Во время моей службы в наших всегда доблестных, ну а временами и просто героических Вооружённых Силах все военные твёрдо знали, что уборка урожая – это процесс, при котором труженики села лишь слегка помогают военнослужащим в этом нелёгком занятии.
В деревне Колпаны Ленинградской области труженики села тоже были абсолютно уверены, что уборка урожая – в первую очередь дело военнослужащих, во-вторую – студентов, и лишь в двадцать пятую – самих селян. Причём уверенность эта была железной и по всей видимости сформировалась ещё во времёна Петра Первого, когда, очевидно, впервые к уборке урожая привлекли сначала проштрафившихся, но оставшихся в живых после казни стрельцов, а потом уже и новоиспеченных драгун и всяких прочих фузилёров.
И наши пейзане кому только не помогали, но преимущественно конечно курсантам всевозможных училищ. И я так мыслю, что они ни секунды не сомневались, что вот эти все сельхозработы – это прямо неотъемлемая и необходимейшая часть учебного процесса. И неважно, на какую специальность проходит обучение. Для местных что «вокеры из Кировухи», что «космонавты из Можайки» были «одна фигня».
Ну а что? Всё логично в принципе. Ведь, к примеру, эмбаркация и уборка картофеля – это же сходные по своей сути процессы, и одно при отработке легко заменить другим. А тут ещё и картошка убрана получается, красота же? Ну а так как мы военные, то и за урожай мы будем сражаться насмерть, то есть сам процесс у нас будет вполнге заслуженно носить гордое название «битва за урожай». А то что у шпаков-то? Скука же.
Возили «на картошку» из училища строго поротно. Видимо батальона Колпаны просто не пережили бы. А так, малыми дозами, вроде и терпимо.
Для начала командование огласило список того, что нужно взять с собой и список того, что в эту «экспедицию» брать категорически запрещалось. Ехали мы аж на месяц, но второй список всё равно был значительно больше первого.
Когда я собирал свой РД, мои товарищи поинтересовались:
- Профессор, а нафига ты «парадный» комок берёшь?
- Смешные вы. Я, между прочим, один раз в деревне был – проездом. Так вот, в деревне помимо пьяных трактористов в ободранных телогрейках обитают ещё и молодые доярки, щедро одарённые природой.
- Прям щедро?
- Жопы такие, что не ущипнёшь! Нимфы. А вы в «полигонных» камках, в которых только в штыковую на вражеские танки. Да и то до штыков-то не дойдёт, танки в ужасе разбегутся. И я на вашем фоне буду – первый парень на деревне. Да ещё и в берете, а не в кепере. Подумали?
- Ты ещё свои ордена-медали не забудь.
Я сделал вид что задумался.
- Не. За такой «финт ушами» вы меня точно толпой изобьёте. Я конечно парочку из вас успею вырубить, но применённый сзади приём «рессора от трактора «Беларусь» ещё никто не отменял. Да и слишком уж это жестоко будет, ещё чего доброго селянки топиться начнут. От неразделённой любви. А коровы не доены.
- Что, всё так серьёзно?
- А то! Это же ДЕРЕВНЯ. Народ там кондовый. Но доярки должны быть супер, я так думаю.
Господи, как же я тогда ошибался!
Но в тот момент все впечатлились моими глубокими познаниями сельской жизни и последовали моему примеру. Забегая вперёд скажу, что я оказался прав на все сто (это я сейчас только про берет само собой, ха-ха).
Поселили нас в трёхэтажном здании. Причём окна первых двух этажей были забраны решетками. На кого была расчитана эта «система безопасности особо охраняемого объекта» мы поначалу не поняли. Но местные объяснили.
- Дык, это самое, бывает же что и студенток привозят.
- А, так это для того, чтобы они нажравшись не полезли ваших трактористов насиловать?
- Ну типа того.
- Ясно.
Общага эта на ночь запиралась. Но если бы ротные офицеры с нами не жили, то конечно эти замочки были бы нам так – «чисто поржать», а тут конечно да, с ноги уже не выбьешь.
Разместились сразу по отработанной схеме. Повзводно в четырёх больших комнатах. Плюс ещё две комнаты выделили для офицеров.
Про деньги, которые мы должны были получить перед выездом, комбат сказал с военной прямотой:
- Если вы думаете, что среди командования училища сплошные дебилы, то вы глубоко ошибаетесь! Работать будете «на сухую». Увольнения только для местных (то есть практически никому). Остальным — не вынимая.
