Белые сполохи молний полоскали воздух от края до края моря. Грома сначала не было слышно вовсе, но ночь была такой чёрной, а море таким бесконечным, что видно было далеко, казалось, что до самого горизонта и ещё чуточку дальше и вот только что чёрное шумит внизу и чуть светлее – воздух сверху, а потом слева, будто от самой луны (вернее того места, где она сейчас должна бы висеть) и до каждого гребня волны на много кабельтовых вперёд, как яркая серия вспышек огромного фотоаппарата: на миг, потом снова, уже правее, ещё – уже прямо по курсу и уходит вправо, совсем пропадая. Но ненадолго. И повторяется снова и, когда повторяется, кажется, что будто даже дышать тяжелее и не только воздух вдыхаешь, но и вот этот свет – сухой и холодный. А потом пришёл и гром: сначала тихим недовольным ворчанием издалека, но, чем ближе к грозе, тем громче, настойчивее и ниже, пока не начал кататься огромными валунами прямо над головами.
- Прямо ух, да? – сверил свои ощущения с остальными вахтенный штурман на мостике.
Говорить не хотелось. Тут такое вокруг, что, как ты ни строй из себя героя, а, всё равно, выглядеть будешь не страшнее комарика. И даже без фонарика.
- Ну норм так, – откашлялся старпом, - хотя бывало и поухтее, конечно.
- Прямо в грозу идём? – крикнул снизу рулевой.
- Прямее не бывает, - подтвердил штурман, - аккурат в самый её центр!
Молнии уже стали различимы и не сполохами, а ломаными линиями молочного цвета втыкались в море и будто плясали на нём и уже не слева-направо а сразу везде спереди, куда хватало глаз.
- Того бы…- как бы подумал вслух рулевой, - нырнуть бы, что ли, нет?
Издалека уже шумел дождь. По звуку, пока ещё было непонятно лил ли он сплошным потоком или моросил бесконечной мелочью.
- Да что вам нырнуть бы только, а? – старпом вздохнул, - как кроты, чесслово, лишь бы в норку забиться.
- А чотаковата? – не понял рулевой.
- Да ничо! Моряки же мы, или где? Давайте же вон, как настоящие, девятый вал, всё вот это вот! Хлебанём!
- А так игрушечные будем, если нырнём? – не унимался рулевой.
- Тем более и командир добро давал, если что, - поддержал рулевого штурман.
Говорить всё время уже не получалось – приходилось делать паузы на гром потому, что за громом не было слышно не то, что слов, но и собственных мыслей. Усилился ветер – он задул прямо из грозы холодом и сыростью.
- Угу. Проголосуйте ещё, ну. И на вид мне поставьте.
Старпом наклонился к переговорному:
- КП один-пять, мостику.
- Есть кп один-пять.
- Антоныч, что там с запасом ВВД?
- Молотим изо всех сил. Восемьдесят процентов.
- Сколько компрессоров?
- Два больших и два маленьких.
- А ещё два больших запустить можем?
- Если родина прикажет, то да, а так – не очень желательно.
- Часа два до полного запаса?
- Не меньше. А что случилось?
- Ну поднимись на минутку.
- Есть, бегу!
Дождь было уже понятно, что льёт, как из ведра – и слышно и видно, когда молнии, по крупным взрывам с которыми капли падали в море. Ещё сильнее похолодало.
- Ух ты, ничего себе тут у вас! Красота-то какая! Ребята, - вахтенный инженер-механик закурил, - да вы же как настоящие моряки прямо тут! Не то, что мы там, ну! Прошу разрешения закурить!
- Воооот! – старпом назидательно поднял палец, - Видите! Слушайтесь старших, всегда вам говорю! Ноют, Антоныч, про погрузиться, трусишки зайки серенькие!
- Ну, при восьмидесяти процентах можно, что. Командирская группа полная. Так что смотрите сами, но я бы нееееет, что вы – это же ух у вас тут! А у нас там что? Сухо, тепло, светло и уютно: тьфу, а не боевой корабль! А тут-то вон оно: красота и буйство во всей своей силе, я такое только в телевизоре и видел! А вам везёт, да. Не то, что нам. Ну так я пошёл, ладно, а то как там без меня крейсер, сами понимаете. Да и зябко у вас тут как-то.
- А где мой вахтенный офицер? Не видал там? А то я как послал его отсеки осмотреть, так он уже, до Гренландии дошёл, небось!
- Сейчас взбодрим его, не смейте сомневаться! Как штык будет!
