На фото вверху 19.03.2006, день подводника. 74 отдельный дивизион ремонтирующихся подводных лодок Краснознамённого Северного флота на гребне успеха. Время расцвета и могущества. Да, да, не ухмыляйтесь. Я знаю, о чём говорю.
Честно и сразу скажу, что хронологической, строгой последовательности в моих рассказах про почти одиннадцать лет службы на дивизионе Вы не увидите. Дневниковых записей я не вёл. А темп работ по утилизации в "двухтысячных" на "Выдре" был настолько бешенный, что я иногда до сих пор удивляюсь, как мне удавалось выкручиваться. Я не спорю, что есть человек, который справился бы лучше меня. Но я ему просто в глаза хотел бы посмотреть…
Прибыл я на дивизион прямо перед празднованием страной нового, 1999 года. И тут же, прямо на заводской проходной, был построен встречавшим меня начштаба капитаном 1 ранга Васильевым Виктором Леонидовичем (однофамильцем, см. предыдущий рассказ):
-"Что, ни у кого из Ваших командиров за девять лет Вашей службы, ума не хватило, допуск к грифованной информации в удостоверение личности офицера вписать?!!".
Я, конечно, был наслышан от старших (по выслуге) товарищей, про своеобразные обычаи, имеющие место быть на СРЗ "Выдра":
-про прыгающих через забор предприятия офицеров лодок ремонта, возвращающихся на место компактного проживания (ПКЗ, расположение воинской части) из ресторана (либо кафешек) г. Вьюжный (Мурманск – 60), в свой законный выходной (либо не занятый на вахте вечер);
-про истинно зверскую ВОХР*у, отбирающую (временные) пропуска, при малейшем подозрении на запах изо рта;
-про ночные патрули заводской милиции, с собаками (без намордников), обходящих внутренний периметр территории завода;
-etc.
Но, ехидно ухмыляясь, относил всё это к области флотского фольклора, баек, легенд. И, как оказалось, зря.
ЭТО БЫЛ СВОЙ, ОСОБЕННЫЙ МИР.
Со своими, узаконенными путём согласования, в том числе и с высшим руководством ВМФ, законами и обычаями. СРЗ "Выдра" относилась к предприятиям Министерства судостроительной промышленности СССР. Сразу скажу, что после развала Союза практически ничего не изменилось.
Только дурости и идиотизма прибавилось.
Военные (наш дивизион, сформированный 01.10.1978 года), далее данные на 2003 год:
всегда были, "как кость в горле", и " …мешали работать…". Ф.И.О. цитируемого мной из личной приватной беседы, высокооплачиваемого (и высокопоставленного) заводского чиновника я озвучивать не буду.
К моему искреннему, личному, и очень огромному сожалению, слишком часто отношение персонала судоремонтных заводов (Как "Штиля", так и "Выдры") к выполнению собственных (оплачиваемых, на всякий случай), обязанностей по судоремонту; я зачастую могу охарактеризовать как:
-"Я за вас свою работу делать не буду";
-"Мне на этом "заказе" в море не идти".
Бывали, конечно, и исключения. Чем дальше, тем меньше. После развала Союза, количество истинных мастеров (профессионалов) знающих, любящих и ценящих свою работу, уменьшалось в соответствии с геометрической прогрессией.
Учить было уже НЕКОМУ. Да и, собственно говоря, НЕКОГО.
В царстве – государстве царя Бориса (новой России), где всё было поставлено с ног на голову, а на одного работягу несколько начальников, вопрос: -"ТАК КТО ДЛЯ КОГО БЫЛ СОЗДАН?!! Лодки, чтобы кормить заводы; либо заводы, чтобы эти лодки ремонтировать?" вообще задать было некому.
