Глава 5. Дальше некуда.

«И ведь главное, знаю отлично я , как они произносятся, -
Но что-то весьма неприличное на язык ко мне просится : Хун-вей-бины!» (В. Высоцкий)

«Дорогие мама и папа. Спешу сообщить вам важную новость. Сегодня 25 октября на утреннем разводе объявили о переводе меня на АПК (артиллерийский полуканонир)....»

      К этому моменту я уже успел пару раз пообщаться с ребятами одного из трех таких ближайших «казематов» и узнал о них немало интересного.
     Все помнят про вражду Великого Кормчего всех китайцев Мао Цзэдуна и развенчателя культа личности Никиты Хрущева в конце пятидесятых годов двадцатого века и про массовые провокации хунвейбинов , а затем и регулярных китайских армейских частей на границе с СССР в шестидесятых . Все слышали про героическую защиту острова Даманский и про позорное бегство оттуда китайских захватчиков . Сам же факт, что в качестве мести за это унижение в открытом бою, сотни наших солдат получили потом пулю или нож в спину и что Даманский уже через год был даром отдан китайцам не афишируют до сих пор.
      На самом деле , во второй половине 1969 года , чуть ли не каждый день со стороны Китая , практически вдоль всей границы, особенно в труднодоступных районах , велся прицельный огонь по русским пограничникам, которые обходили контрольно-следовую полосу (КСП) . Сейчас бы за это быть войне , но тогда с китайским народом , обманутым «Мао и кликой его приспешников »( как было написано в нашем Ленинском уголке) решили не связываться . Пограничникам дали указ следовать вдоль границы скрытно, то есть не рядом с КСП. В результате диверсионные отряды китайцев стали незамеченными проникать на территорию Советского Союза и неожиданно нападать на часовых и маленькие приграничные подразделения. Например , на полигон Красный Утес, о котором я уже упоминал .

      Тогда и появился указ о создании в горных районах полосы отчуждения шириной около 10-15 км и переносе КСП вглубь нашей территории. В «нейтральной» зоне остались лишь укрепленные доты , расположенные через каждые 5-10 км друг от друга . От Китая эту зону отделяла только противопожарная полоса. А от остальной нашей Родины – реальная граница с колючей проволокой под напряжением, контрольно-следовой полосой и дифилирующими вдоль нее нарядами погранцов. Задачей гарнизонов «точек» , в случае наступления противника , было «задержание его тяжелой техники в течении 15 минут, необходимых для вывода на вторые оборонительные рубежи в укреп-районе пехотных и танковых частей» . Что нужно делать дальше не уточнялось...
     К моменту моего появления на «точке» о враждебности «китайских сионистов» ( такое удивительное словосочетание я прочел на одном из плакатов ) напоминали только надписи в Ленинской комнате, да страшилки особиста . Местные китайские охотники и искатели женьшеня иногда забредали на « нейтралку». Погранцы бегали за ними, определяя чужаков по следам их кед ( даже лютой зимой !). Пойманных отдавали в особый отдел для дознания и через пару дней , после уплаты штрафа в 300 юаней, возвращали обратно в Китай. А поймавшие их погранцы получали на выбор : медаль или отпуск домой. Все мирно и к взаимному удовольствию...

     Напутствуя в дорогу, особист снабдил меня краткой сухой информацией об укрепрайоне ( особист отвечал не за конкретные части и рода войск, а за определенный участок границы) :
     "На позиции Барабашского сектора, вдоль р. Барабашевки строилось 76 долговременных фортификационных объектов ( в том числе 71 ДОТ) . Барабашский сектор был наиболее важным из секторов Приморского УРа, так как располагался на стыке сухопутной обороны Приморья и морских подступов к Владивостоку. Позиция Барабашского укреплённого сектора протянулась от посёлка Приморский до российско-китайской границы. Протяжение позиции сектора около 60 км. Она представляла собой линию Т-образной формы, основа которой шла от населённого пункта Приморский до границы, а перпендикулярная часть вдоль танкоопасного направления на российско-китайской границе протяжением около 28 км. Именно на этих 28 километрах и расположились три вверенных батальону «каземата» . Двухэтажные доты , построенные здесь в 1932-1934 гг , были переоснащены в пятидесятых годах двумя 85-миллиметровыми орудиями ЗИФ -26 и минометом... 20-й Укрепленный район, к которому мы относились, на середину 80-х гг имел в своем составе: три отдельных пулеметно-артиллерийских батальона (как наш ОПУЛАБ), отдельный мотострелковый батальон (ОМСБ), отдельный танковый батальон (ОТБ), отдельный реактивный дивизион (ОРЕДН), противотанковую батарею 100-мм пушек, инженерно-саперную роту и другие подразделения боевого, тылового и технического обеспечения. Кроме того строились позиции ВТБ (взводы танковых башен). Каждая позиция имела по шесть танковых башен. В районе Поповой Горки планировали возвести пять сооружений для кривоствольных (!) пулеметов (БУК).» Но в 1986 году в строй они еще не были введены...

