Как-то, когда я учился классе в шестом, по-моему, мы с отцом заехали в наш гараж. У бати тогда была уже вторая по счёту машина - "пятёрка" с "троечным" движком, цвета "рубин", ещё абсолютно новая, с которой он пылинки сдувал. Так вот, загнал он машину в гараж, и взял из бардачка спичечный коробок. Открыл его и продемонстрировал мне маленькую невзрачную фиговинку оранжево-песочного цвета, с выходящими из неё блестящими контактными ножками, и сказал:
-"Сынок, это микросхема! Стоит она 25 рублей, смотри матери не говори, и в ней … (забыл я уже) тысяч транзисторов!!!"
Отца мачехе я никогда не закладывал, поэтому предупреждение было излишним. С интересом я некоторое время разглядывал, не беря в руки, забавную фиговинку. Так началось моё знакомство с радиоэлектроникой. А вскоре отец купил мне набор "радиоконструктор". Из кубиков с впаянными в них радиодеталями можно было собрать усилитель низкой частоты, радиоприёмник, etc. Батя же увлёкся радиолюбительством всерьёз и надолго. Начал приносить домой платы от списанной в училище аппаратуры, с которых мы вечерами демонтировали радиодетали. Методом выпаивания. И частого прижигания на первых порах, пока я не освоился, моих пальцев. У пары-тройки знакомых мальчишек папы тоже имели хобби потыкать паяльником в припой с канифолью в свободное время, поэтому по наводке одной мудрой женщины, работавшей в бухгалтерии Бакинского радиозавода, мы стали совершать на его свалку регулярные набеги. Тратили мы на поездки 20 копеек, а стоимость добытого исчислялась уже многими рублями. Азербайджан - страна чудес, поэтому оставшиеся после смены на рабочих столах детальки (сдавать – лень), уборщица просто сметала в мешки и выбрасывала рядышком с территорией. Радиозавод выпускал в большом количестве переносные радиоприёмники четвёртого (самого низшего) класса "Хазар". Которые, с понтом дела, под маркой "Comex" продавались в высокоразвитые страны типа Вьетнама и Лаоса. То есть тогда уже, на зависть нынешнему Чубайсу и его нанотехнологиям, наблюдалась безусловная прорывная победа министерства радиоэлектронной промышленности СССР, в отдельно взятой республике (Аз. ССР). Впрочем, приёмники работали и стоили недорого. Ещё дешевле, при желании, их можно было приобрести с рук у работников завода, выносивших "Хазары" по частям. Теперь, когда мы летом отправлялись в отпуск в Оренбург, я с соседскими мальчишками периодически путешествовал на свалку телевизоров. В то время существовала практика приёма у населения старых, с вычетом сорока рублей из цены нового. Что-то дефицитное, видимо, изымалось, а остальное шло под пресс. Вообще, на радиодетали я натыкался всю свою жизнь, и, иногда в абсолютно неожиданных местах. Так, как-то, в старших классах школы уже, добираясь впервые до районного КВО (не хихикайте заранее, всего лишь по поводу юношеских прыщей на лице), я наткнулся на… догорающие останки самолёта МИГ-15. Как он там оказался – ума не приложу. На пустыре никого не было, и я спрятал три приглянувшихся мне блока в ближайшие кусты, а на обратном пути их забрал и притащил домой. Так, кстати, я познакомился с миниатюрными радиолампами.
Отмечу, что стоило удовольствие приобретения различных радиоэлектронных компонентов в специализированных магазинах недёшево. А многое вообще отсутствовало напрочь. Иногда, правда, помогал отечественный военпром – забракованные по строгим параметрам транзисторы, диоды и иже с ними стоили значительно дешевле. Правда, их наборы комплектовались по досадному принципу принудительного впаривания "в довесок" того, что было практически не нужно. Таким образом, наш банк радиодеталей беспрерывно пополнялся. Отец, приобретя крайне приличный тестер с зеркальной шкалой, занялся изготовлением многочисленных измерительных приборов. Ну а мне, естественно, было крайне интересно собрать с его помощью своё первое светомузыкальное устройство, с лампочками на 24 вольта, на схеме внизу.