Ладно, сказали мы сами себе. Если гора не идет к Магомету, то гора идет нахер! Так даже интереснее. Мы ж должны закалять характер преодолевая препятствия ну и всё такое. Будем закалять и преодолевать.
Сама работа заключалась в следующем: после прохода по полю какой-то картофелевыкапывающей фиговины картошка с поверхности вручную собиралась в вёдра и затем высыпалась в тракторный прицеп. Это всё с утра и до вечера, с перерывом на обед. Романтика, чего уж там!
В первый же день, как нас привели в поле, и офицеры мгновенно куда-то свалили, мы познакомились с нашим «менеджером», на местном жаргоне – бригадиром, который отвечал за организацию этого локального картофельного холокоста. Беседовали мы с ним впятером: четыре замкомвзвода и я – «представитель общественности, выражающей озабоченность». Я же и задал принципиальный вопрос:
- Ну так что, как работать будем? По какой схеме?
- Ну как, эта... Как обычно, в общем.
- Не, ты не понял. Тебе что нужно? Чтобы всё было качественно сделано? Или чтобы мы работали?
- А какая разница?
- Да, тяжело с вами, гражданскими, с непривычки. Смотри сам и думай, как тебе лучше. Вариант первый: мы работаем до обеда и после. Строго по часам. Подчёркиваю, ПО ЧА-САМ. Сколько накопаем – не важно, но отработаем весь день. Вариант второй – мы приходим с утра, ты нам говоришь, что надо сделать, и мы это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО делаем. Потом ты проверяешь – и мы свободны.
- А можно так: вы приходите с утра, я говорю, что вам надо сделать, вы делаете, я проверяю, а потом говорю, что надо делать дальше – и так до вечера, а вечером вы уходите?
Даже я от такой наглости прибалдел. Раздались возмущенные реплики, общий смысл которых заключался в угрозах немедленной расправы и физического насилия.
Бригадир понял, что он перегибает палку и отчаянно рискует здоровьем.
- Ладно, ладно. Пошутил я, в общем. Нормально, давайте по второму варианту, чо уж там.
Я уверенно заявил:
- Сколько в среднем делает рота за день я знаю (я, само собой, понятия об этом не имел). Нарезаешь задачу, потом смотришь как выполнили и ОФИЦИАЛЬНО нас отпускаешь.
- Не вопрос. Давайте так.
Итак, организационные и рабочие вопросы мы порешали. Осталось самое важное – досуг.
Офицеры роты, после того, как мы задали вопрос на эту тему предложили захватывающий выбор: ежедневный «спортивный праздник», изучение устава, вечерние прогулки по деревне строем и с песней и так далее.
Мы поняли, что дальше обсуждать эту тему себе дороже. Решили, что будем просто сидеть взаперти. Ну, по крайней мере так мы ротному сказали.
В Колпанах было одно-единственное заведение общепита. Там была довольно таки приличная кухня, хотя, как понимаете, и без изысков. Вот только вилки там были алюминиевые. Вечером оно превращалось в «увеселительное заведение». То есть днём это была «столовая механизаторов широкого профиля», а вечером – «Казино Руаяль», правда с алюминиевыми вилками.
Проблема заключалась в том чтобы вечером туда попасть. Мы внимательно изучили решётки на втором этаже. Решение было простым и очевидным – система «полиспаст» из верёвки, рядом с окном стояло большое дерево. Мы же инженера или где? Так вручную застрявший УАЗик можно выдернуть, не то что решётку. Главное аккуратно.
Остальную роту посвящать в наши стратегические планы по организации пьяных беспорядков не стали. Решили, что там и одного взвода за глаза хватит. Да и «доярок», как выяснилось, было не так уж много, и до разрекламированных мною стандартов большинство из них как бы сказать... Не дотягивали. Но у них было одно неоспоримое достоинство: судя по поведению и взглядам они были безотказные, как автомат Калашникова.
Осталось решить последний, но самый важный вопрос – финансовый. Где взять денег на «Курвуазье» для себя и «Мартини с марципанами» для доярок?
Сначала задача показалась нам неразрешимой, но потом мы вспомнили, что неразрешимых задач не бывает, и решение конечно же сразу нашлось. Картошка. Мы поразмыслили и решили, что раз уж нас используют как бесплатную рабочую силу, то мы можем устроить себе небольшой праздник за счет добываемого в поте лица продукта.
Дано: имеем неограниченный доступ к ресурсу. Правда, ресурс только один. Хуже чем у арабов (у них кроме нефти ещё песок и верблюды есть), но всё-таки лучше, чем в Сомали. И слава богу, так как заниматься пиратством по примеру сомалийцев мы не планировали.