     И еще , чтобы я врубился насколько тут все серьезно и не думал делать глупости, особист рассказал одну очень свежую , очень нравоучительную и почти фантастическую историю, правдивость которой мне подтвердили на новом месте службы .
Суть истории следующая :
     В советские годы об армии ходил слух, что в компот солдатам добавляли бром, чтобы снизить влечение к женщинам . Не знаю , где и как , а в нашей тайге не было ни брома , ни женщин . Ближайшее селение Барабаш с гражданскими лицами находилось почти в 50 км. Поэтому солдаты и офицеры вынужденно и безальтернативно несли бремя воздержания . Но как выяснилось , не все и не всегда. Как известно, русский солдат всегда найдет и выход, … и вход.
     Кроме трех дотов , где вахту несли постоянные гарнизоны из 10 человек ( офицер и 9 солдат), на «нейтралке» находилась еще смотровая вышка . В отличии от дотов она стояла практически на противопожарной полосе , буквально в пяти метрах от китайской территории. Службу на вышке несли ежемесячными вахтами по три человека - офицер и два солдата из моего бывшего теперь пехотного батальона. Офицеры из части несли бремя отшельничества нехотя , а вот среди солдат за право на вахту , как ни странно, исторически стояла очередь из желающих дембелей и дедов.
     Делать на вышке было совершенно нечего . Поэтому вахтовый офицер не редко, прихватив автомат и бутылочку водки из привезенных запасов, наведывался в гости к казематным офицерам и пообщавшись о батальонных сплетнях, они отправлялись охотиться или искать корни женьшеня. Иногда случались и встречные визиты , с тем же продолжением. Обычно такие походы занимали не менее 5-6 часов , а то и весь день.
     А в это время, «в башне у шефа», солдаты срочники снимали с ног портянки и вывешивали их , как флаг на ограду. Не известно кем , когда и как это началось, но увидев этот условный знак к вышке приходили стремного вида и непонятного возраста женщины из близлежащей китайской деревни и уединившись недалеко в кустах , отрабатывали натурой продовольственные пайки, часы и прочие полезные в быту подарки .
     Бартер этот процветал много лет и молва о нем под строжайшей тайной передавалась от одного поколения доминирующих альфа-дедушек к следующему. Писец , как всегда это бывает , подкрался незаметно. Как- то раз , на «башенную» вахту из части отправили совсем еще свежего лейтенанта . Он не успел отвыкнуть от кадетских привычек или просто не имел денег на новую пару носков и приперся в портянках . Постирал их в ручье и повесил, совершенно случайно, на древнее условное место . Пришли две китаянки и тут же были взяты этим героем под ружье, и отправлены обычным этапом к особистам.
      Особисты быстро прикинули масштаб событий и перспективы своего служебного роста . Провели «как надо» допрос с расследованием, в ходе которого и выяснили все пикантные детали массового предательства коммунистических идеалов в передовых частях армии. Тетки оказались солидного возраста , с пониманием, что от них требуется и уверенно тыкали пальцами в фотографии солдат , «вспоминаемых» из числа тех , кто перебывал на этих вахтах за последние полтора десятка (!) лет.
Расследование и суд длились споро . Два десятка мужиков , даже отслуживших более десяти лет назад, без всяких доказательств , предстали перед военным судом и получили по 15 лет « за измену Родине». Все они отрицали свою вину, но Родина, не жена – лапшу на уши не повесишь. Кто из них на самом деле ...., а кто нет, трибунал не интересовало. А информация о заслуженном наказании , в назидание остальным, была доведена до личного состава подразделений укреп-района. Вышку сожгли, а ее остатки сравняли с землей.      С этим вот информационным багажом и ,так и не отосланными домой, вещами отца я уселся в ГАЗ-66 и отправился в путь.
Всего через два часа , я – студент первого курса технического Университета - типичный продукт урбанистического социума , вырванный на целых два года из привычной городской жизни культурной столицы, оказался на самом юго-востоке нашей Родины , в дальнем медвежьем углу без электричества и прочих коммунальных услуг. Столь длинного пути в «Ленобласть» , всего пол года назад, я и в страшных снах не мог себе представить . А с другой стороны , майор с призывного пункта оказался в чем-то прав – я ехал на «каземат» в должности радиотелефониста , как он и обещал. Не зря он так походил на кота-Бегемота из «Мастера и Маргариты» ( мистика, однако). А значит моя служба в армии только начиналась . А все , что случилось до этого оказалось на деле лишь затянувшейся дорогой ...

     Моя новая казарма , обнесенная вместе с дотом двумя рядами колючки , разместилась на крутом косогоре и имела массу отличительных признаков избушки Бабы –Яги . Расположение , то есть солдатская спальня – одна большая комната , с провисшим в центре на целый метр закопченным до черноты потолком, подпираемым четырьмя кривыми стволами деревьев, с отгороженным «красным углом» для Ленина ( как же в тайге без него) . В « красном углу» на стенах красовались продукты местного художественного промысла- агитационные плакаты и почти карикатурные картинки маслом с по-доброму улыбающимся бывшим вождем мирового пролетариата и по-недоброму улыбающимся бывшим вождем китайцев. Тут же расположилась «пирамида» с нашим личным оружием . К большой «светлице» примыкала комната офицера ( полтора на два метра) и еще одна маленькая комната, в которой взвод принимал пищу. Эта комнатка соединялась раздаточным окошком с кухней , большую часть которой занимала древняя потрескавшаяся и дымящая из всех щелей печь. Дополняли общее впечатление от нечистого логова наглые крысы (одной из которых полакомилась кошка прямо в моей прикроватной тумбочке, как только я положил туда свои вещи (!)), и чадящие керосиновые лампы ( генератор был только в доте)
     Кроме основного входа с улицы и отдельного на кухню был еще вход в подвал ( в той части дома , которая была ниже по склону и соответственно на четыре метра выше ) . В подвале располагался древний как мир отопительный котел, который ежедневно сжирал весь запас принесенного в этот день из леса сухостоя.
     На сотню метров южнее от казармы и настолько же ниже нее по склону находился турник с брусьями и штангой , далее - колодец , а следом и сам дот , угадать расположение которого можно было только по двум торчащим из горы стволам пушек и системе окопов , ведущих от казармы и опоясывающих это фортификационное сооружение. Сто метров к востоку была баня и собачья конура . И все это архитектурное разнообразие окружала двойным кольцом проволочная ограда , а также пространство устланное «путанкой» и утыканное сигнальными минами. Больше ничего! Ах, да – за баней был уличный сортир, а у дома ручной рукомойник . Все.

