На второй день Ялтинской конференции в феврале 1945 года лидерами стран-союзников антигитлеровской коалиции были приняты основные решения о будущем разделе Германии на оккупационные зоны. В ходе переговоров между Сталиным, Черчиллем и Рузвельтом было решено, что Франция также имеет права на оккупацию Германии и контроле над своей зоной влияния. Так Германия была поделена на четыре оккупационные зоны: советскую, американскую, английскую и французскую. Весь Берлин, остававшийся после Победы в советской зоне, должен был также быть оккупирован войсками четырёх держав по соответствующим секторам. Во время конференции в Ялте нашим союзникам казалось, что к концу войны Советский Союз займёт большую часть Германии. Поэтому, не располагая достаточными силами для глубокого продвижения на Восток, Соединенные Штаты стремились зарезервировать за собой соответствующую зону оккупации политическим соглашением.
В мае 1945 года в столице поверженной Германии союзники решили ввести Союзный контрольный совет и Межсоюзническую комендатуру и для координирования всех действий союзники договорились иметь в каждой зоне оккупации ИВМС - Иностранную Военную Миссию Связи. Собственно, сами по себе эти Миссии Военной Связи и начали свою деятельность именно так, и это был шанс для держав-победителей сохранять отношения союзническими. Однако, со временем взаимоотношения резко изменились, «холодная война» стала уж слишком морозной, а Германия была разделена на свободный Запад и коммунистический Восток.
Но, следует отметить, что американцы и англичане, во время встречи с советскими офицерами, даже сидя в машинах, всегда отдавали честь и вели себя приветливо и нормально. Ездили они на машинах всегда с кино и фотоаппаратурой, снимали и фотографировали всё, что шевелится и не шевелится. А французы, были полной противоположностью - никогда не здоровались, и вели себя надменно по отношению к русским. И на их здании, в отличие от американцев и англичан, не висел наш советский флаг. Вот тебе и «лягушатники»! Недаром, когда Германия подписывала капитуляцию, немецкий генерал Альфред Йодль, указав на французских представителей, резонно спросил: «А эти тоже нас победили?»
Основной официальной задачей сотрудников миссии была связь с командованием союзных войск зоны пребывания, наблюдение за перемещением войск союзников в зоне и т.п. Неофициальная - банальная разведка и шпионаж, сбор разведданных не только о войсках теперь уже бывших союзников, но и об экономическом и военном потенциале ГДР и ФРГ. На территории ГСВГ дислоцировались три военные миссии связи: США - в Ной-Фарланде, Франции и Великобритании - в Потсдаме. Американская миссия была самой многочисленной, в количестве восьмидесяти восьми человек, практически все - сотрудники Разведуправления Минобороны США, разбавленные представителями других американских спецслужб. Наши миссии, в свою очередь, находились в каждой бывшей зоне оккупации на территории ФРГ и занимались точно тем же, что и заклятые друзья-союзники.
Автомобили ИВМС, "случайно затершиеся в колонну" во время военных маршей и маневров были нормальным явлением. Вот про то, как они удирали, и как их машины разворачивались чуть ли не на месте, вот тогда это было чуть ли не фантастикой. Это теперь гидроусилители руля и всё остальное. А при нас всего этого не было. Вот эти навороченные автомобили иногда и ускользали из наших ловушек.
Однажды представители американской военной миссии при переезде из ФРГ в Западный Берлин по автостраде, имеющей специальный международный статус, в нарушение утвержденных правил свернули с нее и начали кружить около наших военных объектов и полигонов. Целый день за ними гонялись и только около Ляйснига (Leisnig) поймали. Их длинная машина гражданского типа цвета хаки с надписью «ЮС Арми» на дверце стояла около ДОСа, рядом со вторым КПП зенитного полка. Перед ним и сзади американца были два наших «газика», а рядом прохаживался автоматчик в каске. Около американской машины стояли два их офицера в полевой форме и с нескрываемым любопытством осматривались. Машина была завалена фотоаппаратурой с мощными объективами и зелеными длинными мешками.
Этих американцев так долго ловили потому, что их машина оказалась полноприводной и легко уходила от наших «газонов» даже по пересеченным полям. Кроме того, они очень хорошо ориентировались в дорожной сети, и, в ряде случаев, передвигались такими дорогами, о которых наши и не подозревали. Командованию надоели эти игры, и была организована массированная облава на дорогах. От ляйснигских полков тоже выделялись автотранспорт и личный состав с оружием и боеприпасами. И только тогда американцев задержали. У нас их продержали часа три. Старшего из американских офицеров командир части пригласил к себе в штаб полка, там начали разбираться с происшествием, вели телефонные переговоры с вышестоящим командованием, а затем под эскортом наших машин эти непрошеные гости уехали.
