"Поведение человека в военной форме, по сути,- внешняя сторона, по которой окружающие судят о надежности,
внутренней силе и нравственных качествах армии. Мать смотрит на военного, думая, что скоро таким станет ее сын.
Пожилой прохожий, глядя на человека в погонах, вспоминает о годах своей службы в Вооруженных Силах, сравнивает
и делает выводы. Зарубежные гости придирчиво оценивают внешний вид и поведение представителей той армии,
которой их так долго пугали... " © Ирис Берген, (https://pandia.ru/text/80/338/7156.php ).
Я уже рассказывал, что на моей памяти взаимоотношения в моём первом экипаже были здоровыми, уважительными. Но так было не всегда. В 1984 году 149-ая прибыла на акваторию СРЗ "Штиль" для среднего ремонта, вырезки ракетных шахт и модернизации. Кто с плавающего соединения отдаст образцово-показательный личный состав? Такие и самим ещё как нужны!
Даю слово старшине 2 статьи Юрию Заезжай:
-"Нас привезли на ПКЗ-150 из Североморска поздно вечером. На улице мела метель. Мичман указал нам, где расположена команда и сказал, что убыл греться. А вы мол, тут сами разбирайтесь. У тумбочки дневального никого не оказалось. Мы столпились в тамбуре в шинелях, с вещмешками, постепенно обтекая и оттаивая. Прошло где-то минут пятнадцать. В проёме появился пьяный главный старшина. Поскольку я стоял у него на пути, получил неожиданный сильный удар в ухо, упал. Затем с вопросом:
-"Ты кто?!!" я был сильным рывком поднят на ноги.
Представившись, и ответив на вопрос, откуда я родом, я услышал:
-"Бляяяя, так ты мой земеля? Тогда сегодня я тебя больше бить не буду!"
К незнакомому мне главстаршине с кривыми ухмылками подтягивались другие старослужащие. Они меня прогнали в кубрик, а сами занялись моими товарищами. "Занимались" ими они долго…Так началась наша служба. Но когда мы сами стали полторашниками, мы решили, что издеваться над молодыми мы однозначно не будем. Приборку шуршать, им конечно придётся, но уподобляться оскотинению встретившись нас годков мы были не намерены."
Так они дальше и служили, не меняя принятого решения. И когда сами стали годками, тоже. Кстати, тот же Юра мне рассказывал, что заснув на вахте в море в первом отсеке и получив пару зуботычин от вовремя проснувшегося годка-торпедиста (задымил отсечный вентилятор), он ничуть не обиделся. Сам же был виноват, причём серьёзно? Не почуяв запаха гари, могли реально никогда не проснуться бы все. Всем отсеком. А это уже не шуточки…
На моих глазах Юрин призыв "годковал", к примеру, в базе следующим образом. Питалась вахта, посменно, в мичманской кают-компании, на средней палубе четвёртого. Отказавшись от супа и лениво съев полтарелки второго (с вахты сменившись, ночью мяса с картошкой нажарят, куда спешить?))), попивая компот, годки заставляли молодых матросов… есть за себя. Свои порции!
На фото вверху старшина 1 статьи Вечер Казимир Иванович. На его примере расскажу подробнее про эту "годковщину", поскольку сам был этому свидетелем:
-"Ты посмотри на себя! Какой же ты подводник? Глист в скафандре! Худой, как дятел дермантиновый! К ДМБ у тебя должна быть сытая рожа, как у меня, и комплекция соответствующая. Чтобы, на тебя заглядываясь, девки шеи сворачивали и в обморок падали!!!"
-"Я не могу больше кушать, товарищ старшина!"
-"Ешь, кому сказал?! Правильно я говорю, товарищ лейтенант?"