    Благодарями всем этим коммунальным удобствам, а точнее их полному отсутствию, "точки" на "нейтралке" и получили свое обиходное прозвище - "каземат".
     С трех сторон на территорию «каземата» спускались склоны , поросшие густыми зарослями, зато с четвертой открывался замечательный вид на соседнюю сопку , по гребню которой и проходила противопожарная полоса , отделявшая нашу нейтралку от Китая. Между сопками, далеко внизу , бежала по перекатам шустрая и быстрая горная речушка – исток Барабашевки. Это был настоящий рай для даун-шиферов и интровертов, к каковым я, к сожалению, никогда не относился....
Местное население АПК состояло по штатному расписанию из шести солдат, сержанта, старшего сержанта , старшины и молодого лейтенанта. Кроме узбека, казаха и татарина из Челябинска , все остальные были русскими с разных краев Дальнего Востока.

     Распорядок дня тут был совершенно особый:
В 8 утра - подъем и никаких тебе обязательных зарядок. Каждый качался , когда ему нравилось.
До 10 утра прибирались в расположении, мылись и не спеша пили чай с хлебом и маслом . (Другой еды на завтрак не было, но об этом позже.)
В 10 все , кроме 2 часовых , уходили в лес за сухостойными деревьями для топки. Так как в ближайшей округе все сухие дерева были давно спилены, путешествовать приходилось за 3-5 километров. Вернувшись с добытыми бревнами на плечах, все (и часовые тоже ) , пилили и кололи принесенные деревья на дрова .
В 13-30 – обед . Он состоял только из супа , но зато очень густого и наваристого , по объему и консистенции напоминавшему скорее смесь первого и второго блюд ..
С 2 до 3часов дня все отдыхали. А после допиливали дрова и занимались различными хозяйственными работами в расположении или на территории.
В 7-30 вечера мы очень плотно ужинали и далее до отбоя в 22-00 занимались своими делами, насколько это позволял тусклый свет двух керосиновых ламп.
     Ни тебе построений, ни прочей бюрократической ерунды. Кайф!
     Да, нюанс - еду тут готовили , из привозимых раз в неделю продуктов, сами себе и по особым рецептам. Все солдаты по очереди, заступали в наряд по кухне на целую неделю. При этом, что характерно, можно было быть часовым на посту и поваром на кухне одновременно ! 

     В общем и целом , срочникам тут пока служилось не дурно, чего нельзя сказать о молодом двадцатидвухлетнем лейтенанте Николае . Николай был скорее романтиком и ему за это сказочно «подфартило» сразу после училища минимум на пять лет застрять в этой глухомани , без баб , телека и ...даже без нормального отпуска (долговременную замену офицера во время режима «боевого дежурства» почему-то никто не предусмотрел, а режим этот на нейтралке был вечным) . Иногда , по утрам, он забывал где находится, вспоминал про свое призвание , воспарял духом и начинал активничать - пытался всех строить и приучать к уставному армейскому распорядку . Но получив пережаренную и пересоленную пайку на обед и ужин, прекращал выеживаться и скучал в этой дыре дальше .
     Все эти моменты я вкратце выяснил , как только прибыл на место . В принципе меня все это устроило. Я только никак не мог взять в толк , почему вместо завтрака тут едят только хлеб с маслом и чаем, если вполне хватает круп для какой-нибудь каши. И уже на второй день мне представилась возможность изменить эту традицию. Как новенький, я сразу заступил на неделю в наряд по кухне.
«Ешкин-кот, я же никогда в жизни не варил ничего , кроме макарон и не жарил ничего , кроме яичницы! А тут надо не просто себе одному стряпать вкусно и разнообразно, но и новых сослуживцев не отравить. Ответственность, ого-го!» - рассуждал я переступая рано утром порог вверенной мне кухни.
     «Надо бы чем-то ребят удивить. Чай скипятить и хлеб нарезать каждый дурак сможет. Сварю-ка я кашки какой. Вот они наверно обрадуются , в кои-то веки наесться с утра от пуза»- решил я и принялся исследовать имеющиеся запасы круп. К моему разочарованию, круп оказалось совсем мало ( завтра должен был быть завоз свежих продуктов) – каждого вида крупы совсем по чуть-чуть.
     «Не беда. Вот и пригодились мне папины уроки экономии»- не растерялся я, и нагрев воды, по очереди закидал все остатки в кастрюлю. От волнения я забыл даже посолить получившееся творение и торжественно поставил его на стол перед собравшимся взводом.
- Что это за хуйня? – сделал круглые глаза старший сержант Киторук. И все уставились на меня , как на инопланетянина.
-Какккаша...- протянул я – Разве одним хлебом наешься?
- И что это за какаша? – невозмутимо продолжал Киторук, поддев кусочек серой массы столовым ножом.
- Сборная каша , из пяти круп . Больше ничего не было.
Недоверчиво лизнув странную жижу , Киторук поморщился и отдал команду :
- Отнеси собакам. И больше никогда так не делай... У нас тут свои порядки и не тебе их менять. Ясно, боец?
- Так точно, отнесу собакам . Им нужнее...- обиделся я.
- Что еще за разговорчики? Выполняй без комментариев , боец.
     Ну, собакам , так собакам. Тусили тут три овчарки. Бегали по тайге , сами себе еду добывали. Сегодня у них значится праздник живота.      Сглазил я собачку . Той же ночью одна из овчарок, шарахаясь между двух контуров ограды , зацепила растяжку сигнальной мины. Одна за другой высоко в воздух с диким воем взлетело по очереди 16 ракет . Залпы разбудили не только весь взвод , но и соседние 2 подразделения , и даже погранцов, которые базировались километрах в 15 от нас. Сразу же заверещал полевой телефон , командиру пришлось оправдываться и писать рапорт. Это был уже пятый аналогичный косяк этой глупой собаки и старики ее приговорили. Но об этом я узнал только вечером следующего дня, уже после того как отведал предложенного мне жаренного мяса, нежного и мягкого как крольчатина. Всем было интересно посмотреть на мою реакцию, думали, что побегу блевать в сортир . Нет , было вкусно. Но все же хорошо, что я не успел с ней познакомиться при ее жизни.

