Поднялись на крышу, на стоянку. Ната уже подумала было, что они сейчас сядут в «Вентус», но парень прошел мимо, даже не взглянув. Лавируя между рядами машин, вывел девушку к симпатичной, но совсем уже не новой сиреневой «Кайе». Натали скривилась, с некоторых пор она стала недолюбливать этот цвет.
— Куда мы? — сделала она еще робкую попытку узнать, что ждет ее впереди.
— Сядь и пристегнись, — был ответ.
Пока автомобиль двигался в плотном потоке трассы Тандема, Ната каких только ужасов не успела себе вообразить. Даже что Ройл передумал и решил вернуть ее похитителям…
«Кайя» поднялась в Медиум и припарковалась у торгового комплекса «Вау».
— Надо купить тебе что-то более удобное, — сообщил Ройл наконец. — И перекусить не мешает.
И, вытащив из машины переноску с Мордой, которая смотрела из глубин клетки печально и отчаянно, бесстрастно зашагал вперед. Нате почему-то стало очень жаль в этот момент рыжее создание. Получается, она из-за Наты еще хуже влипла.
Но, едва переступив порог торгового центра, вдохнув воздух, в который специально добавляли некое химическое вещество, вызывающее выработку эндорфинов (все в строго разрешенных дозах), увидев знакомые названия бутиков, Ната забыла на секунду обо всех своих бедах, и ноги сами понесли ее к ярко-розовой, мерцающей блестками надписи «Лайзи». Сейчас, когда одежду печатали на принтере за считаные минуты, эксклюзивными оставались только идеи. Это единственное, что ценилось действительно дорого. Ната предпочитала «Лайзи», потому что хозяйка бутика, молоденькая девочка чуть старше нее, придумывала для Натали удивительные, чудесные платья, которые магическим образом подчеркивали не только ее фигуру (что есть, то есть), красоту ее волос и глаз, но даже, как казалось Нате, ее характер. Смелый и свободный…
— Стоп. — Рука Ройла тяжело опустилась ей на плечо. — Куда собралась, принцессочка? Брюки, рубашка и кроссовки — вот что тебе сейчас нужно.
И развернул ее лицом ко входу в какой-то унылый массмаркет, где одежду продавали уже готовой. Она неприглядными кучками лежала на полках и висела на вешалках. Пришлось покориться.
Совсем скоро Натали стояла в примерочной и смотрела на себя в зеркало. Обычная такая среднестатистическая девчонка, в синей рубашке с длинными рукавами, в темных брюках и белых кроссах. Ройл разрешил ей еще выбрать рюкзачок и кепку. Ната взяла ядовито-зеленый, украшенный стразами. Стоил, правда, бессовестно дорого для такого магазина.
— Можно? — спросила Ната, не сильно надеясь на успех.
Ройл взглянул на ценник, едва заметно вздохнул.
— Бери.
В рюкзаке первым делом оказалась зубная щетка, расческа и набор заколок. Вот и все имущество бывшей наследницы Империи Флина… Школьный костюм пришлось выбросить, он все равно был одноразовый.
Перекусили в шумном кафе самообслуживания. Комкухи здесь занимали две стены, но были последней модели — работали быстро и бесшумно. Ната, сидя за столиком, видела, как Ройл выбирает на экране еду, как расплачивается карточкой, и уже спустя минуту агрегат щелкнул, выдвинул из серебристого нутра поднос.
Есть почему-то не хотелось, хотя прошло уже много времени с тех пор, как Натали завтракала странной сладкой кашей. А сейчас еда выглядела куда аппетитней: жареная картошка (суррогат, но качественный), куриные ножки (соевые, но на вкус не отличить). Лимонад в бумажных запотевших стаканчиках.
— Ты должна поесть, — сказал Ройл тихо, несколько минут наблюдая за тем, как Ната перебирает ломтики картошки. Он взглянул на браслет, но ничего не сказал — видимо, время еще было. Заметил ее взгляд. — Я откорректировал примерный срок, необходимый им, чтобы определить твое местоположение. Даже с запасом на непредвиденные обстоятельства — минимум четыре часа. У нас полно времени, расслабься и поешь.
Ната не стала спорить и капризничать — силы ей понадобятся. Заставила себя съесть почти всю картошку. Ройл жевал молча, время от времени его взгляд скользил по залу. Вроде бы безразличный, но Ната видела, что он замечает и запоминает все.
Когда вернулись на парковку, оказалось, что уже стемнело. Странный, жуткий, перевернувший жизнь Наты с ног на голову день подходил к концу. Солнце спряталось, и стало зябко. Девушка почувствовала, что дрожит. Даже сев в автомобиль, она не могла согреться. Ройл снял куртку и накинул на нее, укрыв до подбородка. Остался в футболке и кепке своей бестолковой.