Кормили нас всех, уж поверьте, вкусно, разнообразно и калорийно. А то подумает ещё кто, что молодых заставляли питаться двойной порцией слипшейся перловики и прогорклого сала. Кстати, на атомных подводных лодках, кто не знает, норма питания была одинакова. У всех, от командира до матроса. И при выходе в море составляла 5500 килокалорий в сутки. Выше - только у лётчиков-испытателей.
…
А с вечными синяками ходил только представитель движения "Саюдис". Интересное название, кстати - движение "движение", в переводе. Ещё более интересно то, что "двигал" идеологию литовского националистического движения эстонец по национальности, проживавший в Литовской ССР. Причём пиздили эстонца и двое прибалтов, латыш и литовец. За пропаганду против СССР. Его пиздили – а он продолжал настойчиво пропагандировать. А потом, на осмотре у нашего врача Жана Сергеевича, меланхолично-неторопливо на вопрос, кто тебя, мол, чудо ты этакое, опять бил, неизменно отвечал:
-"…я шёл по отсеееку, задууумался, упааал в трюм, ударился о клапааан…"
-"Да где это можно, в полёте, найти три клапана зараз разными частями тела? Что ты мне врёшь-то? Где этот трюм? В центральном, говоришь?!!"
-"Товааарищ мааайор, я повторяю. Я шёл по отсеееку, задууумался, упааал в трюм, ударился о клапааан…"
Надолго врача не хватало и он, ухмыляясь, отпускал великомученика-мазохиста с миром. Я как-то, заинтересовавшись, полистал настойчиво предлагаемый мне журнал. Там правда была статья о том, что "…проклятые садисты всем экипажем круглосуточно и безжалостно издеваются над Нашим Героем, борцом за права человека, незаконно призванным оккупантами на военную службу… но наш Эстонский Рыцарь гордо…" Просмотрев по диагонали эту ересь, я задал матросу только один вопрос:
-"Ты правда веришь, что вернувшись домой, от кого-то хоть спасибо услышишь? Тебя же просто используют!"
Услышав в ответ:
-"Товааарищ лейтенааант, Вы не прааавы...", я лишь махнул рукой и убыл заниматься своими делами. Фамилию этого "рыцаря печального образа" я помню, но озвучивать не буду. Много чести.
…
Впрочем, в корне ситуация изменилась ещё до моего прибытия. Командиром был назначен капитан 1 ранга Кащенко, а затем капитан 1 ранга Тарасов, 149-ая подводная лодка была отремонтирована, модернизирована и стала ходить в море. Была переподчинена 46 обремпл. Изменилась и кадровая политика – большинство распиздяев, негодяев и лентяев среди моряков было уволено по истечению срока службы в запас ("сыграло ДМБ"), либо списано на берег (*). Вместо них старались отбирать нормальных молодых ребят. Расстались без сожаления и с многими славными представителями когорты офицерья и мичманюг. Эту традицию продолжил и мой первый командир, Анатолий Иосифович Прудников (**).
…
Конечно, не всё было так просто и радужно-весело. Так, одного из наших хитрожопых бойцов, заявившего, что он получил "плохое письмо от девушки" и выпустит себе кишки в карауле, наш врач майор м/с Юдин лично возил на освидетельствование в Мурманское 8-ое специальное отделение (флотскую "дурку"). Возвратившись оттуда через месяц, этот боец дослужил нормально, и больше у потомственного самурая средней полосы России попыток напугать окружающих ритуальным сеппуку, посредством тупого штык-ножа от автомата Калашникова, не наблюдалось. Правда, оформив как положено моряка, Жан Сергеевич с изумлением услышал вопрос в свой адрес дежурного коллеги-майора в белом халате:
-"А Вас что сюда привело?"
Жан моментально понял, что дело пахнет керосином, схватил врача-коллегу за грудки и прошипел:
-"Открывай ворота!"