- Антоныч! – крикнул уже в рубочный люк рулевой, - А это не опасно? Гроза же!
- Не ссы! Мы же резиновые!
Пока ещё не сильно, но уже заметно и настойчиво начало качать: лодка сначала зарывалась носом в волну, потом медленно взбиралась на неё и ухала снова вниз. Если бы не огромный размер корабля, то было бы уже весело и внутри его.
- А что у вас тут? – наверх выскочил вахтенный офицер, - Я же уходил нормально всё было!
- А ты ещё через два дня вернулся бы, так глядишь и к пирсу уже швартовались бы! Где был-то, а? С ужина пробу снимал?
- Да как? Когда бы? Все отсеки толком обойти не успел, ВИМ кричит потеряли вы меня! Так а что мы, погружаться будем?
- Ещё один!
- Мы уж как только не намекали, - вздохнул штурман, - но, видимо, нет!Будем как настоящие моряки!
По ракетной палубе забарабанило шумно и радостно, а потом миг – и накрыло мостик. Штурман что-то проорал, пока вахтенный офицер со старпомом кутались в капюшоны.
- Чего говоришь? – крикнул старпом.
Заряд грома промолчали – было не перекричать.
- Говорю, трюмных бы наших послать, - и штурман ткнул рукой в небо, - ничего себе там у них течь!
Молнии плясали уже вокруг корабля и тень его, огромная и чернее чёрного, неровным контуром металась по морю то слева, то справа по борту.
- Красота –то какая, - прошептал рулевой, но железную рукоятку руля, на всякий случай, отпустил.
- Иди вниз! – крикнул старпом штурману, - чего ты тут будешь? Толку с тебя, промокнешь только!
Штурман сделал вид, что не услышал. Вода, потоками падая с неба, не успевала уходить с мостика и металась, заливаясь в ботинки,а та, что не металась по рыбинам мостика, а летела сверху, порывами ветра задувалась под капюшоны, в рукава, в нос и глаза. Но в одном старпом оказался прав – было страшно красиво. Но только ничего не видно.
- Не кочегары мы, не плотники! – проорал снизу рулевой.
Килевая качка ощутимо усилилась. Нос уже не лениво, а довольно резво скакал по волне и внутри уже почувствовали, но, пока ещё не сильно: за тазиками никто не побежал, а так – только уютнее уселись в креслицах под мерное покачивание.
Дождь лил не как из ведра, а как из нормальной такой бездонной бочки – голов было не поднять. Старпом, вахтенный офицер и штурман вцепились кто во что мог, чтоб не повыбивать ненароком зубы от качки и смирились с тем, что всё на них: шапки, куртки, перчатки, штаны и ботинки стало мокрым насквозь и, пока ещё, держало тепло, но вот-вот уже начнёт и колотить от холода.
- Говорил вам, - крикнул старпом, - давайте под воду, так нет же, романтики им подавай, мореманы хреновы!
- Да, зря Вас не послушались, ага! – согласился штурман – Зато вон вокруг: девятый вал на девятом валу сидит и девятым валом погоняет – всё, как мы хотели!Крррррасотааааа!
- И мать её! – добавил вахтенный офицер.
Штормило-то, на самом деле и не то, чтобы уж до девятых валов, но подводная лодка, как ни крути – не надводный корабль и наверху не совсем блещет грацией в свободном движении. Нет, на спокойной воде-то да, но, при волнении, корпус, предназначенный для движения под водой, ведёт себя ровно как железная бочка. Видели когда-нибудь железную бочку на волне? Ну вот.
- БИП –мостику! Горизонт и воздух?
- Горизонт и воздух чист!
- Есть, БИП!
- Центральный мостику, записать в вахтенный журнал: видимость ноль, начал подачу туманных сигналов!
- Есть мостик. Записано в вахтенный журнал видимость ноль, начата подача туманных сигналов.
Казалось бы куда, но дождь полил ещё сильнее и теперь стала понятна фраза, почему он идёт, а не льёт или падает или ещё чего: он именно шёл – степенно, основательно, никуда не торопясь. Зато ветер почти затих и, хоть от этого никому не было легче, но всё-таки!
- …до трусов! – долетел обрывок фразы штурмана.
- Кто о чём, слышь, а он всё о бабах! – хохотнул старпом.
- Где бабы? – не понял штурман, - Я про свои трусы. Вот именно, говорю, что до них и промок!
- А, ты про свои. Ну про твои нам не больно-то и интересно.
Гром уже почти не прекращался и казалось, что раньше молний возникал, но нет – это ещё от прошлых прогрохотать не успел, а новый за ним уже в очереди стоит.