— Что там у тебя? — не выдержала Ната.
— Где? — не понял он.
— Под кепкой! Признавайся — ты лысый?
Ройл рассмеялся вновь. Ната второй раз слышала его смех, и он ей нравился. Джек отчего-то всегда лишь улыбался. Широко и лучезарно, это да. Но Ройл хохотал так, что невольно заражал Натали своим весельем.
Отсмеявшись, снял кепку. И Ната ахнула, увидев, что там оказались длинные темные волосы, небрежно перевязанные резинкой. Выбившиеся пряди тут же упали на глаза.
— Одно из условий контракта — принцессочка не должна видеть своего водителя в неподобающем виде. Но сейчас, думаю, контракт уже не действует. Так что смотри.
— Так у тебя под фирменной кепкой спрятан был хвост? — прыснула Ната. — Ничего себе!
Посмеялась, и стало легче. Пусть она теперь принцессочка без королевства, но зато с верным рыцарем. А это уже что-то!
— А теперь мы куда? — задала она вопрос, думая, что Ройл снова промолчит. Но в этот раз он ответил:
— Попробуем найти твоего профессора и узнать, что за гадость он тебе вколол.
— Он не «мой», — нахмурилась Ната, вспомнив о том, что на запястье у нее по-прежнему расплывается сиреневое пятно.
Конференция во Дворце Единения закончилась, но охранник на входе, с которым разговорился Ройл, не подозревая какого-то злого умысла в расспросах по поводу профессора, «похожего на рептилию», простодушно поведал, что всех гостей повезут сначала на банкет, а потом в отель.
— В какой отель? Да в «Интерлан». Участников конференции всегда там размещают — недорого, но достойно. Ну, как достойно… Чистенько. Это потому, что руководство у нас — скряги. Все экономить пытаются и зарплату задерживают вечно…
И только сообщив все, что только можно было и нельзя, охранник пристально посмотрел на любопытствующих посетителей:
— А зачем вам профессор?
— Да не важно, — усмехнулся Ройл, который в начале разговора достал было из кармана бумажник, а теперь убирал его назад.
Чуть позже Ройл и Ната расположились в холле отеля, ожидая возвращения участников конференции. Натали почти уснула в мягком широком кресле под бормотание плазменной панели. Ройл был все так же собран и сосредоточен, поэтому первым поднялся на ноги, когда в холл ввалилась гомонящая компания, на ходу продолжающая обсуждать депривацию… «Девальвацию, мотивацию и прочую чепуху», — мысленно дополнила Ната, которая тоже скинула дремоту и выискивала взглядом в этой разношерстной компании знакомую серую физиономию. Профессор нашелся быстро — он держался особняком, участия в дискуссии не принимал и почти сразу, выпутавшись из толпы, направился к стойке администратора.
Ройл и Ната переглянулись и отправились следом. Дождались, пока Ашхисс получит ключ-карту, и, догнав у лифта, зашли в кабину вместе за ним.
Первой в разговор вступила Морда. Пока Ройл собирался с мыслями, пока Ната вновь разглядывала пятно на запястье, которое стало еще немного больше, рыжая кошка, обескураженная внезапно наступившей тишиной, издала серию печальных утробных мяуканий, так что даже Ната вздрогнула. А профессор Ашхисс развернулся так стремительно, словно в его нижнюю часть туловища были встроены шарниры.
— Чт' здесссь?
Ната хотела было успокаивающе поднять руки — мол, ничего страшного, мы просто хотим поговорить. Хотя дипломат из нее тот еще — на самом деле она продолжала злиться из-за этой сиреневой жидкости, вколотой ей. Мало ей ДНК-чипа. Просто не Ната, а маленький химический завод. Но нельзя профессора спугнуть раньше времени, деликатно, наверное, надо… Вежливо…
Ройл сунул ей в руки переноску с Мордой, вырвал из пальцев Ашхисса ключ-карту, свернул ему руку за спину и, наклонившись к вытянувшемуся лицу профессора, угрюмо сказал:
— В номере поговорим.
Вежливый, что уж…
Рамиссианец хоть и был выше Роланда на полторы головы, только покорно кивнул. А Ната подумала о том, какие все же нежные создания — работники умственного труда.
Ройл отпустил профессора, едва за ними закрылась дверь номера.
— Покажи ему руку, — обратился он к Нате.
Ашхисс узнал ее, кажется, только в этот момент.
— Кх-х-х, — просипел он, и Ната почему-то поняла, что он в замешательстве. — Тот с'мый м'леньк' гум'ноид… Чт' еще в'м н'до? Я ведь всссе сссдел'л?