Бронированные двери, повинуясь нажатию кнопки, открылись. А дежурный врач "дурки" с сожалением сказал:
-"Зря Вы так. У нас мест полно свободных. Отдохнули бы…"
…
Пожаловался как-то наш комдив-два Саша Когот соседу по столу в ресторане гостиницы "Арктика" на то, что посадить на губу своего подчинённого не может. В Полярном дисциплинарно-богоугодное заведение удачно сгорело, во Вьюжном гауптическая вахта военных строителей была закрыта на ремонт, а Североморск требовал аж четыре бидона польской эмали, что вообще-то было очень дорого. Собеседник оказался помощником коменданта аэродрома Килп-Явр и сказал только:
-"Саня, вези! Парочку возьму без проблем."
Сказано – сделано. На личном мотоцикле марки "Урал" с коляской и отвёз наш главный электрик своего подчинённого и рулевого-сигнальщика (далее – руль) заодно. Сдал с рук на руки старшине гауптвахты и выдохнул.
Дальше же, по рассказам наших "героев", события развивались так:
-"Правую ногу на носок ставь! Кальсоны к осмотру!" – скомандовал старший прапорщик.
-"Так эта… нет у нас кальсонов – треники. Носить кальсоны морякам западло, это сапоговщина!"- ответили "герои".
-"Без проблем! Тренировочные штаны снять и бросить на средний проход – у нас приборку делать нечем! И, кстати, эмблемы на шапках разогните!"
Подводный Магавольт, Саши Когота подчинённый, этого оскорбления не выдержал и гордо, чётко ответил:
-"Да пошёл ты на хуй, прапор!"
Очнулся на полу. С разогнутой уже эмблемой ВМФ. Руль, оценив размер кулаков решительного старшины гауптвахты, разогнул её сам.
После личного досмотра – камера. Боец всегда найдёт, куда курево зашхерить. Сели, только затянулись пару раз – стук в дверь, окошко открывается и демонстрируются два растопыренных пальца правой руки – средний и указательный.
-"Это двое суток ДП (дополнительных суток ареста), товарищ старший прапорщик?"
-"Нет, сынки, это римская цифра пять!!!"
Отсидел один 27, а второй 28 суток. Каждый день – чистка аэродрома от бесконечного снега. Дисциплинирует, однако.
Впрочем, уже весной, я пил чай в каюте нашего штурмана - Николай Николаича. Заходит вызванный им всё тот же матрос, "руль".
-"Я же предупреждал тебя, бросай свои замашки? Я никому не позволю разводить в моей боевой части махровую годковщину, готовься, на гауптвахту поедешь!" – спокойно сказал Садовский.
И тут бац – у матроса слёзы из глаз:
-"Всё что угодно, товарищ капитан 3 ранга – избейте, убейте меня, но в эту тюрьму я больше не хочу!"
-"Тогда готовься к списанию на берег – на бербазу, либо в рембат! "
Хотите верьте, хотите нет – руль встал на колени и просит:
-"Да Вы что, товарищ капитан 3 ранга! Я же из маленького городка, если родня, знакомые, девушка моя узнают, что меня с боевого корабля на берег списали – мне же проходу не дадут, засмеют… Я Вам честное слово даю, что не буду больше!"
Дослужил парень нормально, без выгибонов.
…
Рукоприкладством мне пришлось заниматься только один раз за всю мою службу. Гордиться тут особо нечем, и я до сих пор считаю, что это моя недоработка. У моряка и мысли не должно возникнуть, что он может обмануть офицера безнаказанно. Дело было так. Мы загружали, как впоследствии выяснилось, регенерацию (комплекты В-64) в последний раз. Больше в море мы уже не вышли, регенерацию мы сдавали обратно всеми правдами и неправдами, и топить пришлось некондицию. Помню, зимней ночью силами ДВС затопили 500 комплектов. Лёд в два пальца толщиной порвало на куски и мотало по всей Пала-губе до утра. Но долго ещё я периодически находил подвздутые, а порой и сильно раздутые, крашенные слоновкой комплекты в самых неожиданных местах. Не все воспринимают хорошее отношение адекватно. Этому моряку я простил однажды мелкий залёт – вот он и решил, что начхим для него не авторитет. Я уже рассказывал, что по отсекам я назначал ответственных за пересчёт размещённых В-64. Им выдавал листочки бумаги, потом они собирались и я подбивал итог, готовя черновик приказа. Всё шло штатно, но на средней палубе четвёртого я услышал наглое заявление:
-"А Вы мне этого не говорили, в первый раз слышу!"