Тогда это нехитрое чудо было крайне популярно и ещё не выпускалось промышленностью. Как всегда, не успевавшей реагировать на запросы населения. Вторая "цветомузыка", в состав которой входили с трудом купленные тиристоры (они же тринисторы), страшный дефицит по тем временам, в самодельном корпусе с подсвечиваемой табличкой "Comex" (догадайтесь с одного раза, откуда я взял эти таблички?), рассчитанная на уже "сетевые" лампы, напряжением 220 вольт, так и не была доведена мной до ума. Впрочем, к тому времени я успешно починил радиоприёмник однокашника по школе Андрюши Кокоулина и пользовался авторитетом "шарящего" в вопросах радиолюбительства. Так получилось, что приёмник в процессе ремонта приобрёл повышенную чувствительность. Было слышно, как диктор переворачивал листы бумаги, что привело многих моих знакомых в неописуемый восторг. Я рассказывал уже, что в военное училище с первого раза не поступил. Проходя впоследствии призывную медицинскую комиссию, я был представлен нашим школьным военруком, Гарматенко Иваном Матвеевичем, одному из бакинских "боссов" ДОСААФ.
-"Да он телевизоры умеет чинить!" - не моргнув глазом и не оставляя мне выбора, нагло соврал он. Поэтому я совсем не удивился, когда в отдел кадров КВВМКУ, где я трудился на скромной должности техника лингафонного кабинета, пришло письмо-вызов в Бакинскую радиотехническую школу (БРТШ). Для обучения меня, с оплачиваемым "отрывом от производства". Для беседы меня вызвал лично начфак. А поскольку я тогда "зашибал" аж восемьдесят рублей, имея, как несовершеннолетний, сокращённый рабочий день, увольняться я не собирался. Поэтому было достигнуто мировое соглашение, что я буду работать через день, не в ущерб родному четвёртому спецфакультету. Окрылённый, рано с утра я убыл в БРТШ. Знакомые парни говорили, что там есть возможность пойти на курсы мастеров по ремонту телевизоров. Пусть и платные. Но оказалось всё не так-то просто.
Курсы были шестимесячные. Мало того, мне, поскольку беседа велась с глазу на глаз, в открытую сказали, что нужно дать взятку. Превышающую мой ежемесячный доход. Шума я подымать не стал и ответил, что готов учиться на оператора-планшетиста РЛС сопровождения воздушных целей. Три месяца и за счёт государства. Вообще в БРТШ мне понравилось. С тёзкой, моим хорошим товарищём, мы пытались записаться в секцию парашютных прыжков. Меня сразу же "отсеяли" по зрению. В знак солидарности не пошёл туда и Женька Матвеев, скульптор, художник и просто отличный парень. Познакомились мы с ним, когда в старших классах школы обучались на токаря, в учебно-производственном комбинате. Именно благодаря отцу моего тёзки я получил возможность прочесть большое количество интереснейших книг. Дореволюционного ещё издания. К примеру, Коран 1913 года выпуска, на русском, естественно, языке. Кстати, мы втроём, единственные из потока, остались выполнять задание по вытачиванию болта с заданным шагом резьбы на универсальных токарно-винторезных станках ДИП-200. Такой станок с фактической расшифровкой названия "Догнать и перегнать (Америку)", представлен на фото внизу.