"Дорогие мама и папа....Меню здесь несколько необычно....Выйдет ли из меня повар- покажет будущее, может буду спрашивать в письмах кулинарные советы...Но по специальности я тут радиотелефонист – поддерживаю телефонную связь между подразделениями и изучаю рацию...Скоро начнем подготовку к сдаче различных нормативов...»

     Как я узнал позже, мое первое письмо с АПК домой было вскрыто и прочитано всем взводом вместе с офицером. Они рассчитывали посмаковать сопли и нюни молодого студента про их быт. И обломились - мне тут очень даже понравилось.
     В понедельник 27 октября я на пару часов вернулся обратно батальон. Уж не знаю, как удалось летехе уговорить нач штаба выделить нам на день машину , чтобы забрать из части починенный телевизор ( который обязан был в исправном виде стоять в ленинском углу , хотя электричества у нас не было) , но видно мой рассказ о спрятанных «сокровищах» его очень возбудил и он решил не откладывать поездку до следующей доставки еды . В отместку Суворову, я совершил набег на его скрытый подвал и забрал оттуда всю картошку (« его и мою»), запасы солений, прихватизированные мною на стройке пятиэтажки цемент, рубероид и битум , а также найденные в старых домах инструменты. В армии все сгодится..

     29-го я в первый раз заступил в караул . По штатному распорядку, с этого момента я должен был заступать в караулы до самого дембеля каждые третьи сутки ( но судьба на то и судьба, чтобы вносить в любые планы свои коррективы).. Ночью караулили по четыре часа через четыре , перемещаясь по территории , куда душа пожелает – тут главное , зарывшись в дальний окоп случайно не уснуть. А днем дежурили два часа через два, но участвуя во всех общих работах на улице, доверив охрану автомата и подсумка с рожками собакам.
     В первый же мой ночной выход в дозор случился казус. Только я спустился в четыре утра к доту, как слышу у себя за спиной короткий человеческий свист. Я напрягся- не мерещится ли? А ему в ответ , с другой стороны такой же «ссьююю». Сразу вспомнил рассказы про диверсантов и мурашки забегали по моей коже. А тут и с третьей стороны опять : «ссьююю».
- Окружают.- с ужасом оценил я ситуацию и скинув автомат с плеча расположился на земле , спрятавшись за колодец.
«Ссьююю... Ссьююю....ссьююю...» доносилось изредка с разных сторон минут десять , но ничего больше не происходило. Я смекнул, что тут что-то не просто и мелкими перебежками стал перемещаться к казарме. В казарме в это время вел ночное бдение старшина Сафонов.
- Сафон ( я уже освоился с обращением), что за дела на улице происходят ? – выпалил я , как только проник в дом через кухню. – Кто-то свистит, совсем по-человечески. Может поднять всех в ружье?
- Нее, не дрейфь – это грызуны какие-то балуются....
- Вот, черт ,а я чуть в штаны не наложил...
- Гыыыы.

     В начале ноября к нам приезжал какой-то майор из штаба УР. Мы к его приезду долго готовили и себя, и казарму, и территорию.
Кто думает, что старыми тупыми сменными лезвиями Нева или Аврора легко сбрить трехдневную щетину- жестоко ошибается. Волосы такое лезвие сбривает только вместе с кожей, оставляя глубокие кровоточащие полосы на щеках и шее. Попробуйте , если сможете найти где-нибудь в антикварной лавке такие лезвия и рискните..
     В крупных частях за отсутствием щетины следили строго. Говорили, что зимой в батальоне небритым солдатам делали эпиляцию с помощью мокрого полотенца- прикладывали его к лицу и выгоняли на лютый мороз, а когда полотенце примерзало к щекам, его резким рывком отдирали вместе с волосами. Но в «каземате» с этим было попроще и мы скоблили себя гораздо реже.
Больше всего времени мы тратили на подготовку нашей территории: выкладывали из кирпичей дорожки и красили их известью, убирали листья даже там, где раскидана непроходимая проволока-путанка, красили столбы ограды и многое другое, что должно было своим видом отвлечь взгляды проверяющих от нашей мрачной избушки и окрестных буреломов...

       Приехавший офицер , не успел вылезти из УАЗа ( а из-за сверх тучного телосложения он пролезал в габариты дверцы не целиком, а медленно и по частям - как песок в песочных часах) , так сразу же скривил свое лицо( « что не проходит сквозь крыльцо») и как заверещит , глядя на нашу красоту:
- Вы ... ... ... ... ... ! Чего себе позволяете ..., .... ? ...., ...., ....!
     Да так, что от его крика в ушах заложило и вороны на елках от страха обгадились. Лейтенант наш побелел, в тон свежевыкрашенных бордюрных камней и заикаясь поинтересовался :
- Ггггде грязь, чччто исправить ? Вввв миг сделаем!
- Да, нигде – НИ- ГДЕ, …., ….. !!!......А должна быть ВЕ-ЗДЕ ,…. !!! .....Вы же … на границе … находитесь… , прямо напротив китайцев...,...! Они же…,…. вас увидят, .... ….. ….. ! ( я сознательно заменил всю нецензурную лексику на многоточия, чтобы на ее фоне не поблекла главная смысловая изюминка).
- Так дот тут больше полувека стоит , что они тут не видели?
- Вот именно- все видели ….. ….. , из-за таких …, как вы , лейтенант ! ...! Живо все замаскировать…. , чтобы я с метра вас не заметил ! ...,... !
     На том тут же и удалился , не удосужившись оценить наши румяные пошкрябаные лезвиями щеки. А мы принялись лихо ломать, топтать и лохматить нашу писаную красоту , а после отправились к речке на заготовку камыша и в лес за ветками для маскировки неуничтожаемых объектов....
    " Сложная все таки жизнь в армии – то семь пятниц на неделе, а то один сплошной понедельник", - подумал я, не догадываясь, как много раз мне еще предстоит в этом убедиться!

