– Добавь прах черных зерен греха, следом - щепотку сладкой смерти и залей элементом стихии воды с температурой горения ада. Вуаля, зелье готово.
– Милая, ты всего лишь приготовила кофе, а пафоса, как на черной мессе.
– Зато как эффектно!

   Содержать в современном жилище городского типа в строгой узде морально-этических норм активно практикующую ведьмочку крайне тяжело. Неизбежны всевозможные малоприятные эксцессы. Несущийся из окна во двор едкий запах от вечно кипящего на угольной жаровне котла с малоаппетитными зельями вызывает недоразумения с хлопотуном управдомом. Постоянно сохнущие на общем балконе детские пелёнки провоцируют задорные скандалы с молодыми мамашами, праведно опасающимися дурного сглаза. И это ещё не упоминалось о проблемах, связанных с сочетанием особенностей конструкции пластиковых окон, и настойчивым желанием полётов на помеле по ночам. Отвратительное же поведение ведьмы, лишившейся почившего внезапно в бозе чёрного кота, своего верного компаньона по тёмным делам, и вовсе переходит все разумные границы.

   Хитрейший черномазый Вульён Вульёныч наш, мстительно помахав напоследок лапкой, ушёл в страну вечной охоты на осенние золотистые поля, полные толстых вкусных мышей, оставив вашего покорного слугу один на один с остервеневшей рыжей бесовкой. Поминая сволочного шерстяного дезертира нелёгким словом, с некоторой опаской наблюдал выходки злющей фурии. Суеверно крестился и отплёвывался. Засыпая, уже сладко проваливаясь в небытие, внезапно испуганно вздрагивал всей тушкой и судорожно складывал пальцы обеих рук в виде знаменитого египетского оберегающего иероглифа «крокодил, надетый анусом на пирамиду».

   Припоминая общеизвестное – «нутряная суть женская и кошачья есть одно и то же» – не мудрствуя лукаво решил приглушить горе потери фосфорсодержащими блюдами. В рыбном магазине к исполнению, по совету назойливой продавщицы, было приобретено три фунта стейка жирной рыбки со странным названием жерих. Рекомендации распущенной торговки, кстати постоянно жалобно заявляющей о своём порочном желании поселиться в нашем хлебосольном доме в роли кошечки, естественно, не возымели бы никакого действия, если бы не колдовство семантики в созвучии названия рыбы с фамилией известной художницы Джерих.

   Спонтанная идея провести забавный магический обряд пресуществления показалась по-инквизиторски изрядно забавна и свежа. Ну что нам, скажите на милость, стоит превратить лёгким кухонным колдунством рыбку в сочную плоть московской примитивистки, славящейся своими весьма оптимистичными картинами, и скормить моей несчастной страдалице для улучшения настроения? Накоротко рассказав о предстоящем обалдевшей от таких плодоядных забав работнице прилавка, умчался вприпрыжку закупать недостающие ингредиенты. В прочих лавках, теряя терпение и лицо, недостойно живо жестикулировал руками, притоптывал ножкой, покрикивал зычным голосом, спешил.

   Рыбку, разделав на небольшие куски, обваливал в муке и поджаривал до слегка румяной корочки. Полукольца лука и мелко потёртую морковь томил под крышкой весьма недолго. Щедро бухнув в овощи томатной пасты, настойчиво выпаривал, солил и перчил. Поджаренную рыбу бережно выкладывал на дно глубокого сотейничка и заботливо перекладывал овощной смесью. Плотно накрыв крышкой, томил на самом нежном огне. Сам же в это время кромсал зелень, чистил дольки чеснока и резал, постоянно обжигаясь, ещё пышущий жарким паром, только что испечённый белый хлеб.

   Поднимая стопки с неизменной чачей, чокались и произносили заздравицы богине Бастет. Мстительно прищурившись, обещали при будущей встрече надрать кое-кому из трикотажных уши за внеплановое покидание поля битвы…

   С трудом продрав поутру глаза и вновь услыхав тихие горькие всхлипывания, сердито рычал. Вырвав из слабеющих ручонок чернокнижницы старинный, зачитанный до дыр гримуар, поволок с руганью за ухо на рынок. Прямо в кошаче-собачий ряд, на предмет немедленного приобретения полагающегося по статусу каждой уважающей себя ведунье, «animal company».

   Выпятив важно живот и чинно прохаживаясь вдоль рядов, с презрением отвергал породистых блохастиков. Интересовался исключительно породой «таганрогская помойная», извечно славящейся своим дружелюбием, крепким здоровьем, благовоспитанностью и непритязательностью в еде. Придерживая крепко за локоток хлюпающую от умиления Рыжую, осторожно показывал её кошкам. Выжидал знака. Увидав же, как говорил поручик Ржевский, «рвущуюся из платья» к нам из клетки милую маленькую чёрную кошечку, показал на неё перстом, изволил распорядиться вручить ведьме кису и щедро отсыпал жменю медяков хозяйке.

   Уже дома, наблюдая за лихой наглой поскачью новоприобретённого комка перьев, мстительно крутил дули в сторону рыбного магазина, подразумевая, что место кошечки уже занято, а видя полное бесстрашие в знакомстве с нашими кошачьими аборигенами, задумчиво произнёс:

   – Кавалерист девица… – и, помолчав, процитировал. – Родные Шуркой звали, ваша светлость!