За нашими колоннами Военные Миссии Связи охотились постоянно. Однажды произошла следующая история с участием подданных Великобритании во время выезда на Магдебургский полигон. Часов в пять утра, колонна самоходно-артиллерийских орудий бригады в сопровождении немецкой полиции, уже двигалась по Недлицштрассе на железнодорожную станцию Зацкорн для погрузки на железнодорожные платформы. По рации передали информацию, что в нашей колонне едут англичане. И действительно, они «шныряли» на своих легковых машинах военной окраски взад-вперёд вдоль колонны, снимая всё происходящее на камеру. Но перед железнодорожной станцией они внезапно пропали.
Наш дивизион в полном составе минут за сорок зашёл на платформы и закрепился. И где-то ещё минут через тридцать, после проверки немецкими железнодорожниками крепежа вооружения и техники на платформах, эшелон тронулся. Кто-то из солдат тут же залезли в теплушке на нары, кто - то стоял, облокотившись на деревянный брусок в дверном проёме теплушки, разглядывали проплывавшие мимо деревенские пейзажи. Эшелон ещё не набрал скорости после станции и проезжал под широкой автострадой. Здесь же, под мостом, стояла та же легковая машина английской разведки, а рядом на треноге - кинокамера, снимающая наш транспорт с вооружением. Трое англичан в форменной одежде приветствовали нас, размахивая руками.
Вдруг, с противоположной стороны моста, по направлению к ним выруливает автомобиль немецкой военной полиции. Англичане, заученными движениями, не теряя времени на выключение камеры, закидывают её в машину, и ещё быстрее сами туда прыгают. Теперь их уже никто не тронет, так как автомобиль - это уже территория Великобритании. И англичане уносятся прочь мимо машины немцев…
22 марта 1985 года сержант Советской Армии, находясь на посту по охране парка боевой техники стрельбища в Людвигслусте, пристрелил сотрудника Иностранной Военной Миссии Связи (ИВМС) США майора Артура Николсона, пытавшегося сфотографировать через "колючку" наш новейший танк Т-80.
В этот день примерно в 16.00 от начальника разведки мотострелкового полка был получен приказ разведроте срочно выдвинуться в "огневой городок", так называлось стрельбище, а для караула этот «городок» был Восьмым постом. До стрельбища от расположения напрямую через забор части было всего метров пятьсот. По прибытию на место, увидели знакомый джип с номером 23, который уже не раз фотографировали за несколько дней до этого события на близлежащей трассе, по которой автомобилям военных миссий было запрещено ездить. Рядом с автомобилем, сбоку у двери лежал мёртвый человек в маскировочной одежде. Печальная картина…
Рота разведчиков и рота охраны, в которой служил караульный, тут же оцепили всю территорию стрельбища. Раведчики хорошо знали этого караульного, он был сержантом в комендантском взводе; затем, за какие-то «заслуги» его перевели в пехоту, но лычки оставили. Фамилию сержанта не указываем, так как все участники тех событий дали подписку о неразглашении.
Рисковый был мужик, этот Артур Николсон, раз, не смотря на запреты и указатели вокруг стрельбища на русском и немецком: «Стой! Стреляют!» решился вдруг сфотографировать секретный танк. Может быть, он хорошо знал Караульный Устав ГСВГ и ждал от караульного вначале окрика: «Стой! Стрелять буду!», а затем дублирования на немецком: «Хальт! Ихь верде шиссен!», а потом уж надеялся услышать предупредительный выстрел в воздух? Видимо, американский майор не предполагал, что наткнётся в своей жизни на простого решительного сержанта Советской Армии, залётчика и совсем не отличника боевой и политической подготовки, который с ходу, без всяких предупреждений, с первой же очереди уложит его на землю германскую. Вот так этот простой сержант пехоты вписал себя в историю холодной войны, и судьба его нам не известна.
В машине за рулем оставался сидеть американский сержант, он был испуган, но старался не показывать вида. Все разговоры с ним проходили через боковое стекло, не открывая двери. Просидел он в машине почти до полуночи. Из-за неординарности и важности события прилетел вертолет с главнокомандующим ГСВГ. Срочно прибыл начальник американского майора. С обеих сторон было много старших офицеров. Разборка была нешуточной.