Пытаясь его усовестить, я внимательно посмотрел ему в глаза. И увидел там откровенную издёвку:
-"Да, вот так вот! Ебись со своей химией сам. Да и что, старлей, ты мне сделаешь?"
Зарядил я оборзевшему полторашнику от души, на шум вниз спустился наш комдив-три Евгений Фёдорович Кивака и сходу объявил своему подчинённому трое суток ареста… дальше у меня рассказывать нет особого желания.
Отсидел десять суток этой весной и мой подчинённый, матрос Гапанович Олег Анатольевич. Отремонтированная вьюжнинская гауптвахта военных строителей "гостеприимно" распахнула свои двери. Уже в те времена контингент в стройбате был тот ещё – половина реально прошедших натуральную зону. А после отсидки на гражданке, направлялись бывшие зэки Родине служить. Надеюсь, не надо объяснять подробно, как встречал такой "зелёный" караул попавших на губу "чёрных" мореманов?
-"Ооооооо, морееее!"
Вот и Олег, стоявший на шкентеле, в гордо сдвинутой на затылок пилотке (годок, как-никак?), услышав грозный оклик:
-"Бегооом – марш!!!", сдвинул пилотку на лоб, изменился в лице и скрылся за воротами гауптвахты. Вернувшись в часть и отдав свой кровный червонец за питание (губа работала на хозрасчёте), он пару недель подулся, а затем напросился ко мне на беседу. Рассказал много чего интересного про свои приключения и выдал, от души:
-"Товарищ старший лейтенант, я понял, что был неправ!"
-"Я знаю, зато скоро ты поедешь домой, как настоящий моряк! Ты за три года побывал в море, съездил в отпуск, и гауптвахта мимо тебя не прошла!"
А отправлять его "на кичу" пришлось из-за того, что отгуляв свой отпуск, пробитый мной после фразы: -"Проси, начхим, чего хочешь!" довольного командира Прудникова, Олег вместо естественной (казалось бы) благодарности начал ложить болт на службу. Когда очень мной уважаемый старший мичман Буднов, наш боцман, во второй раз подошёл ко мне со словами:
-"Женя, надо делать что-то помимо беседы – твой боец продолжает не выполнять приказания мичманов, дежурных по команде!", больше я терпеть не мог…
…
Всё вокруг стремительно менялось, иным стал и прибывающий служить контингент. Неплохие на первый взгляд ребята, Анатолий Грисько и Виктор Севрюков, отправились в дисбат. За воровство курток р/с ("альпаков") у старшины команды снабжения Василия Марченко. Командиром стал старпом Иванов, особо разбираться он не стал и, махнув шашкой, жёстко дал делу ход. Про то, как они дослуживали в нашей части (пусть и недолго) с пустыми глазами, через год, рассказывать у меня нет желания...