Третьим был также ставший моим хорошим товарищем Тимур Ахундов, фанат группы "Пинк Флойд", который без проблем мог исполнить все части "Shine On You Crazy Diamond", на имеемой в личном пользовании соло-гитаре. В результате нашего "трудового подвига" мы втроём получили дипломы токаря не первого, а аж второго разряда. И дружно двинулись, наивные, на только что открытый машиностроительный завод. Фантазируя поработать в белых халатах на станках ЧПУ. Оказалось, где-то полгодика, ну или восемь месяцев, нужно поработать сначала подсобным рабочим (стружку поубирать-потаскать) за сорок рублей в месяц, ну а уже потом, если мастеру понравишься (и нехило проставишься)… Повторюсь - Азербайджан - Страна Чудес. Говорю это без малейшей издёвки, либо злости. Просто рассказываю как есть, точнее, было. Хочешь, в перспективе, прилично зарабатывать – сначала, будь любезен, вложись! Так что покрутили мы головами втроём энергично-отрицательно, да и разошлись в разные стороны. Поскольку жили в разных районах города Баку. Тимур в результате отслужил срочку мотострелком под Тбилиси, а Женька в отдельном радиотехническом полку связи где-то на просторах Нечерноземья, забыл я уже. Последнего я абсолютно случайно встретил, уже будучи курсантом третьего курса СВВМИУ, находясь в отпуске. Поговорили и пообщались от души. А с Тимуром мы ещё долго переписывались. Кстати, уж поскольку я всё равно, впрочем как всегда, от темы рассказа немножко отвлёкся, расскажу про свою первую получку. Купил я своей мачехе, которую тогда считал матерью, оригинальный настольный светильник, и подошёл к отцу:
-"Батя, а что тебе подарить? Со светильником-то всё понятно, я же видел, что она на него глаз положила, а тебе я хочу купить то, что тебе действительно нужно!"
Отец лишь рассмеялся:
-"Спасибо, конечно, сынок, но давай лучше так. Ты храни деньги в ящике письменного стола и трать их по своему усмотрению, а я с твоего разрешения, буду иногда проверять, хорошо?"
Так и поступили. Пользуясь случаем, хочу сказать своему отцу спасибо. Он научил меня правильно обращаться с заработанными деньгами, копить их на то, что действительно нужно. А не транжирить по первой прихоти, на всякую фигню.
Довольный отец, где-то раз в две недели наблюдал мои авансы-получки, которые уменьшались крайне медленно. А я тем временем был распространителем, через третьи руки, "толкаемых" курсантами-иностранцами с помощью моих школьных приятелей, трудившихся на третьем ("капиталистическом") спецфакультете КВВМКУ имени Сергея Мироновича Кирова, подержанных аудиокассет. С каждой партии я отбирал пару-тройку себе, наилучшего качества. И все были довольны. Вот только отец, узнай он об этом, вряд ли бы обрадовался. Дело в том, что поступая на работу, я имел беседу-инструктаж с представителем училищного отдела КГБ СССР:
-"…Смотрите, отца не опозорьте!" – брезгливо-важно, обливаясь потом, финально произнёс человек в гражданском костюме-тройке, сморщив нос и рассматривая меня так, как будто перед ним стоял внезапно оживший кусок дерьма. Его пиджак был расстёгнут и под левой подмышкой был напоказ выставлен пистолет ПМ в плечевой (оперативной) кабуре.
-"А с чего Вы решили, что я всенепременно буду заниматься противозаконной деятельностью?" – довольно нагло спросил я.
-"Все вы так говорите! А потом, джинсы-шмынсы, диски-виски и сопли тут на кулак у меня в кабинете наматываете! И вообще, я тебя запомнил!"
Через десять месяцев, подписывая у него же обходной лист, я услышал:
-"Странно! Свободны, пока… А вообще, тебе скорее всего, просто повезло. Это не твоя заслуга, а наша недоработка!"