     7 ноября отмечали революционный праздник. Первую половину дня – ударным трудом. А после обеда мы уговорили лейтенанта, совершить преступление – использовать военное имущество с объекта , находящегося на боевом дежурстве, то есть достать со склада запасной дизель-генератор и подсоединить к нему телевизор. К вечеру генератор сломался, летеха рвал и метал , но я наконец-то посмотрел новости и узнал , что творится в мире.
     Радио Маяк, которое у нас иногда на батарейках включали днем , за источник новостей канало с большой натяжкой. Там говорили, только про высокие надои и рекордные урожаи , результаты которых большинство жителей страны могли только увидеть по телевизору , но не укусить. Самыми «острыми» новостями были ежедневные утренние сводки происшествий , которые я получал из УР (УкрепРайона) и передавал лейтенанту , для ознакомления с ними всего личного состава взвода. Дословно я их , конечно, не запоминал и не записывал, но общий смысл был таков :

« …Четыре солдата-строителя и офицер оказались отрезаны огнем на крыше пятиэтажного здания , где смолили кровлю. Офицер погиб пытаясь прорваться через огонь , солдаты спрыгнули на строительный мусор. Двое из них получили многочисленные переломы, но выжили...»
«…. Два солдата срочной службы , находясь в карауле , после совместного употребления наркотических препаратов , застрелили разводящего караула и двух солдат-сменщиков. После этого они покинули свой пост вместе с оружием и отправились в ближайший населенный пункт, убивая всех встречающихся им на пути…. Всего они убили 14 человек и в итоге были застрелены сами…»
«… Пограничник на заставе застрелил девять солдат из своего взвода и офицера, после чего покончил жизнь самоубийством...»
«…Во время учебных стрельб мина разорвала ствол миномета . Погибло два солдата из минометного расчета...»
«…Два солдата-срочника не были своевременно госпитализированы и скончались от пневмонии ...»
« …Солдата-водителя насмерть придавило автомобилем во время его ремонта...»
«…Рядовой выстрелил себе в рот после того , как сослуживцы заставили его есть фекалии...»
«…Рядовой по неустановленной причине расстрелял трех сослуживцев в караульном помещении...»
«...Водитель Урала не справился с управлением и выехав на встречную полосу совершил столкновение с автомашиной жигули . Водитель скончался на месте . В момент аварии в кабине Урала находилось кроме водителя еще 4 (!) солдата ...»
     Потом я подсчитал , в течении полутора лет только в нашем укреп-районе погибло около пятисот человек и без счета комиссовано по инвалидности . Это , кстати, сравнимо с потерями за аналогичный период в Афганистане. А сколько в нашей стране было таких укрепрайонов и прочих частей..... А сколько раз от беды отделяли считанные миллиметры? На соседнем с нашим АПК сержант – дежурный ходил ночью по расположению с автоматом. Баловался , баловался , снял с предохранителя, махнул рукой и саданул очередью из семи пуль по спавшим сослуживцам. Чудом никого не задел, хотя пара пуль попала в каркас одной из кроватей.

«Дорогие мама и папа .... В прошлую среду (12.11) к нам приезжал замполит и еще несколько офицеров . Прослышав про мой волчий аппетит ( рассказ про кашу) , обещали с этой недели выписать доп паек. Это , конечно, шутка. Мы сейчас варим столько, что мне и так достается солидная добавка.... У нас много физической работы на улице ( теперь и по воскресеньям) , плюс я по три раза в день бегаю упражняться на брусьях и на турнике . Поэтому на аппетит не жалуюсь и быстро прибавляю в весе... В воскресенье ходили в лес за дровами и наткнулись на кабанов . В результате один кабанчик ( под 60 кг) попал к нам на стол... Во вторник нас неожиданно посетил еще один кабанчик. Пришлось и его убить. Он тоже попал к нам на обед...»

     На самом деле ничего неожиданного не случалось . Мы целенаправленно ходили в лес охотиться, прихватив с собою собак. Без них у нас шансов поймать кабанов практически не было или пришлось бы поливать очередями лес без перерыва. А достать лишние патроны было очень не просто. Часть мяса мы пересылали в часть , а оттуда шел грев в гарнизон полигона. Обратно к нам привозили по чуть-чуть неучтенных патронов . Это были советские времена и любой оборот оружия , тем более на боевом дежурстве , был весьма чреват . Один танкист из батальона, находясь на РТОТе ( отдельно расположенная танковая башня) обменял какому-то местному из Овчиновки ( ближайшая со стороны Барабаша деревенька из пяти домов) цинк с патронами на брагу и получил на всю катушку – 15 лет строгача!
     Собаки быстро настигали крупного кабана , который оставался прикрывать отход стаи и начинали его дразнить. И пока один кобель бежал перед мордой разъяренного зверя, другая собака следовала за ним по пятам и кусала за зад, до тех пор , пока кабан не разворачивался и не наступало ее время сверкать пятками. Охотникам оставалось только не торопясь подойти вплотную к животному и в упор шмальнуть в него одиночным, один или два раза.
     Ели этих кабанов ( хоть они и свиньи) все , включая наших мусульман.
На вопрос , как им религия позволяет, отвечали :
- Мы под крышей. Аллаху не видно. – стандартный ответ, крыша всем помогает.
Я , кстати, не видел в армии ни одного мусульманина, который отказался бы от свиной тушенки и который бы соблюдал святой пост, когда в течении светлого времени суток есть нельзя вообще ничего. Я даже ни разу не видел , чтобы кто-то из них молился хоть раз в день . То ли мне попадались только атеисты, что вряд ли, то ли армия сильнее религии.