Ещё ранее, под развал же Союза докатились до того, что дешевле было одну лодку построить, чем три отремонтировать. Наглядный пример. Из жизни. Советской ещё. Варить дырявые ЦГБ, а особенно на первом поколении пла, тяжело. Металл лёгкого корпуса – дерьмо потому что. "Ложишь" шов, а рядом идут трещины. Берутся старые газеты в огромном количестве и накладываются внутри цистерны главного балласта (поверх трещины) друг на дружку. Промазывается обильно весь этот слоёный пирог смазкой марки "Циатим". "Надули" воздухом цистерну подводнички – она герметична. И все остальные ЦГБ тоже. Подписали акт на радостях. Поблагодарили за работу. Возможно, и руки друг другу пожали. Готовый отчёт на первую полосу любой газеты, короче.
Только вот вышли из акватории завода номер 10 в Кольский залив, "дунулись" – газеты со смазкой и выскочили. Ну и пошли в родную базу Мурманск – 140 (Гремиху) "отремонтированные".
Вы знаете, хорошо, если бы я шутил.
На моих глазах у нас, на 149 –ой, комдив – раз Михалыч лично все работы у заводчан принимал. В том числе и по третьему дивизиону (не его матчасть, но комдив – три был в отпуске) тоже. И тускнели глаза у ярчайших представителей рабочего класса, передовиков соцсоревнования ("Бляяя, "РеоСтас" опять заебёт…((("). И делать (либо переделывать) им приходилось всё, как положено. Вот из – за таких "мастеров" я и называю "Нерпу" "Выдрой", а "Шквал" "Штилем" в своих рассказах.
Конечно, не всё было так отвратительно. И достойные представители судоремонтной промышленности, с которыми лично мне было просто приятно работать, найдут своё отражение в моих дальнейших рассказах. Поимённо. Обещаю.
Но рассказ всё же конкретно про дивизион, войсковую часть 09602. К чему я, собственно говоря, и возвращаюсь.
С чего начинается войсковая часть? Правильно, с командира. Поэтому скажу пару слов про капитана 1 ранга Соколова Сергея Николаевича,
который был моим командиром почти половину всего срока моей офицерской службы. Которого я считаю и буду считать своим крайним комдивом. Отношения складывались по – разному. Так, я за сутки мог три раза быть "Лапшин!" (что плохо), и пару раз "Евгений" (что хорошо). У него, как бывшего командира подводной лодки, было предвзятое отношение к офицерам собственного штаба. Выражающееся в том, что в возникающих разногласиях он всегда автоматически первоначально становился на сторону командиров пла.
Но, самое главное, он меня ни разу не "кинул". А когда пришло время финальной отправки моих документов на получение жилья, моя папка ушла в Питер рядом с его собственной. Меня тогда шейный остеохондроз скрутил так, что я с постели трое суток встать не мог. Документы комдиву выносила моя жена. Поэтому и канал Грибоедова, СПб, в котором утопили шесть ящиков с такими папками (это правда) мои документы удачно проскочили. Командир соединения – это уровень, знаете ли. Именно поэтому все конфликтные ситуации, происходившие между нами, я намерен далее рассматривать исключительно с юмористической точки зрения. Тут же скажу просто : "Спасибо, товарищ комдив!".
Так вот, получил я второй комплект ключей от каюты:
поздоровался с хорошо мне знакомым капитаном 2 ранга Николаем Ивановичем Н., на смену которому я прибыл служить, и начал вникать. Поскольку место ещё было занято, меня назначили "мёртвой душой" в экипаж капитана 2 ранга Позднякова Владимира Николаевича:
В то время это была распространённая практика. Я исполнял обязанности дивизионного химика (предшественник готовился к увольнению в запас, и как бывший опытный кадровик 46 обремпл, естественно, абсолютно не спешил, затягивая своё увольнение до последней возможности), получал "лодочный" оклад командира группы, паёк вместе со всем экипажем, да и денюжку раз в месяц в "корабельную кассу" сдавал. Принципиально. Хотя мог бы и этого не делать. На фото внизу крайний справа Володя Милькин (светлая ему память…), экипажный нештатный баталер финансовый. Крайний слева Дима Хаютин, боцман. Впоследствии, когда я сдал на допуск к дежурству по дивизиону, с ним вдвоём мы частенько заступали на вахту. Я дежурным по соединению, он – дежурным по штабу. Дима в юности служил в гражданском флоте, по жизни был просто обалденным рассказчиком, и нам всегда вечерами было о чём поговорить.