Описываем события из протокола допроса водителя американской миссии сержанта Джесси Шатц (Staff Sergeant Jessie Schatz):
«Примерно, через минуту после выхода майора, сержант, стоявший в люке машины, заметил на расстоянии примерно ста метров к юго-востоку, на опушке леса за колючей проволокой, советского часового, направившего автомат в их сторону. Повернувшись, он крикнул Николсону: «Сэр, быстро в машину!», тут же услышал звук выстрелов и почувствовал, что пуля прошла рядом с его головой. Никаких предупредительных выкриков часовой, по словам американского сержанта, не сделал. Шац упал на сиденье, открыл пассажирскую дверь, включил двигатель и начал сдавать назад, к ангару, чтобы забрать майора. Сержант увидел, что майор лежит на земле позади машины. Сдав назад еще на несколько метров, Шац остановился и выглянул в окно. Николсон приподнял голову и произнес: «Джесс, меня подстрелили», после чего ткнулся лицом в землю и замолчал. Сержант схватил аптечку начал выбираться из машины, чтобы оказать помощь майору. Но тут подоспел советский часовой и, угрожая оружием, заставил Шаца вернуться в машину. Затем он, продолжая держать машину под прицелом, вызвал по телефону караул. Американец заперся в машине и накрыл одеялами разведснаряжение – камеры, фотоаппараты, бинокли и т.п. Затем он продиктовал на магнитофон: «В 15.45 застрелен майор Николсон»
Николсон был ранен в грудь, и даже экстренная медицинская помощь вряд ли спасла бы его. Тело майора оставалось лежать на земле в течение нескольких часов, в то время как Советы вызывали старших офицеров Американской военной миссии связи USMLM...»
В последующие несколько часов Шац так и сидел, запершись в машине и время от времени вступая в переговоры с различными советскими чинами – от неизвестного майора до генерал-полковника Кривошеева, начштаба ГСВГ. Все это время он отказывался подписывать какие-либо акты, не признавал, что они находились в запретной зоне и что слышал предупреждения часового.
На следующее утро двух разведчиков, участвующих в этом событии в штаб части, к военному прокурору, который вёл дело о смерти Артура Николсона. На столе лежало много его вещей: визитные карточки, деньги в трёх видах, его окровавленное удостоверение в маленьком пакетике вместе с шоколадкой. У стола, на полу стояли военные ботинки с высокой голенью, а также, маскхалат и фотоаппарат. Разведчикам позволили посмотреть и потрогать своими руками все вещи американского майора, а затем, попросили расписаться в деле о его смерти. Таким образом, оба военнослужащих стали "понятыми" по этому делу. А с другой стороны, как разведчик о разведчике, они его понимали. Артур Николсон всё же был достоин уважения, его родители и родственники могут гордиться им, ведь он отдал свою жизнь за свою родину, пусть даже в другой стране.
Тело майора перевезли в наш госпиталь в Потсдаме и после вскрытия передали американцам на мосту Глиникер-брюкке через Хафель-канал в Западный Берлин, так называемый "мост шпионов" Мост знаменит тем, что на этом же мосту в начале шестидесятых состоялся обмен нашего разведчика-нелегала Абеля, провалившегося в США, на сбитого 1 мая 1960г. над Уралом пилота самолёта-шпиона У-2 Гарри Пауэрса. Машина скорой помощи с телом Николсона проследовала мимо почётного караула, выставленного на мосту. Сам глава Американской военной миссии связи USMLM ехал вместе со своим погибшим коллегой в задней части машины и видел, как два старших советских офицера отдали воинское приветствие во время прохождения траурного конвоя. Тело Николсона было отправлено домой в Штаты. Он был похоронен на Арлингтонском национальном кладбище.
Кстати, в тюрьме Шпандау была неписанная традиция: во время смены американцами советского караула (это бывало 1 апреля, 1 августа и 1 декабря), когда американский караульный поднимался на вышку менять советского часового, они обязательно обменивались рукопожатием. Так вот после гибели Николсона американцы перестали подавать руки нашим.
Все Иностранные Военные Миссии Связи прекратили своё существование в 1994г. с выводом российских войск с территории Германии.
(некоторый текст составлен с помощью произведения С.Коляды)