      События следующей недели , странным образом не отложились в моей памяти ни одной из минут. Поэтому мое 29-ое письмо домой стало годы спустя для меня полным откровением . Не могу ничего к нему добавить и привожу его дословно :

"Дорогие мама и папа . Очень рад , что наш телефонный разговор все таки состоялся.
Может он вышел и не таким уж содержательным. Вроде рассказать хотел о многом и мыслями поделиться, а взял трубку и молчу. Отчасти виновата была обстановка на почте- народу много, слышимость плохая. Приходилось орать в трубку, тут уж не до сокровенных мыслей. И все таки , поговорили и на душе стало легко, как будто дома побывал.
А ведь звонок мог и не состояться. Когда получил от вас телеграмму с вызовом на разговор на 30 ноября, меня предупредили, что в штабе добро не дадут. Но все же дали. Как исключение , в первый и последний раз.
В четверг 27-го был отправлен в батальон. Обратно машина могла уехать только через неделю. Чтобы не терял время даром, мне поручили много разных дел : получить годовой офицерский паек картошки (170кг), 20 л машинного масла, стекла для керосиновых ламп и окон, взять в библиотеке книги и еще пунктов 20. По прибытии в батальон сразу пошел в штаб, где объявили, что все изменилось и отправить меня в воскресенье в Барабаш на почту не смогут. Ожидают в этот день «неожиданную» проверку из укрепрайона – все будут заняты... Дали увольнительную на пятницу, чтобы я дал телеграмму об отмене переговоров.
Я приехал в Барабаш. Сходил на почту. Погулял по поселку. Вкусно пообедал в офицерской столовой. Купил кой-чего, что просили , ребятам на АПК. Отлично провел время- среди армейских будней такие праздники должны запоминаться надолго ( Примечание – не угадал, именно этот выходной день я и забыл, а все будни запомнил).
Перед отъездом зашел на почту еще раз, а там твоя телеграмма о переносе переговоров на субботу. Вернувшись вечером в батальон, снова побежал в штаб , просить увольнительную на субботу. Там все подивились моей наглости и недовольно качая головами все таки согласовали и выписали бумагу.
Но выяснилось , что машина в «каземат» возвращается не в среду, а вечером в субботу. Поэтому с утра бросился сломя голову собирать заказанные вещи . Все офицеры были заняты подготовкой к проверке и им было не до меня. Я так закрутился, что упустил машину уехавшую в Барабаш. И сильно расстроился. Но помог комбат ( спасибо ему), попросил полковника из УРа подбросить меня на своей машине. Так вот , с оказиями, я все же успел в Барабаш на почту ровно к часу дня. Но звонок отложили. Ждал до начала третьего. Уже подъехала машина ( на которую я не успел утром), чтобы ехать назад в батальон. Я уже собрался уходить. Но одному из офицеров (с этой машины) понадобилось отправить письмо и пока он писал, последовал вызов на связь с Ленинградом..... Машина в субботу вечером на АПК все же не уехала и я еще три дня мотался в делах по батальону...»

     Вот , оказывается, сколько надо было всякого пережить во времена, когда не было ни сотовой связи, ни интернета , чтобы пару минут поговорить с родными. А сейчас ,наверное, все с мобилами и с планшетами по плацу маршируют....

«...Да, забыл добавить. Во время своих переездов встретил я редактора и фотографа газеты «Боевое знамя» . Разговорились. Как они узнали, что где-то здесь до войны мой дед-генерал служил, так сразу загорелись идеей написать статью о преемственности поколений...Мне эта идея не очень понравилась , но меня все же сфотографировали. И обещали еще за материалом к нам на АПК приехать ...»

     В начале ноября уехал домой наш последний дембель . Старослужащих родом с Дальнего Востока по очереди начали отпускать в отпуск домой, благо не далеко . Нас , включая командира, оставалось восемь человек ( из которых только четверо рядовые) и в караулы пришлось заступать на каждые вторые сутки. Из-за этого режим сна стал совсем рваный – то в одно время, то в другое. Организм в конец запутался – проснешься и не врубиться никак – вечер , ночь или утро на дворе . Один раз приснилось , что дрова в печь несу . Разбудили на пост ,встал я с постели и пошел между кроватей «к печке» с воображаемыми дровами в согнутых руках. Так и ушел бы куда , да в столб подпирающий потолок лбом воткнулся.
     Но ярче всех выступил камчадал Мирон . Однажды он подпрыгнул во сне с кровати чуть ни на метр вверх и лбом об стену ба-бах !Да так громко , что все проснулись . Все проснулись, а он хоть и сидит на кровати, лоб трет , но продолжает спать. Его трясут:
- Чего случилось, Мирон?
А он сквозь сон :
- Шел по дороге , а на встречу Они...
- Кто Они?
- Счастливые моментики .
- Кто, кто ?- все вокруг покатываются со смеху, а он сидя и спит, и с нами разговаривает.
- Моментики счастливые, в зеленых курточках , – отвечает совершенно серьезным тоном .
- Ну, а ты?
- Я чеку сорвал , в них гранату кинул. А сам в кусты прыгнул.....да на что-то лбом налетел.
Так до конца службы его этими «счастливыми моментиками в зеленых курточках» и подкалывали.