Соединение готовилось к ежегодной проверке региональной группы Инспекции Управления Государственного надзора за ядерной и радиационной безопасностью МО РФ, поэтому комдив в категорической форме сказал Позднякову: -"Нехуй ему на корабле делать!", освободив меня таким образом от дежурства по подводной лодке.
30 декабря вечером мне поставили задачи (сначала командир соединения, кратко; затем начальник штаба, подробно, под запись) на следующий, 1999 год, и Васильев сказал:
-"Ну до 10 января завод не работает. А я всё же жду Вас 5 января к 08.00 в своей каюте. С наступающим Вас и всего самого доброго."
Я просто. Реально. Охуел. Ответить -"Есть! Спасибо Вам. Взаимно." я смог не ранее чем через минуту. 31 декабря с утра я проснулся в Полярном с ощущением тихого счастья и какой – то умиротворённости. За всю свою службу ни до, ни после я никогда так не проводил новогодние праздники. Спокойно. Дома. С семьёй.
Через три где - то недели познакомился я с назначенным на должность дивизионного связиста (и дивизионного специалиста РТС, совмещёнка) капитан - лейтенантом Тагаевым. А надо сказать. что первое время обедал я дома. Расписание маршрутов 113 -го автобуса этому благоприятствовало. Оказалось, живёт Батыр в двух шагах от меня - буквально в соседнем доме. "Сосед через дорогу" - как впоследствии шутил я. Вызывает нас комдив на пару с Батыром и резонно спрашивает:
-"Когда привальная?".
-"Знакомиться будем после получки!" - пытался отшутиться я.
Но Соколов, назначив время банкета на ближайшую пятницу, после доклада, решил по - иному. Затарились мы водкой. Правда не без приключений. Знакомый мне коммерс выдал: -"Врэмэна тишолэе, вотка в толк нидаю!". После этого дорогу в его магазин я забыл. Навсегда. Пришлось сэкономить на закуске. Впрочем наши боевые подруги (жёны), естественно, помогли. Закинули мы всё это дело в комдивовский "УАЗик", пока комдив на пятничном докладе командиров соединений в Полярном был, да и прибыли после доклада (а он в пятницу на дивизионе был раньше обычного), свеже-наглаженно-выбритые, в комнату отдыха командира бербазы, майора Жачева. Я немного задержался, уж не помню, по какому поводу. зашёл - а все места заняты. Свободно одно. Справа. С торца.
-"Евгений! Ну где ты ходишь?" - приветствовал меня комдив - "Садись по правую руку от меня. По левую, ближе к сердцу, видишь - командир бербазы сидит!". И вдруг, совершенно неожиданно, берёт мой "запивочный" стакан, и наполняет его на три четверти.
-"Оххх, бляяя!" - подумал я. Но виду не подал, "принял на грудь", и, под одобрительную широкую улыбку комдива, поставил стакан донышком кверху на скатерть.
Естественно, быстро и чётко сказав традиционное: -"Товарищи офицеры!.." - ну и так далее. Закусил. Затем представился Батыр. Я только "пригубил" для приличия. Уже из стопочки, естественно. И тут Соколов, по - прежнему широко улыбаясь, спрашивает:
-"Говорят, вспоминать иногда полезно и приятно, находясь в том же состоянии (опьянения)! Так вот. Теперь, Евгений, ты меня вспоминаешь?"
-"...(((".