Я просто вежливо улыбнулся в ответ, ну а что я подумал, пусть каждый решит сам. Кстати, неожиданно вызванный той же весной 1984 года, повесткой в отдел милиции, я несколько минут с ужасом вспоминал все свои грехи детства и юности. Ой, да какие там грехи! Грешки, в лучшем случае тянувшие на мелкое хулиганство…
…А пригласивший меня в кабинет майор-азербайджанец, неторопливо и молча, всё заполнял и заполнял, заполнял и заполнял, какой-то журнал. По ощущениям, прошла вечность. Ледяная струйка пота беспрерывно уже стекала у меня в район копчика. Я судорожно сглотнул, а хозяин кабинета наконец-то поднял голову, широко улыбнулся и сказал:
-"Sən yaxşı adamsan (ты - молодец). Передавай привет отцу, кстати! Но запомни, Женя, когда у человека жопа абсолютно чистая, он себя ведёт у нас более спокойно!"
-"Аааааа… зачем Вы меня вызывали?" – совершенно ошалевший, спросил я.
-"Положено провести с тобой беседу перед призывом на срочную службу в ВС СССР! Ты нормальный парень, и наставлять тебя мне незачем. Но может, дорогой, ты мне что-то хочешь рассказать?"
-"Нет-нет, товарищ майор!" - торопливо, но твёрдо ответил я, и, попрощавшись, поспешно вышел из кабинета. Я вообще-то считаю себя довольно законопослушным человеком, но этот урок я усвоил на всю оставшуюся жизнь.
…
Одним из офицеров, проводивших с нами, абитуриентами СВВМИУ, так называемый профотбор (*), был капитан 2 ранга Быковский Юрий Михайлович. Так получилось, что он, с интересом разглядывая мою трудовую книжку, задал мне пару вопросов. И тут же настоял, чтобы в учётный лист абитуриента секретарша мне внесла пометку, что я имею преимущества при поступлении в училище. Поскольку "моя должность техника приравнивается к высокому званию "рабочий". Произнёс он эту фразу без всякого пафоса и уважительно. Я немного смутился - какой из меня работяга?! Кстати, я и сейчас считаю, что рабочие и крестьяне, беспрерывно обсираемые в современной России не только гнилым бомондом, всякими там новомодными гениями-блогерами и прочей тик-ток-шелупонью, но и "юмористическими" передачами по каналам федерального телевидения по поводу и без, являются истинной надеждой и опорой государства. А не те, кому в Кремле за выдающиеся успехи в деле купи-продай, ордена с завидной регулярностью вручают.
Впрочем, преимущественное право поступления в училище, при прочих равных показателях, мне не понадобилось. А в личном деле офицера я уже увидел запись "лаборант". Трудовая книжка, вместе с моим первым (советским) паспортом так и осталась в архивах СВВМИУ. Поэтому вполне вероятно, что на вторую, "гражданскую" пенсию, мои десять месяцев работы в КВВМКУ учтены не будут.
В следующий раз мы встретились у южного крыла учебного корпуса, когда я уже стал курсантом первого курса. Я уже абсолютно не помню повод, по которому мы пересеклись. Но Юрий Михайлович разговорился со мной, рассказал, как сам поступал в училище, с перемотанными бинтами руками, после аварии мотоцикла. И дал пару советов по расчёсыванию моих, буйных тогда не в меру волос. Сказав, что корни волос нужно расчёской приучать. К правильному укладыванию. Тогда и причёска "держится". Видимо, он меня запомнил, поскольку, когда он начал нам читать курс "Прикладная ядерная электроника, электронно-вычислительная техника" он на первой же лекции, встретившись со мной глазами, улыбнулся, как старому знакомому. Преподавал Юрий Михайлович неистово! На лекциях мы, совершенно обалдевшие, следили за беспрерывно крошащимся мелом в его руках. Правой рукой дописывая какую-нибудь формулу, левой он уже стирал ранее написанное. А мы тупо, уставившись в доску, как в трансе, даже уже не реагировали на его вопросы:
-"Это же понятно?", и:
- "Как можно не знать элементарного?!"