     Ночью на посту стало холодно. За четыре часа ноги в сапогах промерзали до костей так , что до следующего выхода на пост оставались ледяными . А валенки давно крысы съели . Кошка наша с ними никак не справлялась , зато орала , во время гона, откуда-нибудь из подвала часами , так что и не уснуть : «Мяу-мяу-мяяяяяуууу....». Вот орала-орала и слиняла куда-то в тайгу жениха искать . Мы только перекрестились. И крысы тоже... А воевать с ними как-то надо. Попытался я ловушки делать в подвале- клал кусочки еды в трехлитровые банки. Закрывал горловины так , чтобы внутрь пролезть можно было , а назад никак и ставил их вертикально. Так эти крысо-слоны все банки вдребезги переколотили.. Надо было искать новую кошку – не просто кошку, а матерую убийцу . Таких в батальоне не было.     Работы разной стало невпроворот . Дров требовалось все больше, а на моей шее , кроме восстановления ( из-за обрывов в тайге) вечно пропадающей связи , повисло еще и оформление Ленинской комнаты – научился , на свою голову, в институте на черчении каллиграфическим почерком писать . А световой то день короток стал – все не успеть. В расположении одна керосиновая лампа ( вторая у летехи в комнате) – больше коптит , чем светит - ни почитать нормально, ни письмо написать. Скука смертная по вечерам. Хорошо только, что луна в здешних краях дюже яркая. В полнолуние, так просто прожектор. Я приспособился на посту при ее свете читать книги . Уставали глазки, конечно. Но зато время летело быстрее. А то раньше я в карауле от нечего делать даже шестизначные числа в уме перемножал. Аж мозги закипали....

     20 декабря в батальон опять приехали журналисты из «Боевого знамени» . Меня снова вызвали к ним на встречу . Ох, и надоело же мне мотаться туда-сюда . Не май месяц . На улице минус двадцать. В такую пору в берлоге надо время коротать. А я все на перекладных в кузове катаюсь. Сплю , где приютят , как бомжик по разным углам шарахаюсь.
     Короче, приехал в батальон, а журналюг уже и след простыл . Что они хотели еще , зачем звали? Кто их знает. Вроде заинтересовались про деда моего , что-то узнать , да вдруг выяснили , что он был просто генерал-майор Белобородов, а не тот самый Генерал Армии Белобородов и весь их интерес сразу пропал. Быстро на коленке накропали короткую статейку ( которую я потом от стыда спрятал с глаз долой) и слиняли.
     А я приехал , вот. А машина назад опять только через неделю. Делать нечего. Собрался снова в Барабаш – кошку матерую найти для крыс , посвирепее, да дрожжей купить для праздничных пирогов ( и не только). Выписал увольнительную и вперед , с песней про зайцев.... Да не все на этот раз гладко вышло. Это путешествие , в отличии от первых, я запомнил очень хорошо. Навсегда. Глава 6 . Село Барабаш..

