Дело было в тот период времени, когда  в нашей стране начался переход на годичную службу в армии. Я вместе с сыном был прописан  или, как сейчас принято говорить,  зарегистрирован ,  в комнате семейного общежития  города Сестрорецка Курортного района Санкт-Петербурга. Городок этот является пригородом Питера и расположен на узкой полоске земли между Финским заливом и озером Разлив. За которым, как нам известно,  прятался в шалаше от царской охранки товарищ Ленин. А  Владимир Ильич, как умный человек, знал,  где ему прятаться. Красивейшая природа! И как сказал однажды другой  Владимир, который Семёнович: «Воздушные места!».

    Вышеуказанная  комната - это единственная жилплощадь, что мне досталась от нашего государства после шести  лет армейской службы  в ГСВГ, затем трёхлетней работы старшим пожарным в ВПЧ-23  города-героя Ленинград и семи  лет службы в питерской милиции. Вся остальная недвижимость нашей семьи оформлена и принадлежит на праве частной собственности моей дражайшей супруге. Поэтому я  очень люблю свою жену! Наша общага стоит на берегу реки Сестры недалеко от пляжа Финского залива, и мы используем эту комнату как дачу. Я надеюсь, что от этой  совместной регистрации что-то  да и выгорит в будущем. Хотя бы для нашего сынишки. Поэтому мы оба, как нормальные мужики,  стоим на воинском учете в военкомате Курортного р-на СПб. Сейчас для получения заграничного паспорта лицам призывного возраста необходимо обязательно  предоставить справку  об отсрочке. Сын сдал в военкомат  все необходимые документы, а я решил сам съездить и получить эту справку. И, совместив приятное с полезным,  познакомиться  с нашим новым военкомом, ибо старого знал очень хорошо ещё с оперских времён. А про нового военкома только слышал, что он старший морской офицер. Дабы не опозорить пехоту перед ВМФ и представиться как положено по полной форме, я зашёл в годами проверенный магазин и приобрёл пузырь хорошего вискаря. 

    Военком где-то задержался, и меня попросили подождать в большой комнате, ранее я бы назвал её Ленинской. Вокруг плакаты, тексты присяги и гимна, статьи Уголовного Кодекса об уклонении от воинской службы. Сижу, читаю, жду ... 

    А призыв-то идёт! Человек десять парней сидят,  заполняют анкеты, их периодически вызывают на медкомиссию; слышно, как кого-то ругают там. Интересно! Жизнь кипит! А с другой стороны, чего-то мне взгрустнулось вдруг, мысли забродили  всякие в голове, типа:  «Где мои восемнадцать лет?». И ещё: « А где мой чёрный пистолет?» В общем, мужики, очень уж мне захотелось стать снова молодым и сильным, и опять быть годным к строевой службе. Многое чего мне захотелось  вдруг в этом военкомате …

 Мои мячты резко прервал звонок от  друга Лёньки: 
- Есть дело, ты где?
- В военкомате, в Сестрорецке. 
- Призвали что ль!

    Со смешком так сказал, но и тут же дал мне мысль для ответа. Зная, что Лёня служил командиром танка на Дальнем Востоке, отвечаю быстро и с нажимом: 
- Так ты ещё ни хрена не знаешь? В связи с переходом на годовую службу и нехваткой узких специалистов в войсках, как операторы и командиры БМП и танков, поступил приказ - призвать в "партизаны" на три месяца всех спецов с 1962 по 1967 г.г. рождения включительно. Вроде как специалистов и наставников, чтобы в корне пресечь неуставные отношения.
- Да ты гонишь, в натуре! (шахтерский поселок, счастливое, но непростое детство). 

    Давлю дальше:
- Сидим тут мужиков десять, медкомиссию уже прошли, анкеты заполняем, сказали ещё присягу и гимн учить, хочешь напою? 

    Лёня, опять  со смешком:
- Ну, давай!

Текст -  прямо перед глазами, читаю с выражением:

 «Россия — священная наша держава,
Россия — любимая наша страна.
Могучая воля, великая слава —
Твоё достояние на все времена!»

    Всё! Это был железный аргумент. Гимн России  сломал друга. Просто Лёня никогда бы не поверил, что я сам добровольно и в добром здравии вдруг начал бы учить гимн России. Тем более - присягать второй раз! И я   услышал много слов на родном и  могучем, из которых только  разобрал "все контракты пошли на ...." и ещё -  "накрылся отпуск на ...!".

    Это была первая здоровая реакция нормального мужика, затем последовал дельный и житейский совет:
- Слушай, а ты бабосиков зашли там и все дела! Сам же говорил, что у тебя  с военкомом всё путём. 

    Отвечаю с горечью: 
- Леонид, нам с тобой не по восемнадцать лет от службы косить, и потом, Лёлик, (в  непростое для нашей страны  время и в определённых узких кругах мой дружок  был более известен как  Лёлик) это как то ЗАПАДЛО получается!  

    Тут  братану Лёлику возразить было уже нечего. Он только тяжело вздохнул. Смотрю, а в Ленкомнате  все притихли, внимательно слушают наш диалог, а кто-то уже тихонько ржёт в уголке. Быстро говорю: 
- Всё, Лёня, зовут сдавать анкеты и строиться с вещами, - и добавляю с некоторой печалью в голосе, -   если смогу,  позвоню потом. 

    Затем подошёл военком, капитан какого-то там ранга (в морских званиях - не очень), я представился по полной форме. Быстро поговорили с ним за жисть и обменялись армейскими байками за пехоту и ВМФ. Забрал у военкома справку и поехал в город. Примерно через полчаса опять звонок от друга: 
- Слушай, я тут чего прикинул ... А ну его на  ... эти дела и отпуск! Ты там спроси у своего военкома, а могут направить прямо в свою часть?

    И начал Лёня  мне втирать про свой танковый полк. Про отдачу   выстрела из пушки танка и  про запах пороха в башне. Долго говорил про то, как он на каких-то крутых учениях его экипаж отстрелялся лучше всех в полку и заслужил от самого проверяющего генерала краткосрочный отпуск домой. Слушал я его, братцы, и меня охватила гордость за нас с вами, за наше поколение. Ведь далеко не бедный человек, а готов по первому зову Родины встать в строй! И даже хорошо понимая, что наше государство и власть называют себя Родиной, если им что-то надо от нас. И вынужден я был огорчить своего друга и сообщить деликатно, что это был не очередной призыв в войска, а просто здоровый армейский юмор. И опять я в ответ услышал много слов на родном и могучем, из которых хорошо разобрал: "Над святым смеёшься!".  И ещё  отчётливо услышал реальную угрозу моей жизни и здоровью: "Утоплю в тазике в ближайшую баню!".

    А я, хорошо зная непростой характер своего друга, принял таки волевое решение пропустить ближайшую баню. Так  –  на всякий случай…

 Целее остался!