Мы решили брать фантастическим качеством продукта и демпинговыми ценами.
На следующий день подготовили и спрятали в лесопосадке десять мешков отборнейшей картошки.
Вечером приступили к обсуждению «технологии продаж». Как выяснилось НИКТО, НИКОГДА В ЖИЗНИ НИЧЕГО НЕ ПРОДАВАЛ. За исключением Армяна. Нам просто нереально в этом отношении повезло. У нас во взводе учился один чистокровный сочинский армянин, причём вся его родня с библейских времен подвизалась на ниве овощного бизнеса. То есть когда Ной причалил у горы Арарат на своём ковчеге, то там его с мешком картошки и ценником на куске картона уже ждал пра-пра-пращур нашего Армяна. Ну, по крайней мере так выходило с его слов.
Русик снисходительно выслушал весь наш бред по поводу «бизнеса», усмехнулся и с диким (хотя и абсолютно наигранным) акцентом заявил:
- Э, ара, картошка-мартошка сколька прадавать будим? Зачэм, пачэму дэсять мишков? Мы мущины или кыто?
Наглеть не стали – решили начать с малого. Единственно в чём была загвоздка – это определиться с местом «Картофельной оптовой базы».
Ну и нужна была реклама – двигатель торговли. Маркетинговая стратегия и рекламная кампания была простая. Мы решили не выделяться и «сделать как все» – написать объявления на картонках. Вариантов была масса, от «Внимание! Зона элитной картошки! Стой! Стреляю без предупреждения!» до «Каждому купившему мешок картошки немецкое командование гарантирует жизнь!»
Выручил всех опять Русик. Объявлений в итоге было всего два. В ста метрах по обе стороны трассы красовались картонные прямоугольники с крупными буквами: «ОТБОРНЫЙ КАРТОФЕЛЬ ПО СМЕШНЫМ ЦЕНАМ!!! ПОРАДУЙ ЖЕНУ – РАЗОЗЛИ ТЁЩУ!»
Место выбрали грамотное, с поля было вообще не видно. Ну это уже почти тактика, с этим мы легко справились.
Период первоначального накопления капитала занял у нас трое суток. Занимался всем Армян лично. Мы ему только все нашивки и шевроны с куртки спороли. В те времена все пейзане в камуфляже ходили, ничего необычного никто не заметил. Мы ему только мешки подтаскивали. 30 уходило влёт. Да и как не купить – отборный, калиброванный картофель продавался в два раза дешевле чем на рынке. Бригадой «подносчиков» командовал я. И вот, на третий день, наблюдаю картину: возле «точки» стоит машина, рядом с ней – три «лица кавказской национальности», и Русик договаривается с ними об оптовых поставках. Потом меня увидел, подошёл и говорит:
- Профессор, а давай селян наймём и сюда поставим.
- ЧТО?!
- Да мне отъехать надо будет завтра. Здесь недалеко, тема одна есть.
Моя дальнейшая карьера мгновенно промелькнула у меня перед глазами: менты – тюрьма – суд – этап – Сибирь – лесоповал – костерок – зэковский бушлат. И опять по кругу: бушлат, костерок, лесоповал, Сибирь, этап, суд, тюрьма, менты. Я потряс головой, отгоняя наваждение.
- Всё, СТОП!!! Хватит! Барыга! На зону с тобой пойдём, бизнесмен хренов!
В общем, у меня хватило ума остановить Русика с его планами развития нашего агрохолдинга. Да и сумма уже набежала вполне достаточная. Если местную самогонку покупать, то Колпаны эти до основания разнести можно. А «сэм», кстати, там был отличный.
Офицеры у нас в роте были все женатые. Поэтому они решили ездить на выходные домой, а оставлять «на дежурстве» только одного. Хотя мы, конечно, недоумевали, зачем они нам и в будни-то нужны? Хотя понятно конечно зачем – как раз чтобы «не допускать».
Ну и решили мы усыпить их бдительность – начать жить и работать строго по уставу. Хотя понятно сейчас, что так мы скорее возбудили подозрения. Ну сами представьте: как-то раз видим, что наш взводный по комнатам пошёл с проверкой. Ну мы быстро табуретки расставили, расселись и я перед взводом стою и Устав зачитываю с выражением: «Приказ начальника – закон для подчинённого...»
