Мы дождались вестей от папы. Дивным августовским утром в дверь позвонили, я побежала открывать и уткнулась в букет роз с торчащей посерёдь бутонов открыткой.
    «Открытка» оказалась не простой: в ней говорилось, что капитан такой-то зачислен слушателем на 1-ый командный факультет академии ВВС им.Ю.А.Гагарина… Сбылась мечта идиотки!
    Моё «Урррааа!!!», исполненное мощным форте, муж быстренько остудил, описав тамошнюю оперативную обстановку бытовыми условиями жизни в академии. Жильё в дефиците, и в лучшем случае он получит комнату в коммуналке; если повезёт, то комната будет в квартире на 10 семей, не повезёт… ну, если не повезёт, приедешь – увидишь.
    Блин! Нам повезёт! Едем!
    Оказывается ничего подобного, муж едет через неделю, получает жильё, сообщает мне, и только тогда я с детьми еду к нему. Ладно. Я согласна.

    Неделю спустя Отец семейства нашего убыл в места, приближенные к Кремлю, а я с детьми временно осталась в Таганроге. Как же я отвыкла жить с родителями, и вообще отвыкла от оседлой жизни, а так как в Таганроге торчала с мая месяца, то на исходе третьего месяца готова была бежать по шпалам с детьми под мышкой куда угодно.
    И вот в начале сентября во вторник звонок. Жильё получил, комната 16 квадратных аршин в коммуналке на 10 семей (я же говорила, нам повезёт!), можешь выезжать, как возьмёшь билеты - обязательно сообщи, встречу.
    Так! Медлить нельзя ни минуты. Завтра с утра за билетами. С утреца, сверкая босоножками, бегу и беру билеты. Согласно выданным трём розовым бумажкам в четверг утром я буду в Москве, а к обеду - и в Монино.

    Но в академиях свои планы, в их планы не входит приезд очередной жены с детьми к очередному слушателю, и аккурат после обеду, часа через три после приобретения вожделенных проездных бумаженций, получаю телеграмму: «Бери билеты так зпт чтобы приехать в субботу зпт раньше субботы встретить не смогу зпт уезжаю на учения зпт ключ будет в комнате 167 тчк»…
    Как хорошо он меня знает. Последний 20 знаков телеграммы доходчиво поясняли, что он уже понял, билеты с утра я уже взяла, а также понял, что никакие учения в Кантемировских и прочих дивизиях меня не остановят и билеты я не сдам и не поменяю.

    Мама, папа, сестра и брат мои в лёгкой истерике. В истерике, собственно, по вопросу: «Как ты одна с детьми с вокзала на вокзал в Москве добираться будешь?» А в лёгкой по причине того, что они просто уверены, что я доберусь.

    Дети конечно маленькие - старшему 5 лет, младшему только исполнилось 3 годика, но у них уже есть опыт переездов, и нечего терять навыки, я считаю. Вещей у меня много: две большие дорожные сумки + сумка с провизией, ибо поезд в Москву о ту пору топал больше суток, но мама решила внести свою лепту и «облегчить» жизнь дочери ящичком с овощами-фруктами, ну а как же? Приедешь, а там ТАКИХ помидоров нет, и груш таких нет, и перца ТАКОГО нет, и чеснок нужен, а как же дети без персиков?

    Ящичек был специальный, с дырочками, чтобы фрукты «дышали», с крышкой и ручками, короче шедевр местных изобретателей-садоводов. Наполненный, он весил не меньше 20 кг. Весь багаж превышал мой собственный вес. Не намного, килограмм на 10 всего-то.
    В час Х меня с детьми погрузили в вагон, всплакнули на прощание, и поезд помчался навстречу с Первопрестольной.

    Проехали мы недолго, часа полтора, в районе Иловайска поезд наш остановился в чистом поле по причине возгорания локомотива. Очень удачно остановился: половина состава оказалась на территории Украины, а вторая половина осталась на Родине, в России.
    Я с детьми была во втором вагоне, поэтому мне пришлось пообщаться с нэзалэжными пограничниками. Общение проходило в лёгкой и непринуждённой форме, временами я переходила на древнеславянский язык, временами нэзалэжные погранцы забывали ридну мову и переходили на великий и могучий, они были в более выигрышном положении, т.к. у ног их торчали громадные скучающие овчарки. С одного взгляда было понятно, что эти звери гораздо умнее своих хозяев.

    С горем пополам наш паровоз доковылял до Курского вокзала, выйдя на платформу которого я поняла, что с места мне просто не двинуться, не хватало как минимум ещё трёх рук. В этот момент я сильно завидовала Будде: умный он был, шестирукий. В ту пору, пору зарождающегося дикого капитализма, Москва представляла собой громадную, весьма грязную, торгово-закупочную, оптовую и перевалочную базу. Носильщиков не было видно от слова совсем.
    По совету какой-то девушки я перебралась на соседнюю платформу, чтобы сесть на электричку, которая домчит нас до Каланчевки, а там и до Ярославского рукой подать.