     Для позабывшего о городских удобствах питерца , безвылазно коротавшего темные вечера в покосившейся таежной избушке, не обремененной элементарным электричеством и туалетом , этот ближайший , населенный гражданскими лицами пункт , до которого приходилось добираться не одни сутки с пересадками и попутками – это как Нью-Йорк для техасца или Токио для камчадала – глаза сразу разбегаются ..в поисках магазина..
      Не многим солдатам с «казематов» выпадала возможность приблизиться к благам этой цивилизации хоть раз за два года .
Я же оказался здесь за месяц уже в третий раз.
     Не успев осмотреться на местности и по достоинству еще раз оценить реликтовую ветхость и монументальную строгость нескольких трехэтажных небоскребов в окружении коттеджей времен царя Ирода , типа барак, я приплыл тепленьким прямо в распростертые объятья местного патруля.
Надо сказать , поселок этот , хоть и имел статус местного Лас-Вегаса , был лишен всякого рода развлекух , кроме единственного кафе- шалмана , где эпизодически проводились гладиаторские бои между одичавшими местными гражданскими и не менее одичавшими местными военными ( рассказывают, один побитый капитан как-то привел в кафе на разборку всю свою роту). И гражданские , и военные , приехав сюда «временно» , оставались тут навсегда , забытые остальными обитателями Вселенной. Единственные люди, имевшие шанс вернуться отсюда в цивилизацию, были солдаты-срочники . Поэтому их люто ненавидели и те, и другие. И поэтому последним и самым азартным занятием местных офицеров была охота на солдат- самовольщиков, сбежавших днем из своей части «мир посмотреть» . Так как играть в догонялки по лужам или по пояс в снегу барину в погонах не по чину, каждый из них содержал свору борзых холопов , выбирая себе на дежурство лучшую гончую пару .
     Их то я и встретил, едва спрыгнув с борта попутки . Как же это меня раньше бог от встреч с этими мордоворотами миловал?
Встречающие были явно не в духе. Буквально минуту назад , на моих глазах от них утек их законный трофей . Не помогли и надрывные крики офицера : « Ату его, ату! ... Лови ... Беги, блядь, быстрее! Наперерез ...» .
     Знал бы подвох, ехал бы мимо. Но я за собой вины не чуял - у меня же увольнительная , сам я не местный, все путем . Шли бы вы своей дорогой, господа . Ан, нет :
-Предъявите документик , товарищ солдат. Чой тут у нас , аааа? Увольнительная , мммм.
- А ну, подними-ка полу шинели, солдат.
- Таааак , а что это мы в увольнение в ПШ делаем, аааа ? Увольнительная, товарищ солдат – это Праааздник! А солдат, что должен в Праздник одевать?....Праааавильно - Парадную форму, гнида, надевать надо ! ... Следуй-ка за мной. – мерзко растягивая слова , мерзкий старлей, потащил меня в мерзкую местную тюрьму.
     Парадную форму у меня , как и у остальных гостей нашей избушки Бабы-Яги, давно таежные крысы вслед за валенками сожрали ... Для них я и должен был изловить в Барабаше подарок в виде очередной матерой кошки. Да, если бы у меня и была парадная форма. Какой понт юзать ее кочуя на перекладных грузовиках целую неделю?
     Так я оказался на местной «киче» . Армейская «кича» от «губы» отличается тем, что тут сидят за мелкие нарушения, не больше суток , до выдачи на руки офицеру родной части. Поэтому и условия тут много жестче , чем на «губе» , чтобы воспитуемые успели в отведенный им короткий срок пропитаться раскаянием : питание не положено, нары не положены. Шинель и сапоги тоже не положены , а на улице минус 25 , а на окне решетка без стекла, а дверь – решетка без двери, а на полу только пол ... Если на него долго плевать , получится домашний каток , так как температура в комнате , как в холодильнике – почти минус, а уж на полу точно не плюс.
     «Е- мое, а кто же за мной приедет ? Мой летеха один, взвод с дотом за колючкой не бросит ! А кто и как сообщит ему , что я тут?? А кому еще из офицеров охота за мной специально в такой путь переться?»
     День первый в компании парочки самовольщиков тянулся долго. Холодно – это не то слово. Жрать охота !!!! Хорошо хоть, что в туалете , куда водили под охраной был кран для рук – вода . Обратился к начальнику гауптвахты, «губа» тут же на первом этаже, с просьбой дать возможность позвонить. Полевая армейская связь – это паутина из закопаных в землю проводов и привязанных к ее концам допотопных телефонов с ручкой , которую надо отчаянно крутить, как в фильмах про войну. Зато не нужно номеров и цифровых кодов городов . Зная кодовые слова ( .. «Ботан, ботан , я халва . Прием !... Я ботан , чего надо? Прием....Соедини с саламандрой , прием....» ) можно дозвониться до любой военной части в стране . Как штатный радиотелефонист я, конечно, знал как выйти на своих . Сообщил о беде.
     Ночью я остался один. Думал , до рассвета окоченею без шинели. Отжимался , прыгал и бегал из угла в угол . Всю ночь так и не уснул ... Как же хочется жрать, если холодно и всю ночь пляшешь гопак !!!
     Днем напросился опять к начальнику гауптвахты . Хотел узнать про пайку и про шинель .
- Не положено! - с явной издевкой отрезал он и осклабился , как Доктор-Лектор изучая нового подопытного. Настаивать я не стал....
     Мои сокамерники- самовольщики , ввели в курс местных обычаев . Мол, в начальники «губы» тут назначают полностью отмороженных из числа служащих . Чтобы прослыть в этих местах особо отмороженным, надо очень-очень постараться. Не просто так последние два начальника « губы» дембельнувшись до дома живыми не доехали.
     Как оказалось , местные воинские гарнизоны вообще отличались лютыми порядками . То, что я видел в учебке и в батальоне до отправки в тайгу , было цветочками. Ни «отправка в космос», ни « электрический стул», ни «дискотека» и прочие армейские развлечения не тянут даже на местную стандартную «прописку» молодых солдат с разминкой из 100 ,совсем не ритуальных, ударов пряжкой по заднице. Как при прописке в тюремной камере, новобранцев тут ставили с завязанными глазами на тумбочку и приказывали прыгать. Кого-то ловили, а кого-то и нет….
     Об этих особенностях местных порядков мне поведали два колоритных персонажа местной фауны, бывшие на этой киче постоянными клиентами. Первый очень походил на Винни-Пуха – переростка, топтавшего лет десять зону. Зверское выражение на его круглом лице резко контрастировало с огромным пухлым, почти круглым, телом. Второй , по сравнению с ним, был просто пигмеем , но с таким же зверским оскалом. Особый шарм ему придавали большие оттопыренные уши. Короче, ни дать , ни взять- форменные вурдалаки. Занятные, вообщем, пацаны. Спасибо им, повеселили от души.
Но к вечеру даже их отпустили.
     Вторая ночь и второй день были самыми трудными . Закемарил на пару часов , так потом еле окоченевшие ноги и руки разогнул . Больше ложиться на пол не рисковал. Так и скакал всю ночь по клетке . В выходной день у патрульных был знатный улов- 17 солдат пойманных привели и затолкали в 8 м2 – чуть теплее стало и повеселее. Хорошо, что я поехал сюда в портянках. У тех , кого поймали в носках , вместе с сапогами отбирали и носки. Они стояли на ледяном полу босыми или лежали на боку поджав ноги.
     Третий день и третью ночь провел , как в анабиозе – голод и сон ушли прочь , остался лишь безграничный, везде проникающий и неутолимый Холод...Слушал, как утром по морозу в минус двадцать бежали солдаты на зарядку ..... И завидовал им!!!!
     После выходных, на четвертый день отсидки, за мной доехал, кто-то из штаба батальона. Спасибо, дорогой. Даже трешку подарил ( тот чирик , который у меня лежал в военном билете ,незаметно оставили себе на память то ли патрульный офицер, то ли начгуб ) .           Я ринулся в ближайший чепок и не выходя на улицу вцепился зубами в кусок колбасы . Тут же ко мне подвалил какой-то офицер и начал стыдить :
- Не стыдно, солдат , ты что голодный?
- Нет, что вы, что вы. Я уже сыт вашим гостеприимством по горло....
     В любом другом месте, в другое время долговязый городской подросток , типа меня , после такого путешествия подхватил бы пневмонию и склеил ласты. Но не в Армии...
     Я вернулся назад , как и планировал , с кошкой-антикрысой в клетке-корзине и с температурой под сорок. Лег спать и через 10 часов под Новый Год проснулся совершенно здоровым....

      Так закончились мои первые пол года службы в Армии . Вспоминая яркий калейдоскоп событий и всего нового , что я тут узнал , складывалось впечатление, что первые 6 месяцев пролетели для меня одним мгновением. На деле же было ощущение , будто каждая минута равна миле ползком на брюхе . И от мысли , что впереди еще целых три раза по столько, мои короткие волосы на голове вставали дыбом, приподнимая форменную шапку-ушанку.
( продолжение следует)