Взводный, бедный, как вошёл, увидел апокалиптическую картину «Курсанты в свободное время добровольно изучают Устав» – и бегом умчался. Через минуту возвращается уже с ротным. Ну, мы подорвались, замкомвзвод доложился:
- Занимаемся изучением Устава внутренней службы!
Ротный подозрительно всех оглядел, заставил меня дыхнуть и вышел озадаченный.
В субботу после отбоя мы аккуратно сняли выдернутую из гнёзд решётку на окне и убыли в «Казино». И началось...
Мы со Шмайсером перед этим с двумя местными «Брунгильдами» познакомились. Ну в этот вечер их по местному «Бродвею» погуляли – и в «Казино». Шмайсер свою сразу внутрь повёл, а я со своей снаружи остался. На скамейке, за кустами. Про звёзды ей рассказываю (брунгильды такое очень уважают). Пальцем в небо тыкаю, про звезду Алкоголь из созвездия Поросея вещаю.
Тут, смотрю, Шмайсер с двумя местными выходит. Я ещё подумал, что-то он быстро управился. Начинают они ему что-то объяснять, активно жестикулируя. Один рукой к его берету потянулся – БАХ, БАХ! Красиво!
Дело в том, что Шмайсер до училища довольно долго занимался Питерским Хулиганством и достиг в этой дисциплине значительных успехов. И хотя до армии нигде и никогда мордобою не обучался, но бился, мерзавец, красиво. Эти двое, значит, лежат в кустах, о смысле жизни думают. А Шмайсер обратно вернулся. А у меня, как назло, проблема – застёжка на лифчике попалась нестандартная.
И вот пока я там возился, смотрю – этот ловелас Шмайсер опять выходит, но уже с тремя. Только эти трое рот открыли, как наш замкомзвода (здоровенный лосяра) выходит и обиженно гудит басом:
- Шмайсер, мы все раньше вас с Профессором пришли, а ты уже второй раз с местными на улицу поговорить выходишь. Совесть поимей – не один отдыхаешь!
Местные от таких слов, аж окаменели. Мгновенно тему свернули и испарились, как позже выяснилось – проводить мобилизацию Колпановских бойцов.
Ну а мы со Шмайсером пошли наших Брунгильд провожать. Если думаете, что у нас там всё «нормально» было, то вы глубоко ошибаетесь. НЕ НОРМАЛЬНО! Физический труд на свежем воздухе, не только физически развивает человека, но и (в комплексе со здоровым питанием) творит чудеса с женской сексуальностью. Успешно «вышли из боя» мы чисто на «морально-волевых». Да, куда там петергофским студенткам!
Утром, как было условлено, за час до подъёма весь взвод подтянулся в «казарму». Вроде всё нормально, все целы, Колпаны в руинах не лежат. Отдохнул взвод культурно – и с девушками подружились, и с местными познакомились. Даже «факел» ото всех умеренный.
С утра «подъём» затянулся. Командование на встречу пошло – отдохнуть надо, воскресенье. Да и за урожай «бьёмся» так, что бригадир не нарадуется. В общем, казалось, что всё без проблем, идеально проведённая операция, хоть в учебник помещай.
Спалили нас в понедельник.
В обед заявился местный участковый и поведал трагическую историю. Оказывается в субботу вечером весь мобилизационный ресурс деревни Колпаны организовал засаду возле вышеупомянутого шалмана. Внутри у них разборки чинить было не принято. Удалось им перехватить только десяток наших, остальные к этому моменту по всем Колпанам уже разбрелись, а кто-то уже и в казарму спать пошёл. Ну и в результате произошедшей «Куликовской битвы» два ведущих пилота болидов «Беларусь» команды Колпаны в понедельник не вышли на работу и оказались на больничном с характерными травмами. Причём в самый разгар «битвы за урожай». Местное командование было этим крайне недовольно. В результате расследования по горячим следам, виновные были быстро вычислены – «морпехи-вокеры».
Понятное дело, что мы всё начисто отрицали. Более того, довольно натурально возмущались несправедливыми наветами:
- Они тут по пьянке с крыльца падают, а мы виноваты! Ничё не знаем! Следить надо за своими «ведущими специалистами», когда они из помещения выходят!
Но несмотря на то, что «расколоть» нас так и не получилось, гайки нам само собой закрутили по максимуму, и следующие три недели прошли невообразимо скучно. Единственным развлечением оказался визит местных брунгильд к нашему ротному, где они высказали ему свои претензии по поводу удержания всех курсантов «под замком»:
- Импотент несчастный! А ещё усы надел!