Мимика жителя Рамисса отличалась, конечно, от человеческой, но Ната догадалась, что профессор виноватым себя совсем не чувствует. Скорее, растерянным…
— Что это за штука такая? Она меня не убьет?
Профессор взял в свою серую руку, оказавшуюся четырехпалой, теплой и шершавой на ощупь, ее ладонь, большим пальцем осторожно погладил запястье, где расплывалось сиреневое пятно. Ройл застыл рядом, внимательно глядя, готовый оттащить Натали сразу, если это потребуется. Но Ашхисс не угрожал, не пытался причинить боль. Он внимательно разглядывал пятно.
— Н'деля, — сказал он наконец.
— Что неделя? — не поняла Ната и вдруг испугалась, подумав, что профессор ответил на ее вопрос. — Убьет меня через неделю?
Ашхисс энергично кивнул несколько раз и, когда Натали уже готова была запаниковать, добавил:
— Н' убьет. Н'деля!
Ната обернулась на Ройла, мол, хоть ты что-нибудь понимаешь? Но тот, судя по сведенным на переносице бровям, тоже мало что понимал.
— Зачем вы помогали этим людям, профессор? Вы известный в свой области ученый. Не боитесь себя скомпрометировать? — начал Ройл издалека. — Что за шпионские игры? Что за грязные эксперименты над подростками?
Профессор выпустил руку Натали и сведенными в щепоти пальцами прикоснулся ко лбу. Замер. Это что, рамиссианское выражение стыда? Скорби? Или он таким образом сообщает: «Да пошел ты!» Сложно…
— Какой урожай созрел, профессор? Что это значит?
Ашхисс продолжал молчать, глядя перед собой.
— Ну, хорошо… Значит, вы уже готовы к тому, что вашей репутации может быть нанесен непоправимый ущерб. Потому что я вам его обеспечу. Ваша лаборатория, дело всей вашей жизни, в чем бы оно ни заключалось… Можете попрощаться.
— Х'рош'… — пробормотал Ашхисс. — Я ск'жу… Вам… Один н' од'н…
— Наедине? — Он посмотрел на Натали, она хмурилась: тоже хотела присутствовать, но Ройл принял решение: — Хорошо. Наедине. Ната, выйди, подожди нас в коридоре.
— Что? — Она задохнулась от возмущения. Но две пары глаз — карие человеческие и желтые с вертикальными зрачками, принадлежащие профессору, — посмотрели на нее с одинаковым выражением: Ната поняла, что при ней не будет произнесено больше ни слова. Развернулась и вышла, от души приложив дверью о косяк. Кажется, хлипкий пластик, из которого она была сделала, даже кое-где треснул. Хоть какая-то радость.
Подслушивать даже не пыталась — это выглядело недостойно и жалко. Пусть даже никто не увидит — как она сможет себя уважать после такого. Ната скрестила руки на груди и, прислонившись к стене, стала ждать. А ждать пришлось долго. О чем можно беседовать столько времени? Эх, надо было переноску с Мордой захватить, она бы тогда не чувствовала себя такой одинокой и потерянной… Морда, конечно. Ну, и Натали тоже…
В тот самый момент, когда Ната совсем уже загрустила и почти разозлилась на Ройла, дверь наконец открылась. Роланд шагнул за порог и коротко бросил ей:
— Идем.
И это все? Ната хотела было возмутиться, но возмущаться, глядя на удаляющуюся спину, было бесполезно, поэтому она решила отложить запал до того, как они сядут в машину. А может, так и задумывалось — рассказать обо всем позже, когда они будут в безопасности.
Но даже когда автомобиль взлетел и влился в поток, Ройл продолжал молчать, глядя перед собой.
— Ну и? — робко спросила Ната, злясь на себя за эту робость, злясь на Роланда за его молчание. Злясь даже на Морду за то, что она спокойно уснула, свернувшись клубком, в то время как сердце Наты готово выпрыгнуть из груди.
— Я не знаю, что тебе сказать… — ответил Ройл. — Я не хочу говорить тебе правду. И обманывать не хочу.
— Ого… Зато честно…
Он не ответил.
— Все так плохо?..
Молчит. Руки сжимают руль.
— Я умру?
Как же страшно было произнести эти слова. Теперь, когда это больше не казалось шуткой.
Ройл быстро взглянул на нее, словно понял наконец, что она чувствует.
— Инъекция не опасна для тебя. Это, наверное, все, что я могу сказать. Через неделю след от укола исчезнет. Не волнуйся об этом.
Почему-то Нате совсем не стало легче от этих слов, хотя они вроде должны были ее обнадежить. Может, потому что Роланд явно недоговаривал что-то?
«Куда мы теперь?» — едва не сорвалось с языка, но Натали сжала губы и промолчала. Сколько можно спрашивать одно и то же. И не все ли равно, куда они теперь? Главное — подальше от тех, кто ее ищет.
