Утром мы спускались с хребта вниз. Операция закончилась. 

     Что мы там наоперировали я тогда не понял. Теперь мне всё понятно. А тогда, в те дни, должность моя была столь высока и значительна, что доложить обстановку мне не считали необходимым. Чем моё командование руководствовалось – я не понимаю. Пытались соблюдать секретность? Ну дык после операции могли бы провести политзанятие. Могли бы пояснить чего я здесь делаю и зачем таскаю на гору вещмешок с железом. Без этих политзанятий и разъяснений я начинаю сомневаться в грамотности моего командования. У меня начинают возникать в голове мысли о том, что для командования я просто серая вошь, на которую можно наложить большую кучу с высокой начальнической колокольни. Поэтому меня гоняют в гору как бесплатную рабочую силу и не церемонятся насчёт содержимого моей головы. Я для них примерно, как осёл для душманов. Пинай его и вези на нём боеприпасы в гору. И всё будет хорошо.
     В общем, операция закончена. Мы несёмся с хребта вниз по тропе, по серому склону, посыпанному мелкими серыми камешками. Я созерцаю сверху-вниз, с высоты птичьего полёта. Перед моими глазами открывается неимоверной красоты пейзаж. Вид, с Пятнадцатого поста на Руху.

     Спуск крутой, тропа петляет между камней. Тут и там под башмаки попадает мелкая и немелкая щебёнка. Рота несётся – очко жмётся: вот-вот камешки провернуться под подошвой, и полетишь ты с горы на своей личной сраке, как бобслеист на салазках. Не то, чтобы страшно, а как-то и страшно и красиво, и радостно, что возвращаемся. Все эти эмоции переполняют тебя одновременно. Ты почти бежишь с горы, тебе тяжело, спускаться тяжелее, чем подниматься. Наши (человеческие) мышцы природой рассчитаны на работу по преодолению, а не на работу на уступку. Поэтому сдерживать вес тела и вес вещмешка труднее, чем поднимать его. Тебе тяжело. Ты почти бежишь, очко сжимается от страха и от восторга одновременно. Ты тяжело дышишь, но дышать с каждым десятком секунд становится легче и легче. Ежеминутно закладывает уши от перепада давления. И ты понимаешь, что скоро это всё кончится. Потому что скорость спуска гораздо выше скорости подъёма. Вообще не понятно, как мы сюда залезли несколько дней тому назад. Как не сдохли?
     По горной тропке я петлял вниз. Продувал носоглотку, любовался пейзажами. В голове пусто и свободно. От нехрен делать я попытался сравнить операцию, которая только что завершилась с прошлой операцией в это ущелье. Когда погиб Ахундов и погибли люди Пазина. Что тогда произошло?         Что произошло не так, как на этой операции?
     Получается, что прошлый раз душманы обороняли три хребта. Тот, по которому шли мы, тот на котором дали звездюлей Шестой роте и тот, который уходит от Семнадцатого поста. Везде оборона душманов включала в себя крупноколиберный зенитный пулемёт ДШК. Рогачев со Старцевым при помощи артдивизиона подавили духовские укрепрайоны и наша рота вышла на указанную задачу без потерь. Можно было бы сказать, что без боя, потому что лично я ни в кого не стрелял и рота непосредственно бой не вела. Духам Рогачев вломил с дистанции. А Шестая рота (на прошлой операции) здесь же вступила с духами в ближний бой. Раз лупили в друг-друга трассерами и кидались гранатами, то это значит, что подразделение вступило в непосредственный бой с душманами. Причем в очень плотный ближний бой. Как это могло произойти? Только одна ситуация – головной дозор «проебал вспышку». То есть прошел мимо засады и не заметил её.
     Это кажется совершенно невероятным. Там такой же хребет, как на этой фотографии. Просто близнецы братья. Это офицер Вячеслав Швец позирует на одном из тех хребтов. Как тут можно пройти мимо засады?

     У душманов Шапка-Невидимка и железные нервы что ли? Залегли-замаскировались, пропустили дозор, оказались между дозором и основными силами роты. А по пиздюлятору получить не страшно было? Духи умышленно, по доброй воле, полезли в окружение? Ерунда полная.
     Короче, вывод у меня напрашивался только один – Рогачев и Старцев ошибок на этой операции не допустили. Поэтому я жив. Бегу вниз, любуюсь невероятным пейзажем, побздёхиваю от восторга и продуваю себе слуховое отверстие. А в Шестой роте живы не все. Потому что кто-то что-то сделал не так. Кто? Сам Комбат Пазин? Или старший дозора Саня-гуцул? Он теперь убит. На него проще всего свалить все концы. Он теперь в свою защиту ничего сказать не сможет. Саня-гуцул был командиром гранатомётно-пулемётного взвода. Это самый тяжело вооруженный и самый тяжело нагруженный взвод любой роты. Кто-то додумался такой взвод поставить в дозор. Кто? Вряд ли я теперь об этом узнаю. Вряд ли кто-нибудь признается, что это он сотворил такую тупость. Гранатомётчики – это сила, это ударная мощь роты. Они должны идти под прикрытием пехотинцев. Либо в середине ротной колонны, либо в конце той колонны. Какого хрена гранатомётчиков поставили под первый удар? Они тяжело нагруженные, они идут в полуобморочном состоянии. Если по ним в упор сыпануть из автоматов, то пока они гранатомёты на станки установят, душманы уже отстреляют по одному магазину и убегут в горы. Зачем Саню-гуцула направили в дозор? Кто это сделал?
     Всё-таки моей роте свезло с Рогачевым. Прав был Пудин: Рогачев всем нам очень сильно пригодится. Теперь слова Пудина для меня развернулись во всей красе.
     И со Старцевым нашей роте свезло, так свезло. Старцев спуску солдатам не даёт, Старцев требовательный, борзый, резкий. Но, зато мы все живы. Это точно то же самое, что было на Зубе Дракона с Хайретдиновым. Солдаты задрочены, душманы убиты. Лучше так, чем наоборот. Война, как говорится. Стреляли…
     Вниз мы припёрлись почти живыми-здоровыми, почти незадолбанными. Сразу то-сё, привычные мероприятия. Надо отнести сдать аккумуляторы во Взвод Связи. Запихнуть вещмешок под нары. И тогда уже воды-воды-воды!!! Отпиться, отсосаться, наглотаться! Плюхать воду во рту, лить себе на рожу, лить на коротко подстриженную башку. За шиворот налить, в пищевод пальцем её проталкивать, когда самотёком перестанет туда заливаться. В жопу бы ещё затолкать, но жопа за спиной, её плохо видно.
     Потом, когда отпился, отглотался, отплескался, потом развалишься так на берегу Гуватки. Рядом стоит пулемёт на сошке, лежит ТРИ ПОЛНЫХ полуторалитровых фляги холодной прозрачной воды А ты, как пан разлёгся. Пузо выкатил, полное воды. Засунул в рот кусок сахара-рафинада и цедишь через него воду из четвёртой фляги. Ты богач! Ты сказочно богат потому что у тебя СТОЛЬКО ВОДЫ!!!