Ведь даже то, что стиралось левой рукой, через полчаса лекции уже не успевал переписать в тетрадь практически никто. Даже те, кто пользовался доморощенной системой сокращений (скорописью)…
С его известными на всю Голландию перлами:
-" Ну это же проще схемы цветного телевизора!!!", и:
-" Что будет, если сюда я уроню ключ, а вот тут на схему нерадивый матрос пописает?!!" мы познакомились чуть позже, защищая свои лабораторные и расчётно-графические работы. Их нужно было именно защитить, ответив на вопросы преподавателя. А из зачётов по ним складывалась общая оценка. Освоив и поняв физику n-p-n и p-n-p переходов, умея "читать" электрические схемы, полностью всю широту и глубину происходящих в каком-либо радиоэлектронном устройстве процессов я освоить так и не смог. И виной тому, безусловно, не моя лень, либо врождённая тупость, а вечная нехватка времени. С треском "завалив" защиту первых двух работ, я взял паузу и крепко подумал. А затем напросился выступить с кратким докладом на одном из занятий. Используя брошюру научно-популярной серии "Знание", "Новое в жизни, науке, технике" - "РАДИОЭЛЕКТРОНИКА И СВЯЗЬ" (обложка для примера на фото внизу):
, я минут двадцать рассказывал что-то там про Эволюцию технологии микроэлектроники, Электронику четвертого поколения, etc. Моё краткое выступление Быковскому понравилось, и в перерыве он высказал недоумение по поводу моих неудач. "Защищаться" же теперь я стал следующим образом. Безусловно выучив один из рассматриваемых вопросов, я терпеливо ждал, когда по нему один из моих товарищей "поплывёт", тянул руку (-"Разрешите?") и собственно говоря, его докладывал. Получая "зачёт". Невесело, зато крайне эффективно. Невесело же потому, что Юрий Михайлович умел увлечь своим предметом. И лично я с гораздо большим интересом потратил бы время на углублённое изучение радиоэлектроники. Вместо того, чтобы блуждать в дебрях высшей математики, к примеру. Либо зазубривать постулаты Марксизма-Ленинизма, так и не приведшие нас к светлому будущему. Но про систему подготовки в высшем военно-морском инженерном училище я уже рассказывал. И она шансов на выбор не оставляла.
Много чего вспоминается, связанного с радиоэлектроникой забавного. И не побоюсь этого слова, просто смешного. Мой хороший товарищ, Рыжков Игорь Анатольевич, под руководством капитана 2 ранга Акимова, разработал дипломный проект. В котором модные тогда отечественные часы типа "Электроника", служили для цифровой выносной индикации показаний корабельной дозиметрической установки типа КДУ. Высунув язык от усердия, скрупулезно нарисовал плакаты. Принципиальные электрические схемы устройств, с использованием микросхем, выглядят довольно забавно, кто не в курсе. Одна и та же микросхема может быть частично представлена в разных местах, плюс многочисленные линии, всю эту красоту соединяющие. Потопал Игорь на крайнюю, перед защитой, консультацию. Его дипломному руководителю, всё очень понравилось. А рабочий прототип собранного Игорем приборчика-переходника - ещё больше. Но когда он увидел чертежи, и на вопрос:
-"А… это… ЧТО?!!"