- Как они…ну…на деревянных-то, да? – крикнул старпом штурману, - Представляешь?
- Абсолютно! Абсолютно нет! И без гирокомпаса, без системы навигации, вот как сейчас определить где мы, если небо от моря не отличитьдаже, а? А где мы будем через пол часа? А через день?
- Ты меня не пугай!
- Да нет, мы-то определим, а вот они? Ну вот мы викинги, например, да?
- Да! – крикнул вахтенный офицер, - Гребём грабить Нортумбрию!
- А где она, эта самая Нортумбрия, даже толком и не знаем!Только наш ярл был там восемь лет назад, он дорогу помнит! Ебать, навигация! Ну вышли из своих фьордов, налево свернули и хуярим. По ложке оловянной сторону света определяем. По ложке!
- И по ярлу!
- Это непременно! Куда сворачивать, о наш господин? – спросил штурман у старпома.
Старпом важно надул щёки, расправил несуществующие усы и бороду и хмуро посмотрел вокруг.
- Туда! – ткнул он пальцем в горизонт, - Чую уже нортумбриянским духом пахнет!
- И вот, - продолжил штурман, - гребут, гребут, гребут, гребут, ярл всё чует и чует, последняя коза, или кто там у них, съедена, ложка север показывает и хуяк – земля, земля! А там индейцы на берегу стоят и такие, здрасьте, забор покрасьте.
- А викинги, ну то есть мы, привет, говорят, англичашки, а чот вы одеты так странно, карнавал у вас какой? Или нас опять рады видеть?
- А те им- да вы опять грибов объелись, штоле, наркоманы хреновы! Какие в жопу англичашки, если мы индейцы и нас вообще ещё не открыли даже? Тьфу на вас!
- Говорите громче, мне не слышно! – крикнул снизу рулевой, - Куда поворачивать-то, я не понял?
А дождь уже уходил на корму – отчаянная гроза, как и любая другая отчаянная вещь в человеческой жизни, оказалась хоть и сильной, но короткой.Только что она походила на конец света, а уже ушла за корму и сполохи молний плясали теперь там и гром приходил издалека, только не спереди, а сзади, а спереди, если не смотреть назад, только отсветы на море, которое чернее чёрного и волнуется, но уже меньше и воздух не обжигает белым светом, а сырой и свежий, будто вымытый. Старпом, штурман и вахтенный офицер, отжимали шапки, перчатки, шарфы и выливали воду из капюшонов. Рулевой, принялся насвистывать : скоро конец вахты и можно, заглотив пару бутербродов, укутаться в колючее одеялко на несколько часов – чем не романтика?
- А хорошо у вас, у подводников! – на следующей вахте в центральном старпом сидел в водолазном свитере и, заполняя вахтенный журнал, непрерывно сморкался.
- А я вам говорил вчера, - подтвердил вахтенный инженер-механик, - только скучно, да?
- Не знаю, не знаю, мне так очень весело сейчас. Штурман!
Из штурманской выглянул вахтенный штурман в водолазном свитере и с носовым платком в руках.
- Время занятия полигона?
- Через сорок две минуты на данном курсе!
- Отлично!
Скрипнула кремальера и в центральный, следом за бодро проскочившим командиром, заполз вахтенный офицер в водолазном свитере и с носовым платком в руке. Командир стоял сбоку и с интересом наблюдал как тот кряхтит, постанывает и булькает, а потом даже пожалел его потрёпанный вид и сказал, да что-ты, что-ты, проходи так, я сам переборку задраю. После обернулся, посмотрел на старпома со слезящимися глазами и красным носом, на штурмана с таким же понурым видом и хмыкнул. Уселся в кресло, взял суточный план, посмотрел в него.
- А что у нас тут происходит? День водолазных свитеров объявлен по плану? Карнавал?
- Ну…как бы нет, но вот, - доложил ему старпом, - чот мы приболели.
- Всей сменой?
- Кроме механиков! – доложил вахтенный инженер-механик, - Механики ответственные же и полностью в строю!
- Гад, - резюмировал старпом, - сам же и подзуживал!
- Так а что было-то? Расскажете?
- Гроза. – рассказал старпом.
- И вы…?
- Решили Вас не будить, тащ командир, дать Вам поспать, двое суток Вы же почти и нет совсем и вот мы в надводном, как настоящие моряки, перестояли!
- Молодцы какие! И как оно?
- Что оно?
- Настоящими моряками быть?