Когда «Кайя» опустилась на нижний уровень, Ната уже даже решила не удивляться. Инфериор так Инфериор. К этому моменту она так устала, что хотела только одного — спать. Не важно где — в автомобиле или даже растянувшись на земле. Но Роланд был не настолько суров — оказалось, он привез ее в крошечную автоматическую гостиницу, предоставляющую место всем, кто имел при себе карточку и мог оплатить символическую сумму. Ната никогда прежде не ночевала в таких местах — все было ей в новинку. Она с удивлением наблюдала за конструкцией гостиницы, которая напомнила ей скорее систему лифтов, чем место для ночлега. Но устроено все было практично, этого не отнять. Ройл сунул карточку в прорезь ящика, похожего на аппарат для оплаты парковки. Ната увидела на экране «4 часа» и мысленно вздохнула: потом опять в бега. Открылись створки, представляя взгляду длинную узкую комнатку без окон. Едва Ройл с Натали ступили за порог, двери захлопнулись и пол под ногами дрогнул — девушка поняла, что комнатка уехала вниз, освобождая место наверху для свободной. Даже этого слабого толчка было достаточно для того, чтобы Натали едва не рухнула на пол. Ройл удержал ее за руку и усадил на кровать.
Кровать была одна, правда широкая. Остальную убогую обстановку Ната даже разглядывать не стала — глаза закрывались.
— Просто ложись спать, я тебя разбужу, — сказал Ройл, откидывая тонкое покрывало.
Ната, не споря, уползла к стене, свернулась в комочек, почти мгновенно проваливаясь в сон и уже не чувствуя, что Роланд укрыл ее. Сам он какое-то время сидел с краю кровати, погрузившись в размышления. Если бы Натали могла видеть, как между его бровей залегла глубокая складка, как серьезны его глаза, выдающие невеселые мысли, она не на шутку испугалась бы и вновь начала приставать с расспросами. Но Ната спала и на время была избавлена от сомнений и страхов.
Ройл провел рукой по лбу, словно прогоняя прочь мучавшие его мысли, и нагнулся к переноске, чтобы выпустить Морду. Кошка позволила вытащить себя, но вид у нее был крайне недовольный, как у королевы в изгнании. Она обиженно и непреклонно, хотя с достоинством, выбралась из рук Роланда и устроилась в ногах Натали. Ройл усмехнулся: подумать только, одни особы королевских кровей. И что только он, недостойный, делает в этой компании.
Он улегся на своей половине, закинув руки за голову: отдохнуть не помешает, тем более что скоро ему снова за руль. Но расслабиться не удалось — Натали спала беспокойно, металась, крутилась, сбрасывала с себя покрывало. То звала отца, то кричала: «Не трогайте меня!» Роланд положил ей ладонь на лоб, и она ненадолго затихла, успокоившись. А потом, подкатилась ему под бок, обняла за руку, не осознавая, что делает, прошептала «Джек» и задышала ровно, погрузившись в глубокий сон.
Ночь была долгой. Из-за того что каждые четыре часа приходилось садиться в машину и искать новое место ночлега, для Наты ночь длилась вечность. В какой-то момент она перестала различать сон и явь и сбилась, сколько раз они переезжали. Наверное, три. Но почему-то ей казалось, что стоило ей только закрыть глаза, как она почти сразу ощущала на плече руку Роланда и слышала его голос: «Пора, принцессочка. Просыпайся».
А потом все-таки наступило утро. Натали, совершенно измотанная, сидела в автомобиле, сжимая в руках стакан суррогатного горького кофе, но даже эта жуткая дрянь не могла помочь прийти в себя. Где ее вкусный утренний коктейль? Где солнце, бьющее в окна? Душ, в конце концов.
И чем занят сегодня отец, зная, что она не придет с утра? Сожалеет ли? Или только рад был избавиться? Но почему, почему?..
— Роланд, — прошептала она. — Он не сказал тебе — почему?..
Роланд, который тоже устал, хотя старался не подавать вида, потер ладонями лицо.
— Нет… Принцессочка, не думай об этом сейчас. Давай решать проблемы по мере их поступления.
— И мы так будем бегать две недели? Я ужасно устала… Я боюсь…
Она отвернулась, закусив губу. Прижалась лбом к холодному стеклу. Стыд какой. Распустила сопли перед водителем… Это все — словно дурной сон. Это все не может быть по-настоящему. Надо хотя бы попытаться увидеться с отцом… В Альтитуду не проникнуть просто так, это она знала. Сильные мира сего себя старательно огородили себя от посягательств простых смертных. Даже не спускались без нужды на другие уровни. До вчерашнего дня и Ната была небожителем, а сейчас…