Получил ответ Игоря:
-"Так это же операционный усилитель! А вот тут микросхема серии… с логическими элементами "ИЛИ-НЕ" и…", был жёстко остановлен на полуслове и отправлен чертежи переделывать. Чтобы уважаемые старшие офицеры в хитросплетениях принципиальной электрической схемы во время защиты диплома не запутались. Чертежи теперь состояли из прямоугольников, подписанных "Блок №1", "Блок №2"… , и соединялись прямыми линиями, со стрелочками. Чётко, красиво, прямоугольно и всем понятно. Защита прошла на "ура". Всё это я к тому, что развитие микроэлектроники и её внедрение в нашу повседневную жизнь, это всё конечно, очень здорово. И нас всех, безусловно, радует. Но, к огромному сожалению, детали и подробности для большинства - это тёмный, дремучий лес. Начиная с времён издания нижеприведённого журнала, и до описываемых мной в этом рассказе событий:
На старших курсах "Теорию и устройство средств радиационного контроля" нам преподавал капитан 2 ранга Борис Еньшин. Встретились мы с ним впервые на первом курсе, в патруле. В результате нашего совместного патрулирования стало понятно, что перед нами настоящий Мужик и офицер. Об этом позитивном, очень увлечённом своим предметом человеке я тоже хочу сказать пару слов. Можно сказать, что моё сформировавшееся желание пойти служить в СРБ (службу радиационной безопасности) - это во многом, его заслуга. Не обошлось и без курьёзов. Еньшин вёл, в том числе, и "кружок очумелые ручки", где мои сокурсники под эгидой ВНОК (военно-научного общества курсантов), что-то там вечно паяли и конструировали. И вот как-то он пожаловался, что ему необходимы дефицитные "герконы" - герметичные контакты. Для папы моего однокашника Саши Беды, вынести требуемое количество с территории Харьковского радиозавода и переслать их бандеролькой в СВВМИУ труда не составило. Не составило труда и Еньшину заявиться на экзамен и с порога заявить, что Саша – это Томас Алва Эдисон, Гульельмо Джованни Мария Маркони и Александр Степанович Попов в одном лице. За что ему тут же была поставлена твёрдая четвёрка. Я сам был этому свидетелем, по наитию накануне внимательно и крайне удачно почитав рекомендуемый номер газеты "Красная Звезда". С удовольствием вытащив "счастливый билетик", я тут же пожелал начать отвечать со второго вопроса, без подготовки. Уверенно пересказав содержание статьи про "контроллеры", и выразив твёрдую уверенность, что за "умным" оружием - будущее, я перевёл дыхание и совсем уже собрался докладывать дальше. Но Еньшин тут же недвусмысленно дал понять своему приятелю - нашему экзаменатору, что и меня, безусловно, мучить далее не стоит. Разубеждать двух старших офицеров я, естественно, не стал.
…
Убывая из училища в очередной отпуск, я попал в купе к двум интереснейшим личностям. Впоследствии выяснилось, что один из них проходил службу на должности флагманского в одном из соединений КЧФ, а второй был представителем хитрого "почтового ящика". А поначалу, проснувшись рано утром и переодевшись в спортивный костюм, я наслаждался долгожданной свободой и двумя бутылками пива, купленными на непомню-уже-какой станции. Ведь всё так удачно складывалось - закрыв все "хвосты", я направлялся на целый месяц домой. Не омрачало приподнятого настроения даже то, что билет на самолёт приобрести не удалось. А за билет (плацкартные были распроданы) пришлось доплатить. Благодушно улыбаясь и думая о чём-то хорошем, абсолютно не связанном с военной службой, я вошёл в купе и услышал досадливое "фи" от проснувшихся уже попутчиков:
-"А что так мало купил-то?"
-"Так я курсант, с деньгами у меня не густо. И здравствуйте, кстати!"
-"Это не проблема, здравствуй! Так. Поезд стоит ещё целых восемь минут, держи деньги. Если что, скажешь, что тебя два старших офицера отправили! И рыбы там взять не забудь!" – получил я чёткое ЦУ (ценное указание).
Против такого проявления флотской годковщины, которую никто не отменял, я ничего не имел против. Поэтому через минут пять я внёс в купе деревянный ящик, забитый пивом и горкой рыбы сверху. Причём сам ящик мне, как оптовому покупателю, был предоставлен абсолютно бесплатно. Вскоре мы уже перезнакомились и я, уютно расположившись на своей верхней полке, с интересом слушал. А послушать было что. Расстелив многочисленные чертежи и схемы, друзья-соперники яростно спорили:
-"…а вот эта цепь, объясни, зачем? Она же дублирующая, и я считаю, абсолютно не нужна? "
-"Обрати внимание на элементную базу?"
