глухих и альтернативно одарённых.

Уютно угревшись на весеннем солнышке и созерцательно наглядевшись внизу в порту на неугомонную суету жирафных стрел портовых кранов под прослушанный вполуха весёлый щебет коллег по опасному бизнесу, напевающих оптимистичную песню про чёрного ворона, вьющегося над головами, искренне и с радостью поздравлял Арта, скучно и без особых приключений жившего доселе в офисе, с новоприобретённым почётным, овеянным романтикой и славой, как в текстах, берущих за душу, шансонов, так и в леденящих ужасом сказаний городского фольклора, социальным статусом - лица без определённого места жительства. С презрением отвергал его малодушные самоубительные порывы то ли утопиться, то ли удавиться, то ли пойти к Мавке на коуч-сессию, а как раз напротив, предлагал с целью достижения самых высот морального дна впасть в ничтожество и заняться на паперти массовым грабежом старушек-богомолок.

Великодушно утешал сиротку бездомную, объясняя, что случившееся с ним не уникально и много раз уже описано в мировой литературе и даже запечатлено кинематографом. Пояснял, что пока он заламывая руки с криками: “Была у зайчика изба лубяная, а ждёт его теперь смерть в подворотне ледяная!” - бегал тревожным ёжиком, топоча пятками перед гонющим его ссаными тряпками из офиса арендодателем, Мавка (а она у меня жуть какая наблюдательная) заметила у Арта два блистера с таблетками. Непочатый блистер с синенькими пилюлями лежал в ящике стола, а в лежащей на столе упаковке с красненькими не хватало одной таблетки. Был про это как раз один фильм. Там главный герой работал спокойно себе программистом в офисе, а потом связался с нехорошей компанией, выпил красную таблетку и тут как понеслось...

Предлагал Арту, раз уж пошла такая пьянка, резко сменить род деятельности. Похерить, набившую уже оскомину за десять лет, скучную и унизительную деятельность наёмников и перейти к весёлой и увлекательной своими широкими перспективами самодурства и вздорности стезе крупных руководителей.

— Вот, к примеру, наш сегодняшний поставщик аквавита, —  говорил ваш покорный слуга, мелодично постукивая коготком по стеклу неумолимо пустеющей бутыли. —  Творит сей благословенный напиток по ночам, таясь и скрываясь от конных фининспекторов. А сколько ещё подобных ему мы знаем! Тот у себя на дому украдкой от налоговой печёт осетинские пироги на продажу, другой варит в подвале пиво. И несть им числа. Бондарят дубовые бочки, коптят и солят рыбу, ваяют тортики, закатывают тушёнку, сычужат сыры, и так далее и тому подобное. И всё такое вкусное, что пальчики облизать, да вот только вывести из подполья, хороняк, невозможно.

А что если мы их соберём всех вместе? Перейдём, так сказать, от разрозненных финансовых шалостей кустарей-одиночек к крупномасштабной диверсионной войне за кошельки обывателей. Создадим этакий партизанский отряд прикладников. Можно прямо сейчас, на скору руку, очертить некий план действий. Начнём с места дислокации нашего “Квартала Мастеров”, да, пожалуй так и назовём это начинание. Откель “грозить мы будем шведу”?

Мысль о привлечении для объединения инсургентов инвестиций и подворья у какого-нибудь богатея отметаем сразу. Нынешний богач суетен и непостоянен. Ещё сегодня он в новых чистых штанах гордо вышагивает по панели и кушает на ужин бланманже с киселём, а завтра он уже в застенках, сверкая неоновой честностью в очах, срывающимся от желания помочь следствию голосом, даёт чистосердечные показания, где закопаны кубышки с его сокровищами.

Соблазнительную идею разместиться в уюте за прочной оградой дома умалишённых так же с треском проваливаем. Видите ли, с повсеместным и окончательным торжеством демократии у нас такую полезную медицинскую услугу как карательная психиатрия отменили от слова совсем. Дома скорби позакрывали, а психов принудительно загнали в эти ваши интернеты, что мы с вами можем с печалью воочию наблюдать.

Впрочем, милые мои, не стоит впадать в уныние. Есть у нас в городке одно подходящее местечко. Рыбацкий район Богудония, наш маленький “шанхай”. Лучшей диспозиции для нашей затеи и придумать трудно. Сами аборигены из него выходят всего два раза за всю жизнь: в ЗАГС и на кладбище, а государство в него так не входит ещё с момента образования района дикими кочевыми племенами степняков.

Ахъ, просто дух захватывает от рисующихся перспектив! Чистая тенистая уютная улочка со скромными торговыми лавочками, объёмные над входами в оные магазинчики вывески в виде кренделей, окороков и бутылок, прямо на тротуарах под маркизами полосатого крепдешина маленькие кафе, непрестанной вереницей подъезжающие автобусы с туристами...

Кстати, и духовная пища тоже была бы представлена. А как же! Никто иной, как ваш покорный слуга засел бы прямо открытым небом на улице “Квартала” на низенькую табуреточку со скромной тележкой на двух велосипедных колёсах с надписью на борту “Эхъ!” и продавал дорогим гостям бумажные фунтики для разных сыпучих товаров. Кулёчки крутил из распечаток страниц альманаха сайта Legal Alien и строго сортировал стопочками. Для семечек из рассказов одного автора, для конфектов из произведений другого. Покупателей же завлекал бы выкрикиваниями сложных кухмейстерских палиндромов:
Кулинар, храни лук!
Нажал кабан на баклажан.
Яро бранил уксус кулинар Боря.
Ешь немытого ты меньше!
Дорого небо, да надобен огород.

Арту мы щедро наделим при “Квартале” почётное своим философским достоинством место Дворника. Там, при входе у ворот, где он будет стоять в картинной позе опираясь на метлу, мы установим на красивом кованого железа штативе табличку, где затейливой кириллической вязью с соблюдением дореформенной орфографии с ятями и ижицами будет поясняющий текст о том, что наш Дворник полностью аутентичен эпохе позднего царства полураспада личности, его роскошный фартук выделан местным умельцем-скорняком из шкуры молодого дермантина, лично пожелавшего пасть жертвой, а на закуску - о глубоком символизме цветка хризантемы за ухом Дворника и значении трёх веточек можжевельника, вплетённые в ивовые прутья в метле. Просто уверен, что как табличка, так и сам арт-объект “Дворник” несомненно будут вызывать просто чудовищно нездоровый интерес у охочих до острых эротических ощущений туристок пенсионного и предпенсионного возраста.