-"Хорошо, я помогу тебе! СРЗ - 10, ПКЗ -16, 1990 год..."
И тут меня озарило ( и прорвало))): -"Сергей Николаевич! Вы же лодкой ремонта командовали?! И как - то в "Пале"...".
-"Об этом потом мы с глазу на глаз поговорим!" - смеясь, перебил меня комдив. -"Скажи лучше..."
И тут понеслось. Вспоминая общих знакомых, известные обоим подводные лодки, различные забавные случаи, мы несколько увлеклись. Как будто были за столом одни. Я краем глаза вдруг перехватил полный ненависти и злобы взгляд майора Жачева. Тогда я не придал этому абсолютно никакого значения. А очень - очень зря... Мужская ревность. Действительно, какой - то каплей, без году неделя на дивизионе, а к нему такое отношение! Впрочем, вечер безусловно удался. И на субботу по разным причинам не принимавшим участие в торжестве осталось всё в достаточном количестве.
-"Я домой. А ты, Евгений, топай к Жачеву - там тебя механики ждут, тебе с ними работать!" -сказал комдив.
НЭМС капитан 2 ранга Захаров и Пом. НЭМС по СЭУ капитан 3 ранга Дрижирук Ю.В. действительно пообщались со мной чуток за столом. Первый вскоре ушёл на пенсию и остался на "Выдре" работать одним из руководителей гражданских экипажей, принимающими пла у военных непосредственно перед утилизацией. Второй перевёлся в Инспекцию УГН ЯРБ и потом не раз приезжал на дивизион с проверками. И от совместной службы и от дальнейшего общения с ними у меня остались только тёплые, приятные воспоминания.
Как - то сразу, без перенапряжения, пошла и служба. Впрочем, что - то делать на практически пустом месте всегда легко и просто. А когда искренне соскучившись по любимой специальности, ещё и душу в дело вкладываешь...
Пару слов о предшественнике. Капитан 2 ранга Николай Иванович Н. был назначен с понижением с должности флагхима полярнинской 46 обремпл. И, кроме корректировки два раза в год организационных приказов по соединению, в части касающейся, ничем не занимался. Вообще. Сколько на моих глазах честных, порядочных, грамотных мужиков "сгорело"... Вот и в этом случае: -"Шило, шило, ты меня сгубило...". Чётко помню перебранку двух капитанов 2 ранга, двух подводников - дизелистов в прошлом, двух Николаев: - Ивановича и Николаевича (зама дивизиона):
-"Ты что ли, Коля, не пьёшь?"
-"Понимаешь, Коля, можно пить по - разному! Можно - как ты. А можно - наутро побрившись, свеженькую рубашку надеть, зубы почистить - и на построение. Не похмеляясь."
Иваныч пришёл с Лиинахамари ( "Лихо на море" в народе - этим всё сказано), Николаич с полярнинской четвёртой эскадры, где морячил тоже плотно. А раньше на "дизелях" замполиты ходовую верхнюю вахту несли, если кто не в курсе. Фактически. По боевому расписанию. Не знаю, как сейчас... Поэтому и в общении между собой два Николая особо не церемонились. Узнав впоследствии, что Иванович за трое суток сгорел от воспаления лёгких, я не удивился. В холодной обшарпанной больничке районного центра, откуда был родом. С неправильно поставленным неотрезвевшими после празднования 8 марта врачами диагнозом. Светлая тебе память, Иваныч! Очень жаль, что ты ушёл "на два метра в глубину" именно так...
Первая моя на дивизионе инспекция УГН ЯРБ прошла на "ура". После посещения очередной подводной лодки весёлый и довольный Степаныч (да - да, тот самый капитан 1 ранга Поплутин! ))) сказал: -"А что ты глаза прячешь? Да помню я тебя, Лапшин, помню. Недаром я тебя в двух базах "грел". Наконец - то ты остепенился!" Хотя я был уже не юн, но уши у меня (по ощущениям) огнём горели. И вряд ли от удовольствия! ;).