-"Аааа, так ты со своим грёбанным отделом премию хочешь получить за освоение новой техники, а нам потом с этим дерьмом в море мучиться?"
-"А у меня есть выбор? Или ты не знаешь, что если я выскажусь против, то буду снят с должности? А на моё место более сговорчивые всегда найдутся?"
-"Схема абсолютно сырая! И вообще - ну вы все там и сволочи!.. "
-"Что за тон? Меньше пены! В конце концов, ответь мне на вопрос - установка работает?"
-"И это ты называешь РАБОТАЕТ?!!"
Много чего интересного узнал я тогда о взаимоотношениях Флота и Военно-промышленного комплекса.
…
Когда, уже лейтенантом, я прибыл служить в Полярный, то в ближайшем ресторане "Пала", судьба свела меня с братом жены Еньшина. Звали его Саша. Он был, похоже, уже вечным капитан-лейтенантом, сходил четыре или пять раз до Кубы и обратно на своём небольшом, прямо скажем, кораблике. И имел хобби, хорошенько приняв на грудь, задавать по каким-то самим им выбранным непонятным критериям, некоторым посетителям ресторана один и тот же вопрос:
-"Сколько у тебя было боевых (служб)?"
Я в силу своей молодости и того, что имел счастье быть учеником его родственника, от этих вопросов был освобождён. И вот как-то опять Саша, скажем честно, в очередной раз нарывается. Но выбранный им в этот раз, ничем внешне не примечательный, капитан 3 ранга спокойно встаёт и чётко докладывает:
-"Шестнадцать, товарищ капитан-лейтенант!"
Саня удивился, быстренько приобрёл у официанток бутылку конька, и убыл к каптри за столик. Извиняться.
…
Жизнь моя сложилась так, что не стал я истинным морским волком, как оставшийся лично для меня безымянным вышеуказанный капитан третьего ранга. Не стал я и настоящим радиоинженером, как до сих пор очень уважаемые мной мои преподаватели, капитан 1 ранга Быковский и капитан 2 ранга Еньшин. В дальнейшем я время от времени ещё возвращался иногда к своему увлечению радиолюбительством, но так, порывами и не очень активно. Блок питания спаять для любимого химсклада "им. Тов. Чернышёва", взамен сгоревшего штатного. Подарить своему комдиву Соколову, от души и в шутку, старенький радиоприёмник "Сокол", тоже с самопальным блоком питания (чтобы комдив на батарейки не тратился). Цепи коррекции для старого цветного телевизора рассчитать и воткнуть в высоковольтный блок менее дефицитную лампу. Дать вторую жизнь "сгоревшей" лампе дневного света, путём собранной схемы повышения напряжения. Починить что-либо, по мелочи. Про попытку сконструировать чудо-юдо радиометр из славного племени рентгенметров я Вам уже рассказывал. Вспоминается ещё, пожалуй, чёрно-белый телевизор, подаренный мне моим приятелем Максом Леоновым за полторашку пива. Начитавшись статей из журнала "Радио", я заменил в нём все лампы и электролитические конденсаторы. Все, 100%, на новые. Тщательно очистил шасси от потёков электролита, включил и… Такого именно чёрного и белого я ни до, ни после никогда не видел. Контрастность изображения была потрясающей. Правда, точно не знаю, моя ли это заслуга. Либо всё просто из-за того, что номер, выбитый на шасси телевизора, оканчивался на три шестёрки.