Однажды привезли очередное молодое пополнение. Несмотря на то, что мы уже плотно стояли в ОФИ, через пару дней я начал практически отрабатывать бойцов. По включению в ПДУ-2 и ИП-6. Всё шло штатно. И вдруг один из молодых матросов, буквально через минуту после включения в изолирующий противогаз, начал падать… Я сорвал с него маску. Вывели парня на пирс, дали отдышаться. Оказалось, у человека врождённый порок сердца. Естественно, его перевели служить на берег, а впоследствии комиссовали. Привет военкомату! К сожалению ни его фамилию, ни имя-отчество я уже не помню (Возможно – Морозов?). А вообще-то хотелось бы знать, какой идиот послал служить больного человека на атомную подводную лодку. А если бы он попал на ходовую? И умер бы в первом же выходе в море? Впрочем, кругом уже творился такой бардак, что удивляться было абсолютно нечему…
…
Я всю свою службу, несмотря на крылатую фразу "куда матроса не целуй – везде жопа", старался относиться к "бойцам" дифференцированно. Дело в том, что не нужно никого никуда целовать. Заигрывать с личным составом дело бесперспективное. Нужно всего лишь помнить, что перед тобой люди. Не отказывать им в помощи, но строго спрашивать при случае. Дело в общем-то, абсолютно нехитрое. И, на мой взгляд, элементарное. Не скрою, приобретая опыт, мне приходилось и ошибаться жёстко порой, не без этого. Лейтенант – одним словом! Но, полагаю, как офицер во взаимоотношениях с старшинами и матросами срочной службы я окончательно сформировался года через два. Поэтому впоследствии я всегда удивлялся, когда молодые офицеры прибегали ко мне, дежурному по соединению, с бегающими глазами. На той же "Выдре", стоя дежурными по части БАПЛ "Нижний Новгород", к примеру.
-"Да ты что, бойца боишься?!" – спрашивал я, и в ответ на неловкое ответное молчание и стыдливо спрятанные глаза говорил:
-"Пошли, я покажу тебе, как это делается!" – и никогда никаких вопросов не было.
А возникали вопросы, тут же решались. На месте. Впрочем, кто, чему и как учил будущих офицеров в "военных институтах" …надцать лет назад, это вопрос не ко мне. Да и как оно происходит сейчас, честно говоря, мне совсем не интересно.
…
Вспоминается ещё один случай. Как-то, когда ещё на подводные лодки не набирали 100% контрактников, попал я в Полярнинский госпиталь со сломанной ногой. Мест не было, и к нам в офицерско-мичманскую палату подселили старшего матроса с дизельной подводной лодки. Парню палец придавило при демонтаже аварийного буя. Коля, был, кстати, из Оренбургской области родом. Неоднократно с ним беседуя, я посоветовал подписывать контракт. Если в море идти страха нет, а дома немолодые уже, часто болеющие родители и проблемы с устройством на нормальную, достойно оплачиваемую работу.
-"Оденешься-обуешься, родителям на таблетки высылать будешь. Осмотришься – а дальше как пойдёт!"
Городок Полярный невелик. И как-то, через пару лет, гуляя с супругой, я встретил хорошо одетого, уверенного в себе молодого человека. Память на лица у меня фиговенькая, и Колю я сразу не узнал. Он подошёл к нам, поздоровался, вкратце рассказал о том, что у него всё хорошо и просто сказал "спасибо". А большего мне и не требовалось.
…
Один из моих неоднозначных поступков. Как-то раз собирался я заступать дежурным по подводной лодке. А моя вахта совпала с Великим Всенепременным Праздником – призыв Юры Заезжая дослужился до "ста дней до приказа". Группа товарищей (поумнее и похитрее) в количестве шести человек спецом отправились на вахту. Сразу скажу, что остальным бойцам их призыва отметить на ПКЗ праздник толком не удалось. Юрка же с хитрой рожей начал подбивать ко мне клинья ещё до развода. Я с улыбкой его выслушал, и сказал, что подумаю. Вспомнилась недавняя неудачная попытка нашего зама унизить и растоптать на корне пирса моего учителя Салихова. Проанализировалось то, что именно с этими шестерыми я проблем по службе не имел. Никогда. И уверенно решилось: -"А почему бы и нет?!" Приняв вахту, я вызвал Юру на свой боевой пост - КРХП.
-"Сколько (купили)?"
-"Бутылку водки!!"