Взял меня с собой НШ Васильев, как второго свидетеля, и рассчитала финансистка Николай Иваныча на кухне в его собственной квартире:
Вышел Иваныч перекурить это дело на лавочке у подьезда и сказал мне: -"Вот как, уходить надо! (на пенсию)". А я прыгнул в "Камаз" (не удивляйтесь, комдив НШ свой "УАЗик" не особенно - то и давал) и поехал на дивизион. Получать свою первую получку, как флагманский. Предвкушая в пути, что я куплю своим домашним. Поскольку сумма - то поболее чем у командира группы ОФИшной пла вырисовывалась. Намного. Залетаю я в финчасть, а мне: -"Нет Вас в ведомости, Евгений Геннадьевич!". Поэтому к вечернему докладу я был уже на взводе. ПРОСИТЬ своё кровно заработанное (которое ждёшь не первый месяц, на всякий случай) у лейтенанта - начфина бербазы, это несколько напрягает, знаете ли. Ведь когда деньги есть, составить отдельную ведомость элементарно. А получился целый час нервотрёпки. Поэтому получив приглашение флагманского ракетчика, Сергея А., отметить его профессиональный праздник я принял с радостью. И сразу же натянул полстакана. Закусив сигаретой. Полегчало. Банальная плавказарменная бытовая пьянка шла своим чередом. Уже и проверил нас Шкода: -"Кто там?!" -"Я." Освободили место, освежили посуду. -"Николаич, стопочку примите?" -"Не откажусь!" Минут через пятнадцать: -"Всё, я домой. Не засиживайтесь, мужики!" -"Естественно!". Уже и начала "полярнинская фракция" (включая меня) на часы поглядывать - автобусы 113 -го маршрута не так часто, как "двадцать третие" (в Снежногорск) ходят. И тут Серёге приносят ещё два литра. Он только буквально успел их поставить в ящик письменного стола, как за полузвешенным "люмиком" (второе название "ламатор") - прямоугольным окошком на задрайках каюты ПКЗ, мелькнула тень. Я поймал чужой взгляд (снаружи темно, пойди разбери кто там бродит) и тут же услышал чей - то приглушенно - сдавленный вопль: -"Васильев!!!".
И тут смотрю - мои братья - флагмана, как мыши от кота - врассыпную. Серёга, хозяин каюты, только успел крикнуть на ходу: -"Женя, водку не отдавай!" и растворился. А я, застегнувшись на все пуговицы, закрыл ящик письменного стола и положил ключ в карман.
И стал ждать. Впрочем, ждал я недолго. Выслушав за пару минут много чего интересного, без единого, отмечу, мата; я получил прямой вопрос:
-"Кто с Вами ещё был?".
-"Ваш вопрос некорректен втройне, товарищ капитан 1 ранга!" - ответил я.
-"Объяснитесь!".
-"Время нерабочее. Про гостей хозяина каюты спросите. И вообще, Вам не кажется, что для того, чтобы меня драть как офицера Вашего штаба, неполохо было бы мне сначала получку начислить?".
Вы не поверите, но на следующей день после "утренней долбоминутки"(официальное название "утреннее информирование офицеров штаба и постановка задач на сутки") Васильев попросил меня задержаться... и в мягкой форме извинился. Это был крайне редко встречающийся в описываемый период времени экземпляр. Истинный флотский интеллигент.
Кстати, я теперь Виктору Леонидовичу искренне благодарен за преподнесённые мне уроки штабной культуры. А тогда от души матерился, переделывая в очередной раз черновик приказа по соединению. Часто - не по специальности. Начиналась штабная "полоса" моей карьеры.
И протянется она широко и глубоко. И очень. Ну ооооочень долго.
Приложение №1. Копия приказа "дела и должность дивизионного химика принял":
.