- Красиво, тащ командир, аж дух захватывает! Гроза, знаете, такая, как у классиков! Мощь природы во всей её невыносимой красоте!
- Угу. К доктору ходили?
- Ага. Посмеялся и доктор. Тоже, как механики, не понял нашего отторжения уюта внутри подводной лодки. А, зато, знаете, мы же, как викинги, почти: болтает, шатает, заливает, ни зги не видно, а плывём куда-то! Романтика!
- Как викинги?
- Как они, да. Чуть к индейцам не приплыли! Хорошо, что гроза быстро кончилась!
- Повезло, да.
- Нам?
- Индейцам. Интенданта мне вызовите, - сейчас лечить вас будем народными средствами!
- Чаем?
- Я бы шпицрутенами, конечно, но давайте начнём с чая, а там и посмотрим. Викинги, ёб вашу мать! Нет, ну нормально – всю смену мне обезглавили, считай!
- Да мы нормально, тащ командир, в строю!
- Как настоящие моряки?
- Как они самые, да! И всё нам нипочём!Несмотря на! Жди нас, тучная Нортумбрия!
- Да ладно? Вот до такой, прямо, степени?
- Я не при делах! – подал голос рулевой, - Они меня заставили!
- А ты чего, – проходя в штурманскую, командир пнул кресло вахтенного БИПа, - без свитера?
- А я, - вахтенный БИПа потянулся, - не настоящий моряк, я, знаете, с детства понял, что хочу быть подводником, вот вы в детстве кораблики пускали?
- А ты с кем разговариваешь? – уточнил старпом, - Командир-то в штурманской.
- Ну с вами, значит, со всеми остальными. Ну так? Пускали?
- Кого?
- Ну кораблики?
- А то как же у нас детство, по твоему прошло? Мимо нас, что ли?
- Ну так вот. И я тоже же пускал, но всегда сажал внутрь экипаж. Ну там жучков каких наловлю, или, на худой конец, из щепок настрогаю и заметил, что те, которые сверху, всегда мокрые, а некоторые и вовсе выглядят охуевшими, а те, которые в щелку какую забьются, тем всё нипочём.
- И что ты?
- И я сначала думал ну как так-то: и моряком мне быть охота, я же с детства сразу на пожарных или там космонавтов не разменивался, я сразу, как родился, так моряком и захотел стать, а вот таким вот мокрым и охуевшим быть как-то и не очень охота, а потом узнал про подводные лодки и вот же оно, понял, самое моё. Ты, вроде и моряк, но, вроде, и не всегда охуевший.
- Это на подводной-то лодке и не всегда охуевший?
- Согласен. Тут я не всё предусмотрел, но в детстве эти рассуждения казались мне логичными, поймите! Потом, конечно, амфора моей логики треснула и я узнал, что охуевшим можно быть не только от того, что мокрый и вообще мокрым быть не самое плохое, в отличии от охуевшего. Вот поэтому-то я и не в свитере, товарищ командир!
- А? – командир шёл из штурманской обратно, - Ты о чём?
- Ну про свитер водолазный Вы спрашивали.
- Я спрашивал?
- Ну да.
- Ну так надень! Что ты, как белая ворона, или механик? Видишь же, что люксы все в свитерах!
- Так я и не простывал же, тащ командир! Я наверх ни ногой же вчера, что Вы, гроза же!
- А мы всплываем через десять минут и, вдруг, тебе повезёт и опять гроза! Сможешь, так сказать, догнать своих-то!
- А Вы откуда знаете, что гроза? – вахтенному инженер-механику стало обидно, что разговаривают так долго и всё без него.
- А я чувствую, я же старый морской волк!
Командир шутил: просто связисты, перед погружением позавчера, прогноз погоды на неделю получили. Но все знали, что он шутит: много самых разнообразных чувств можно чувствовать на подводной лодке, но вот уж погоду наверху – точно нет.
Можно чувствовать, например, усталость, голод, страх, неуверенность, сомненья выключил ли ты, уходя, утюг в квартире и рассуждать весь там Заозёрск от этого сгорел, или только половина его? А достаточно ли еды ты оставил коту? А, нет же кота, - ну вот и чудненько, хоть об этом можно не думать. Ещё можно чувствовать, например, любовь. Скучать тоже можно, даже тосковать не запрещается, но погоду наверху – вот уж увольте. Хоть бы там даже и Армагеддон, но, если ты на глубине более ста метров и, мало того, подо льдом, то и Армагеддон мало будет волновать твои чувства. Да, впрочем, и вопрос о том, настоящий ты моряк, или нет – тоже.