    Тэк-с! Электричка, дети! Стоять на месте! Мама багаж в тамбур закинет! В тамбуре стояли «быки», социальное явление отчаянных 90-х, с бритыми черепами, под которыми не просматривался мозг даже под микроскопом, и в «косухах», под которыми в районе печени и в районе селезёнки угадывалось по рэвольверу.
    Быки с удивлением наблюдали, как какая-то малахольная девица закидывает сумки и дровяной ящичек в тамбур, после чего двери закрылись и электричка тронулась в путь, а девица, то бишь я, осталась с детьми на платформе. Слегка ошарашенная от мысли: «А ведь могла сначала детей в тамбур поставить, и тогда выход один - самой на рельсы. Боже! так ты меня любишь?»
Электричка проехала метров 10-15, чихнула и остановилась -  двери разжали те самые «быки» и грозно рявкнули: «Ну, чо стоишь? Хватай  киндеров и прыгай!»

    А я думала бандиты! Они и были бандиты, но для меня спасители. «Спасители» поинтересовались: «Чего в Москву припёрлась, да ещё и детей с собой поволокла?» Видимо они меня приняли за девушку с пониженным социальным статусом (со слов гаранта нашего записано верно), приехавшую в столицу на заработки. Мозг не мог вспомнить, как разговаривают с бандитами, но подсказывал, что не стоит с ними как с незалежными погранцами беседовать, поэтому, опустив глаза долу, ответила скромно: «К мужу. Мне в Монино надо». Быки переглянулись: «Монино? Не наш раён! Но человека тебе до Ярославского дадим!»

    На Калачевке бандюки помогли вытащить вещи из вагона, и тут же около них стал крутится мужичонка, с виду урка, которому было дано указание: «Доставь барышню на Ярославский». Урка, сплюнув через фиксу, процедил «Без базару» и, подхватив мои баулы и ценнейший ящичек, включил третью скорость и тут же исчез из виду…

    Делать нечего, с радостной мыслью, что я наконец-то могу держать детей за руки, ибо руки мои теперь совершенно свободны, а ридикюль-саквояж с документами и кошельком остался (слава те, господи!) болтаться у меня на плече, мы двинулись к Ярославскому вокзалу. Подойдя к заветным дверям с надписью «Пригородные кассы» я увидела скучающего урку, рядом с которым стояли мои баулы и ненавистный ящичек.

    Электричка, в которой мы исполняли роль сельдей, через 40 минут допрыгала до станции Монино.
    Какой-то молодой, интересный адьюнкт дотащил наши баулы и ящичек до нужного нам дома, по дороге за легкой и непринуждённой беседой практически признался в любви и пытался назначить свидание. Майора совершенно не смущало наличие у меня мужа и двоих детей, с которыми по дороге он успел познакомиться и, несмотря на суровый взгляд моего старшенького, подружиться.

    Наконец мы у заветных дверей. Дверь квартиры нам открыла вызывающе красивая девица в шикарном банном халате и в лакированных туфлях, каблук шпилька – 15 см, с улыбкой голливудской звезды она достала из кармана ключ и спросила: «Карина? Велкам! Я ваша соседка!»

    Еле волоча ноги мы дружно ввалились в коридор нашей коммунальной хоромы. Мы настолько устали от нашего марш-броска Таганрог-Монино, что коммуналка на 10 семей и комната в 16 квадратных аршин показались нам сказочным дворцом.

    Отец семейства, нас ожидаючи, уже обустроил комнату, поделив её на «зоны»: детская зона с двухъярусной кроватью и комодом была с одной стороны шкафа, а с другой стороны шкафа была зона для взрослых и собственно комната с диваном, письменным и обеденным столами, с телеком и полками для книг. Всё было достаточно уютно, и даже люстра уже болталась на 4-х метровом потолке. Дети сразу стали обследовать комнату и свои игрушки, я же обследовала холодильник и поняла – нас очень ждали.
    Холодильник был забит продуктами, и даже сварен бульон, но и мамин ящичек пришелся весьма кстати.
    Сил хватило только на экскурсию по коммуналке и постирку-помывку детей и себя в душе.

    Так закончилась моя первая дорога без мужа, но с детьми. Началась наша Дорога четвёртая.
    Жизнь в коммунальной квартире требует отдельного рассказу, это настоящая школа жизни, после которой мало чем можно женщину удивить
    Завтра, всё завтра! Будет новый день, в новом месте, в новом окружении новых друзей, а послезавтра приедет наш папа, и жизнь побежит своим чередом, самое главное - мы дома, думала я засыпая. Правда спать в ту ночь мне не пришлось, впрочем, как и остальным жильцам квартиры, но это уже другая история.