-"Юра, будешь пиздеть, ничего у вас сегодня не выйдет! Ты меня вроде знаешь?"
-"Две бутылки, тащщ, честно!!!"
-"Значит так – начало после отработки, не раньше 22.00, в корме. К "нулям" отбой. С утра выпить кофе, плотно поесть. Зубы чистите хоть хлоркой, хоть гуталином!!! Предупреждаю – зам с утра унюхает, обижайтесь сами на себя."
-"Тащщ, мы Вам стакан у КРХП оставим?!"
-"Юрааааааааааааа, бляяяя!!!"
-"Всё-всё, извините…"
Посидели в девятом довольно тихо, побренчали на гитаре да легли спать. С утра, после подъёма флага, Владимир Иванович нюхал-нюхал… безрезультатно! Подошёл ко мне:
-"Начхим, как так?!"
-"Сам удивляюсь, товарищ капитан второго ранга!"
.
P.S. Я первоначально хотел назвать этот рассказ "Экипаж. Старшины и Матросы", но сути дела это не меняет. Я решил написать про наших матросов и старшин срочной службы, а затем серия фотографий с морскими звёздами на глаза попалась, начал рассматривать, вспоминать… Попались на глаза и документы, которые я сохранил, найдя их в своё время забавными. Получилось, что теперь рассказать придётся уже не только о наших бойцах. Но поскольку основная тема рассказа всё же о них, о тех, вчерашних мальчишках, на плечи которых ложилась основная масса повседневного тяжёлого физического труда, хочу сказать пару слов. Ибо недаром экипаж атомохода первого поколения состоял наполовину из них, как говорится, реакторы – реакторами, а остальное всё – вручную. Обращусь ко всем сразу, и к тем, с кем было порой непросто, и к тем, кто служил как положено. Они все сейчас взрослые, семейные люди, поэтому скажу так:
-"Мужики, спасибо Вам за Ваш труд! Жаль только, что безжалостное Время властно и неотвратимо стирает из моей памяти не только Ваши имена-отчества, но уже и фамилии…"
Ну а с теми, кого я умышленно обезличил, мне и теперь разговаривать не о чем.
.
(*) За территорией СРЗ "Штиль" были расположены два ремонтных батальона - "верхний" и "нижний", помогавшие рабочему классу ремонтировать атомные подводные лодки. Почти детективную историю списания на берег и перевода в один из них матроса пла К-149 я привожу ниже. Итак:
(**) Уверен, что если бы "виновник торжества" не извинился за своё свинство, делу бы дали ход. И пофигу показатели воинской дисциплины, грубые проступки и прочая отчётно-учётная ересь. Когда мой первый командир шёл на принцип, его было не остановить.
Приложение №1
"Фото для "дээмбовского" альбома. Думаете матрос Силантьев мечтает стать адмиралом? Нет. В ВМФ СССР моряки срочной службы служили три года, причём отпуск с выездом на родину был необязателен. Он готовится к "ДМБ в маю...", чтобы вернуться домой и начать новую, взрослую, гражданскую жизнь. А фотография в Пала-губе сделана на память о службе, и лодке, на которой он служил." Вверху фотография и пояснение к ней, сделаны мной для статьи, ссылка: ( "К-149 (1962) - Global wiki. Wargaming. net." ).
Приложение №2 Ещё о морских звёздах, и не только:
Слева направо, сверху вниз: Силантьев, Ф.И.О. не помню (хотя эта плёнка осталась у меня благодаря этому человеку, большое спасибо!), Репещук, Коряк.
В середине – Грисько. Эх, Толя, Толя…
Андрей Михайлов. Остался в Полярном, пошёл служить в милицию. Начал с сержанта (воинское звание со срочной службы сохранялось). Крайний раз видел его уже капитаном.
Без комментариев! )))
Приложение №3 Немного юмора:
Приложение №4. Чем кормили советских подводников, служивших на пла, в базе.
.