Закончилось всё тем, что, отслужив, перед самым переездом в Питер, я однажды вечером выкинул все свои микросхемы, транзисторы, диоды, трансформаторы, конденсаторы. Почему я не упоминаю резисторы (сопротивления)? Склеенный из спичечных коробок блок, который пополнялся много лет, я всё-таки взял с собой в Питер. И подарил, на первой своей работе, увлечённому человеку. Электрику от Бога по имени Виктор. Остальное же я безжалостно выбросил.
Выкинул вместе со всей своей формой одежды. Оставил тестер, два паяльника, комплект "парадки", два снаряжения - к кортику и ПМ, сам кортик, естественно; и… пилотку. Причём приключения пилотки советского образца достойны отдельного рассказа. А остальное, выброшенное мной в Полярном - зачем оно всё мне теперь?
.
(*) Хотя, вполне возможно, это была мандатная комиссия. Не помню уже.
Приложение №1. Я в очередной раз хочу сказать большое спасибо своим преподавателям. За то, что пытаясь научить нас, обормотов, уму-разуму, они душу вкладывали. Не считаясь с личным временем для привития курсантам твёрдых знаний по искренне ими любимому, преподаваемому нам предмету. Насчёт дальнейшей судьбы капитана 2 ранга Еньшина, к сожалению, я не смог обнаружить в поисковике вообще ничего. Прошу у него прощения за то, что запамятовал его отчество. А вот про капитана 1 ранга Быковского интернет выдаёт следующую информацию, смотрите по ссылкам ниже: ( https://www.youtube.com/watch?v=JcP2ZAmau2s ), ( http://bymevrika.narod.ru/info.html, https://stihi.ru/avtor/veteranvmf ).
А это фотография Юрия Михайловича, взятая из приложения "ВК", "Севастопольский государственный университет", опубликована 16 июня сего года в 22:09:
Цитирую строки под фото: "Доцент кафедры «Системы контроля и управления атомных станций» Института ядерной энергии и промышленности СевГУ Юрий Михайлович Быковский отмечает в этом году двойной юбилей - 75-летия и 45 лет преподавательской деятельности. В мае решением Учёного совета ему присвоено почётное звание заслуженного профессора Севастопольского госуниверситета."
Приложение №2. Наш сослуживец, Александр Петрович Чистенко, рассказывает нам про особенности работы отремонтированного им телевизора: ( https://youtu.be/nEXXcYbCA3Y ). Иван Бусов и Саша Шитов тактично отошли в сторонку, чтобы не мешать моей беседе с Мастером.
Приложение №3. А это наш первый с отцом Справочник.
Он подвергался беспрерывному пополнению новыми сведениями, типа представленных ниже:
Выбросить сей винтажный фолиант рука у меня не понимается, и он служит мне напоминанием об одном из моих увлечений, навсегда оставшихся в прошлом.
Приложение №4. Остатки былой роскоши, первоначально планировались, на фото внизу, из собственной коллекции. Но! Это не мои аудиокассеты, сразу говорю. И так, красиво, расположить их у меня всё равно не получится!))) А у моего личного (и бесплатного))) фотографа, моего единственного сына, как и у меня в своё время, есть более интересные интересы! ;)))
Поскольку коллекционированием музыкальных записей я занимался серьёзно, количество аудиокассет одно время вплотную приблизилось к двум сотням. Ввиду актуальности моих записей и их хорошего качества, аудиокассеты тырились (замыливались) из моей коллекции постоянно. А я их всегда пытался восстанавливать. Затем, сначала с широким распространением недорогих пиратских компакт-дисков, а в дальнейшем из-за появившейся возможности свободного скачивания любой понравившейся тебе мелодии из различных приложений, романтика охоты была убита. Напрочь.
Сейчас только с улыбкой можно вспоминать былые времена, когда качественная запись одного альбома с "бобинного" магнитофона стоила три рубля, а с винилового "пласта"- целых пять. Причём занимались этим не только полуофициальные "студии звукозаписи", но и "самозанятые" частники, в поте лица работающие "на дому", то есть в собственной квартире.
.